– Если можешь, помогай мне! – крикнул он и стал ползком пятиться, не выпуская ногу Гора. Когда ему удалось сдвинуть парня сантиметров на двадцать и давление на ладонь почти перестало ощущаться, разведчик ухватил правой рукой и второй ботинок сталкера, а сам поднялся сначала на колени, а потом и вовсе встал. Теперь тянуть «рыбку» стало куда проще, да и сам Гор мог уже немного помогать руками, так что минут через десять оба уже, отдуваясь, лежали на спинах.
– Спасибо, – проговорил сталкер. – Хорошо, что ты предусмотрел.
– Мне положено, – усмехнулся Плюх. – Я ведь космический разведчик.
– А ведь это почти сталкер и есть, – немного подумав, сказал Гор.
– Ну да, – тоже подумав, согласился Егор. – Надо будет предложить в Академии называть курсантов сталкерами.
– Не, курсанты – салаги. Вот те, кто закончил, – те сталкеры.
Они шли и, чтобы развеять тревожные мысли, негромко болтали о всякой ерунде, пока оба как по команде не замолкли. Откуда-то неподалеку раздавались крики. Мало того, Плюх был уверен, что узнал голоса… ученых. По крайней мере, Тетерина и Тавказакова он узнал точно. И если насчет Аникея Александровича удивляться можно было тому лишь, что он кричит, то насчет Олега Дмитриевича… «Впрочем, что это я, – подумал косморазведчик. – Ведь Тавказаков очутился здесь, попав в «дно». А Сысоев с Тетериным как раз к этому «дну» и отправились. Значит, дошли, все у них получилось».
Будто в подтверждение этому он услышал вскрик и Юлия Алексеевича. И разведчику очень не понравился характер этих звуков. Кричали не от радости, не от удивления – это были крики боли.
Плюх поднял руку и тихо сказал:
– Это он. Аникей, кого мы ищем. И еще двое. Я их тоже знаю. Нужно помочь.
– Сначала бы узнать, что с ними, – нахмурился Гор.
– Нам же рассказывали, что «урфины» нападают на малые группы. Скорее всего, это и случилось.
– Давай так… – стал очень серьезным сталкер. – Обходим с двух сторон. Оцениваем ситуацию…
– Что значит «оцениваем»? Нужно выручить моих друзей в любом случае!
– Даже если «урфинов» сотня? Как ты их тогда выручишь? А вот сам стопроцентно поляжешь. Давай смотреть на вещи трезво. Если этих блестящих чушек больше десятка, то идем к нашим. Злыдень, Игумен, Забияка… Может, и Колыч сможет… Это уже будет что-то. Но если там все-таки сотня. Пусть даже пятьдесят… Ну, тогда сам понимаешь…
Плюх понимал. Хотя принять душой и сердцем не мог.
– Будем надеяться, их меньше. Не стала бы сотня нападать на троих. Да и просто так по лесу бродить в таком количестве они тоже бы вряд ли стали.
– Я тоже так думаю, – сказал Гор.
Пригибаясь, прячась за деревьями, скрываясь, где можно, сталкер и разведчик стали подбираться к попавшим в беду друзьям.
И наконец, осторожно раздвинув ветви очередного куста, они увидели шокирующую картину: шестеро «урфинов» методично избивали четырех человек, в трех из которых Егор сразу узнал ученых. Профессор Сысоев уже лежал на земле, и двое ртутноголовых его безжалостно пинали. Доцент Тетерин, пытаясь подняться, стоял на коленях, закрывая лицо. По нему тоже били – как руками, так и ногами. И лишь доцент Тавказаков да еще один, в котором Плюх признал Каткова, стояли на ногах и пытались отбиваться. Что характерно, ни «урфины» – коих было шестеро, – ни их жертвы не применяли оружие, которое имелось с обеих сторон. Людей еще можно было понять: в такой сутолоке вероятность зацепить своих была очень высокой, да и попробуй еще, вытащи это оружие, когда по тебе молотят. «Урфины» же не стреляли, скорее всего, потому, что и не собирались убивать людей. Они были им нужны все для той же тренировки, разминки – только теперь рукопашной.
