Сначала Беспалому почудилось, что это разливается соловьем Грибок, – стиль речи был чем-то похож. Но все-таки лекарь не тарахтел такими очередями, да и зачем он поперся бы в лес с одной ногой? Разве что сам Аникей накануне дошел-таки почти до пещеры, но не разглядел ее в наступивших сумерках?..
Эти мысли пронеслись в голове ученого быстро. И когда говоруна снаружи прервали, сначала Беспалый попросту отказался верить ушам.
– А ты знаешь, почему он не храпит? – сердито зашипел кто-то голосом доцента Тетерина. – Потому что ты его своей трескотней разбудил.
– Да уж, Николай, – негромко подключился голос профессора Сысоева, – вы бы потише себя вели, мало ли.
– Поздно уже потише, – буркнул Тетерин. – Он уже в нас, небось, целится.
– Я не целюсь! – выпрыгнул из-под хвойного укрытия Аникей и с чувством непередаваемого радостного изумления действительно увидел перед собой потерянных коллег. – Я не целюсь в вас! Я лишь безумно рад вас видеть!
И он бросился обниматься – сначала с Юлием Алексеевичем, затем с Олегом Дмитриевичем, потом дернулся было к плотному коренастому незнакомцу с перевязанной головой, но обнимать его все же не стал. Сысоев с Тетериным застыли соляными столпами, выпучив на Тавказакова глаза так, словно увидели привидение. Незнакомец же растерянно перебегал взглядом с одного ученого на другого, а потом и на третьего, и так далее, по кругу, чередуя направления, и лишь приговаривал, точь-в-точь как ошалевший попугай:
– Что?.. Кто?.. А?.. Кто? Что? Ну!.. А? Что? Кто?..
– Конь в пальто, – наконец не выдержал Аникей. – Что это с вами за чудик?
– Ты живой!!! – завопил наконец доцент Тетерин и бросился обниматься вновь, осознав, видимо, что перед ними все же не призрак.
– Как ты, как? – закудахтал, хлопая по бокам руками, профессор Сысоев. – Аникей Александрович, миленький, да мы ведь тебя уже похоронили!..
– Где? – никак не мог убрать с лица счастливую улыбку Тавказаков.
– В «дне»! – хохоча ответил ему Тетерин.
– Мы ведь думали, что ты погиб, голубчик, – дрогнувшим голосом произнес Юлий Алексеевич.
– И так переживали, так переживали, что решили: без тебя нам жизнь не мила! – продолжал веселиться Олег Дмитриевич. – А потому тоже прыгнули в «дно».
– Так вот почему вы здесь! – дошло наконец до Беспалого. – Вы сознательно… нырнули в эту ловушку? Но зачем?!..
– Говорю же, без тебя нам… – начал Тетерин, но Сысоев его перебил:
– Не надо, Олег, хватит, – и перевел взгляд на Тавказакова: – Зона гибнет… То есть она на грани полного уничтожения. Осталось, может, пара дней, а то и пара часов. А, кто знает, возможно, она и уже… Короче говоря, мы решили использовать хотя бы и самый ничтожнейший шанс. И, как видишь, у нас получилось.
– Да уж… – поежился Олег Дмитриевич, хотя было совсем не холодно. – С той Зоной – все, это понятно. Изменения начались, и сильные. Когда мы отправились к «дну», затрясло так, что мы стали прощаться. Но в тот раз пронесло. Правда, изменило цвет небо, стало бледно-розовым. И молнии больше не трещат.
– Сама Зона трещит по всем швам, – сказал Сысоев. – Людей жалко.
– Постойте… – екнуло у Аникея в груди. – А где Плюх, Забияка, этот… зеленый… как его… Блямс?.. Они что, погибли?..
– Мы не знаем, – насупился Юлий Алексеевич. – Мы разделились. Они решили пойти к кораблю. Сначала и мы собирались, но потом… В общем, мы с Олегом Дмитриевичем выбрали другой путь.
– И со мной, – подал голос коренастый незнакомец. Чем-то он напомнил Беспалому Тушкана, только одет был не так – в черную куртку. В черном были, кстати, и его коллеги. И у всех троих были новенькие – это бросалось в глаза – «Печенги».
– А кто это? – кивнул на незнакомого мужчину Тавказаков.
– Я хороший! – выкрикнул коренастый, умоляюще взирая на Сысоева.
– Да, он хороший, – хмыкнул Тетерин, – не бойся. Иногда, правда, стре…
– Не надо! – резко оборвал его Сысоев. И четко представил Аникею незнакомца: – Николай Николаевич Катков. Прозвище Дед. В настоящее время – сталкер, в прошлом – авиационный инженер.
– Практически, – дополнил Николай Николаевич. – Без диплома только. Не успел, в силу обстоятельств.
– А почему он с вами?
– Потому что мы его… пригласили. Не оставлять же человека на верную смерть.
– Но там же еще сотни остались.
– Мы с Дедом… гм-м… пересеклись, – поймал предостерегающий взгляд Сысоева доцент Тетерин. – Как раз перед тем как разделиться.
– И я выбрал их! – заявил Дед столь торжественно, будто участвовал в выборах президента, и его голос оказался решающим. – А вы, как я понял, уже виделись ранее?
– Нет, – съязвил отчего-то Беспалый. – Это чистый экспромт. Для вашего, Николай Николаевич, увеселения.
– Не надо, Аникей, – поморщился Юлий Алексеевич. – Он правда неплохой человек. Да, наше знакомство началось с инцидента, но это же Зона, ты должен помнить, как там… А как, кстати, здесь?..
Аникей Александрович поднял левую руку. Повязка донельзя испачкалась, истрепалась, и он снял ее вовсе.
Вновь прибывшая троица уставилась на его обрубок во все глаза. Особенно широкими они были у коллег.
– Вот так здесь примерно, – опустил руку Тавказаков. – Немногим лучше той Зоны. Хотя свои плюсы имеются. Только скажите сначала, у вас есть что пожрать? И попить?.. А то я сейчас сдохну.
Напившись и насытившись, Беспалый подобрел настолько, что представился наконец Каткову и даже обменялся с ним рукопожатием. А потом, под нетерпеливым давлением коллег принялся рассказывать свою историю. На всех, включая Деда, она произвела сильное впечатление. И Николай Николаевич первым его и озвучил:
– Ну ни хрена ж себе, простите за выражение! Это что же получается? Из огня, так сказать, да в полымя? Из одной задницы выпрыгнули, а в другую вскочили? Образно, конечно, говоря.
– Я бы не сказал, что эти… гм-м… задницы одинаковые, – подумав, сказал Сысоев. – Здесь, по крайней мере, нам не грозит немедленная смерть.
– Здесь нам грозит чуть-чуть отсроченная, – недовольно глянул на профессора Тетерин. – На недельку-другую после того, как та Зона исчезнет.
– Ну-у… – протянул Юлий Алексеевич, пряча взгляд. – Так-то да… Но мы же не знаем всей подоплеки. В конце концов, те уважаемые сталкеры, что ввели в курс дел Аникея Александровича, могли в чем-то ошибаться. Или не знать всего.
– Но ведь прямо сейчас мы не умрем? – спросил Дед.
– Если из-за кустов не выскочат «урфины» и не положат нас, то нет, – криво усмехнулся Аникей.
– Ну, тогда поживем и посмотрим. Так сказать.
– А где мы будем жить? – спросил Тетерин. – Ты говоришь, у твоих знакомых сталкеров пещера?
