При мысли о родных у Несарины защемило в груди. «Они живы, – мысленно твердила она. – Они выбрались в безопасное место».
Только где они сейчас? И существуют ли безопасные места на континенте, охваченном ужасами войны?
– Когда твой отец о чем-то серьезно задумается, у него бывает такое же лицо, – послышался за спиной дядин голос.
Обернувшись, Несарина улыбнулась дяде. Брахим Фелак уступал брату и в росте, и в упитанности – в основном потому, что зарабатывал на жизнь не выпечкой. Его волосы были тронуты сединой, но с годами он не утратил живости и подвижности. Возможно, тому и другому он был обязан жизни торговца, вынуждавшей постоянно держать нос по ветру и приспосабливаться к переменам.
Однако лицо Брахима… это было лицо Сайеда Фелака, ее отца. Братьев разделяло менее двух лет. В детстве их даже считали близнецами. Доброе, располагающее к себе лицо дяди так зримо напомнило ей отца, что у Несарины сдавило горло.
– Это одна из немногих черт отцовского характера, которые я унаследовала, – сказала она.
Если Несарина была склонна к тишине и размышлениям, отец любил громко посмеяться. Его смех не умолкал в доме, равно как веселые песенки Несарининой старшей сестры. Вдобавок та хихикала по всякому поводу и без повода.
Дядя уселся напротив племянницы. Место во главе стола осталось для Захиды. В семьях династии Фелак мужчины и женщины вели хозяйство сообща. Равноправие отца и матери воспринималось детьми как непреложный закон. Несарина спокойно подчинилась этому закону, а вот ее сестра… Она и сейчас отчетливо помнила громогласные словесные перепалки между сестрой и отцом, когда взрослеющая Делара жаждала независимости.
– Капитан королевской гвардии – должность важная и хлопотная, – произнес Брахим, рассуждая вслух. – Удивительно, что ты находишь время часто бывать у нас.
В этот момент появилась тетка, держа поднос с кувшином холодного мятного чая и стаканами.
– Не ворчи, Брахим, иначе Несарина подумает, что мы ей не рады, и перестанет приходить.
Несарина улыбнулась. Захида разлила чай по стаканам, после чего заняла место во главе стола.
– Я намеренно выбрала это время, пока дети в школе.
Еще один удивительный закон хагана: каждый ребенок, в какой бы семье он ни родился, имел право бесплатно учиться в школе. Неудивительно, что грамотность в хаганате была почти всеобщей. Бедные адарланские семьи могли об этом только мечтать.
– Ну вот, – досадливо развел руками дядя, – а я-то надеялся, что ты нам опять споешь. Вчера, после твоего ухода, наши детки распевали твои песни. Правильнее сказать, мяукали, словно бродячие коты. У меня не хватило духу сказать им, что не всем достаются такие прекрасные голоса, какими боги наделили их досточтимую двоюродную сестру.
Несарина усмехнулась, краснея. О ее пении знали только в семье. Она никогда не пела Шаолу и другим. Даже не упоминала о своем голосе, хотя вполне могла им гордиться. Несарина вообще не была склонна говорить на такие темы, а события последних месяцев не располагали к веселью. Однако вчера ей захотелось спеть своим двоюродным братьям и сестрам одну из песен, которым она научилась от отца. Колыбельную, известную в Антике. Под конец дети притихли, дядя удивленно поглядывал на племянницу, а Захида вытирала глаза… Вот так здешняя родня узнала ее тайну. Теперь каждый раз будут уговаривать спеть еще. Несарина знала свой характер: кончится тем, что она опять закроет рот.
Если бы сегодня она явилась сюда только ради пения… Несарина вздохнула, внутренне подготавливаясь к разговору.
Тетка и дядя молча переглядывались.
– Что-то случилось? – осторожно спросила Захида.
Несарина отпила чая, подбирая слова. Дядя и тетка хотя бы проявляют терпение, дожидаясь, когда она заговорит. Сестра к этому времени уже вовсю трясла бы ее за плечи, требуя ответа.
– Два дня назад кто-то проник в Торру и убил молодую целительницу. Убийцу до сих пор не нашли.
Вчера они с Сартаком прочесали все водные и сточные каналы под Антикой, но не нашли ни одного, который бы вел к Торре. Никаких признаков валгского гнезда. Ничего, кроме обычного зловония сточных каналов и крыс под ногами.
Дядя выругался, заработав хмурый взгляд Захиды. Но и она сама долго почесывала в затылке, прежде чем спросить:
– До нас дошли слухи… Ты пришла нас предупредить?
Несарина кивнула:
– Манера нападения совпадает с той, что применяют враги в Адарлане. Если они здесь, в Антике, боюсь, их появление может быть связано с моим приездом.
Несарина не решалась рассказывать слишком много. Она вполне доверяла Брахиму и Захиде, но их беседу могли подслушивать. О валгах, Эраване и Ключах не было произнесено ни слова.
Родственники знали о ее задании собрать армию. Несарина не делала из этого тайны. Однако она не рискнула рассказывать им о Сартаке; о том, что принц и его руккины могут обеспечить ей поддержку хагана. Возможно, соратники Сартака что-то знают о валгах, хотя сами с демонами и не сталкивались. Несарина умолчала даже о своем полете на Кадаре. Нет, они бы ей поверили. Но одно дело – быть состоятельным человеком, как ее дядя. И совсем другое – наследным принцем.
– Ты думаешь, они могут напасть на нас, чтобы добраться до тебя? – спросил дядя.
– Я так не думаю, но от них можно ожидать чего угодно. Я пока толком не знаю, было ли нападение связано с моим появлением в Антике, или мы спешим с выводами. Но если эти опасения хоть отчасти оправданны… Я пришла вас предостеречь. Если возможно, наймите дополнительную охрану.
Несарина посмотрела на дядю и тетку, затем на свои руки, лежащие ладонями вверх.
– Простите, что принесла в ваш дом беду.
Брахим и Захида снова переглянулись, потом каждый взял ее за руку.
– Тебе не за что просить прощения, – сказала тетка. – Мы даже не гадали, когда тебя увидим. И вдруг ты появляешься. Это настоящее благословение богов.
У Несарины встал комок в горле. Человеческие отношения. Человеческое понимание. Вот на что замахивался Эраван, намереваясь уничтожить.
Она найдет способ собрать армию. Она убережет своих близких от войны или сделает так, чтобы война не достигла берегов Южного континента.
– Конечно, мы наймем дополнительную охрану, – объявила тетка. – Провожать детей в школу и отводить домой. И сами постараемся никуда без охраны не ходить, – добавила она, кивнув мужу.
– А ты-то сама? – спросил Несарину Брахим. – Ходишь по городу одна. Даром что сейчас светло и людно.
Несарина отмахнулась, хотя их забота приятно грела ей душу. И снова она умолчала о том, как целыми неделями охотилась за валгами в сточных каналах Рафтхола, как вчера они с принцем гуляли под Антикой. И о своей роли в уничтожении стеклянного замка. Говорить об этом она не собиралась вообще. Не хватало только, чтобы дядя свалился со стула, а красивые, густые теткины волосы поседели.