И вот это обстоятельство – что люди для этих ртутноголовых уродцев не более чем боксерские груши – вывело из себя Плюха едва ли не больше, чем то, что били его хороших знакомых, почти друзей. Он с решительным видом сдернул с плеч «Печенгу», но на его плечо легла рука Гора.
– Ты что удумал? – негромко спросил сталкер. – Своих подстрелить хочешь? Или просто подставиться, чтобы нас с тобой прикончили?
– А что, стоять и смотреть? И нас теперь тоже будет шестеро, как и этих…
– Того старика, что на земле лежит, ты тоже посчитал? Да и тот, что встать не может, на бойца не сильно похож.
– Тот старик, между прочим, профессор!
– О! Да! Нам это сильно поможет! Пусть формулу какую-нибудь зачитает – вдруг «урфины» от мозговой недостаточности окочурятся.
– Ёхи-блохи! – скрипнул разведчик зубами. – Не надо сейчас острить! Предложи что-нибудь дельное.
– Кто из нас лучше стреляет: ты или я?
– Откуда я знаю! Но вообще-то я не стрелок. Нас этому особо не учили. Да и стреляли мы из бластеров, а не из винтовок.
– Ну тогда, я, наверное, – который год с оружием не расстаюсь.
– И к чему ты это?
– А к тому, – прищурился Гор, – что ты тогда будешь приманкой. Пробирайся вон к тем деревьям, – показал он, – и начинай оттуда палить коротким очередями. Желательно в воздух, чтобы никого не задеть. И перебегай с места на место, чтобы создать впечатление количества. Будем надеяться, что «урфины» клюнут. Пусть даже не все. И когда часть их двинется в твою сторону, я открою по ним огонь. Хотя бы часть прикончим, тогда уже можно будет всем вместе на оставшихся ломануться.
Косморазведчик, подумав, вынужден был согласиться, что план сталкера вполне годный, если вообще не единственно разумный в данной ситуации.
Но, как известно, насколько бы хороши ни были планы, всегда найдется кто-то или что-то, рушащее любые задумки на корню. В данном случае таким разрушителем стал… Блямс. Перебинтованный «богомол», похожий на жуткую зеленую мумию, выскочил вдруг из-за противоположных деревьев и с криками «Блямс-блямс-блямс!» ринулся на «урфинов». В лапах он держал большое толстое полено, которое опустил сначала на одну блестящую голову, потом на вторую… Эффект это произвело неожиданный. Появление Блямса огорошило без исключения всех, даже ртутноголовые солдаты на какое-то время замерли. Полено проходило сквозь их головы, не причиняя видимого вреда. Хотя удары, посыпавшиеся затем по инерции в тела «урфинов», заставляли тех покачнуться. Один так и вовсе упал на колени. Катков, Тавказаков и даже вставший наконец на ноги Тетерин успели выхватить автоматы, и кто-то из них выстрелом в упор уложил одного из «урфинов». Но Плюх понимал, что Гор прав: если сейчас начнется хаотичная стрельба, то непременно зацепят и кого-нибудь из своих. Поэтому разведчик решил внести коррективы к ранее намеченному плану и крикнул:
– Блямсик, беги! Не спрашивай, не размышляй, просто беги! Очень надо!
И даже если бы зеленый друг и стал бы вдруг задавать вопросы, Егор бы все равно его не понял – полукольцо переводчика осталось в пещере.
Но Блямс то ли сам догадался, что замыслил Плюх, то ли привык ему безоговорочно доверять, только он не стал мешкать и бросился к деревьям – как раз туда, куда до этого полагалось двигаться косморазведчику.
