— Да. Только не эти… мишени. Это для простых лучников, не так ли? А наш гость утверждает, что он герцог, эрцгерцог, курфюрст…
Эльф, которого она назвала контом Тулиэлем, посмотрел на нее, перевел взгляд на меня, затем снова на королеву.
— Ваше Величество…
В его приятном голосе прозвучало замешательство. Она сказала нетерпеливо:
— Значит, он должен стрелять лучше, чем простые лучники. Давайте вспомним спор Фоссаэля и Атаэля.
Его брови поднялись на середину лба, а удлиненные глаза распахнулись, как два голубых озера под чистым небом, откуда ушли тучи.
— Ваше Величество!.. Хорошо, все сделаю. Позвать Шеллиэля?
— Именно Шеллиэля, — согласилась она.
Конт Тулиэль исчез, мое сердце тревожно застучало. По нервам пробежал холодок. Что-то здесь не то и не так. Я держался слишком опрометчиво, в мишени стрелять не дают, где-то попался, а королева не дура, таких мудрых за милю видит и заранее прикидывает, где и на чем поймает альфа-самца…
Она произнесла ангельски сладким голоском, полным яда:
— Вон там далеко видите лучника в зеленой одежде?
Я всмотрелся, на фоне изумрудной зелени кустов его еще надо рассмотреть, кивнул.
— Да, только лук у него за спиной.
— Лук ему не понадобится, — объяснила она. — Он известен тем, что лучше всех умеет бросать камни. Сейчас он бросит вверх… орех. Вон тот стрелок… видите в шляпе с розовым пером?.. попадет в него с первой же стрелы.
— Ого, — сказал я невольно.
Она с ехидцей посмотрела в мое встревоженное лицо. Я не отрывал взгляда от эльфа с орехом в руке, далеко, гад, расположился…
— Что-то вы погрустнели, сэр Ричард, — заметила она с лицемерным сочувствием. — У вас так умеют?..
Я заставил свои похолодевшие губы шевельнуться:
— Что?.. Вы шутите… у нас так развлекаются дети!
Конт посмотрел на меня в изумлении, королева нахмурилась, голос ее прозвучал резче.
— Сэр Ричард!
— Ваша светлость, — сказал я учтиво, — давайте поступим так: если ваш Шеллиэль попадет в орех, то я сочту себя побежденным еще до начала соревнования. И, конечно, снимаю свое выгодное для вас предложение. Оставайтесь и живите по своему древнему уставу, постепенно отступая под натиском людей, которых так презираете… Но если его стрела не коснется ореха, вы принимаете мои… не буду повторяться. В общем, ваши лучники не дадут пройти мимо леса коннице герцога Беркширского.
Она внимательно всматривалась в меня, к ней вернулась ее обычная настороженность и бдительность, но я уже смотрю глупо-надменно, вид гордый и самоуверенный, она перевела взгляд на внимательно слушающего конта.
— Вы слышали?
Он торжествующе улыбнулся.
— Ваше Величество…
Она произнесла с нажимом:
— Постарайтесь, чтобы Шеллиэль не промахнулся!
— Ваше Величество, — произнес он истово, — вы увидите, все будет сделано.
Он исчез, я видел, как подходит то к одному эльфу, то к другому, те разбежались, через некоторое время приблизился тот, кто будет стрелять в орех, я его сразу узнал: выше других в росте, с длинными могучими руками, лук почти в его рост.
Конт Тулиэль торопливо подошел к тому эльфу, что должен бросить орех в небо, пошептал ему что-то в ухо, тот выслушал, кивнул и сделал несколько широких шагов в нашу сторону.
Несмотря на трусливую дрожь в теле, я ощутил слабое злорадство. Королева не желает рисковать и велела эльфу с орехом подойти ближе, чтобы их суперстрелок точно не промахнулся!
Конт посмотрел на нее с вопросом в глазах, она милостиво кивнула.
— Разрешаю.
Конт прокричал звонко:
— Приготовиться!
Я взял лук в руки и наложил на тетиву стрелу. Королева заметила краем глаза, насмешливо улыбнулась.
— Хотите сами попасть?
— В орех? — изумился я. — Ваше Величество, вы меня обижаете!
Она искривила губы и отвернулась. Конт перехватил ее взгляд, повернулся к полю. Эльф с орехом опустил руку почти к земле, даже присел от усердия, а суперстрелок Шеллиэль начал медленно натягивать тетиву.
Зрелище впечатляющее, гигантская дуга красиво гнется, я просто чувствую ту мощь, с которой тугая тетива метнет стрелу…
Королева внезапно произнесла:
— С моей стороны есть обязательства… а с вашей? Сэр Ричард, если Шеллиэль попадет в орех… вы оставляете мир людей и полностью и всецело переходите в наш мир, где будете пребывать в рабстве до конца дней!
Я похолодел, но заставил себя кивнуть и сказать вслух:
— Клянусь.
Конт прокричал:
— На счет «три»… Готовы?.. Один… два… три!
Эльф с орехом с руке разогнулся, сам как тугая тетива. Из его ладони, вскинутой к небу, стремительно вылетел крохотный комочек и понесся вверх.
Я быстро натянул тетиву и краем глаза следил за Шеллиэлем. Сердце стучит часто и мощно, все рефлексы в теле обострены, и едва Шеллиэль выпустил стрелу, я тут же разжал пальцы.
Он выстрелил, как я и думал, с таким расчетом, чтобы его стрела поразила орех в высшей точке взлета. Тогда тот, постепенно замедляя движение, на мгновение замрет в воздухе, прежде чем начать падать обратно, в это время попасть в него легче всего…
Зрители ахнули, в воздухе раздался короткий треск. В синем небе мелькнули две стремительные, как мысль, черточки. Стрела Шеллиэля расщепилась на две равные половинки, те упали на поле, а эльф на поле тупо смотрел на неповрежденный орех, подкатившийся к его ногам.
Королева вздрогнула, повернула ко мне голову. Лицо медленно бледнело, глаза расширились. Зрители возбужденно шумели, визжали.
В нашу сторону бегом ринулся конт, за ним с опущенной головой потащился Шеллиэль, вид бесконечно виноватый, взгляд направлен в землю.
— Вы, — произнесла королева, — вы… сумели…
Дрожь все еще колотит меня, но облегчение такое, что я готов был расплакаться от счастья.
— Ваше Величество, — произнес я как можно небрежнее, — я же сказал, что даже это забава для детей. Что скажете теперь?
Она уловила намек в моем голосе, тяжело вздохнула.
— Вы переиграли нас, сэр Ричард, — произнесла она негодующим голосом. — Но мы выполним все, что я пообещала.
