А потом вой прекратился и зазвучал голос. Он казался неестественно громким, несмотря даже на то, что люди были полуоглохшими.
Ошарашенный, как и все, Егор не сразу сообразил, что громкость вызвана специальной акустикой. Он был уже готов признать его «гласом» неких высших сил; к примеру, тех же хозяев, если бы этот «глас» подозрительно не напомнил ему голос Михаила Гусева – его невероятно привередливого наставника из Академии с очень идущим тому позывным Выкрутас. Понятно, что сейчас этого быть не могло в принципе, но – тем не менее. Плюх даже очухался и стал прислушиваться к тому, что именно вещает голос. А вещал тот следующее:
– Внимание! Прекратить стрельбу и движение! Руки вверх, оружие на землю! Внимание! Прекратить стрельбу и движение! Всем бросить оружие и поднять руки!..
И так еще с десяток, если не более, раз.
– Что, бросаем? – спросила Плюха Забияка. – Как думаешь, кто это?
– Думаю, надо бросить. А вот кто это… Мне вообще послышался голос моего наставника.
Егор нервно хмыкнул и лишь теперь повернулся туда, откуда доносился голос. А шел он, как правильно догадался Плюх насчет выхода, со стороны черной «трубы», возле которой стояли теперь три десятка человек в планетарных скафандрах высшей защиты. Точно такой же был недавно и у самого Плужникова. В руках эти люди держали также очень знакомые бластеры.
– Это мои коллеги, – сказал Илоне косморазведчик, сам удивившись, насколько спокойно у него это вышло.
– Какие «коллеги»? Ты бредишь, Егор. Опасаюсь, что из всех «коллег» только мы с тобой и остались.
– Это мои коллеги, – повторил Плюх, осмыслив наконец происходящее. – Косморазведчики. Люди объединенного человечества Земли. И мой наставник тоже здесь. Мы спасены!
Как оказалось, Информаторий погибающей «Ревды» успел подать сигнал, который приняли на Земле и тут же стали готовить спасательную экспедицию.
– Представляешь, желающих было столько, – возбужденно рассказывал потом Выкрутас, – что пришлось устраивать конкурс с жесточайшим отбором. Сам начальник Академии, Максим Денисов, рвался в бой, но его, конечно, не пустили.
Еще Михаил Гусев рассказал, что после выхода из гиперпространства, при подлете к объекту, который снаружи выглядел словно алмаз, идеально ограненный в форме октаэдра, звездолет-спасатель «Мончегорск» преследовала шестерка тороидальных плазмоидов.
– Не нападали, кружились поодаль.
– Наблюдали, значит, – задумался Плюх. – А на меня три таких тора как раз и напали. Потому я и плюхнулся…
[23]
– Ну, ты же Плюх, тебе положено! – хохотнул Выкрутас.
А потом стал рассказывать, как они довольно быстро нашли входную шлюзовую камеру. Вообще, на октаэдре оказалось много шлюзов, но в основном небольших, скорее всего, технологических. Этот же определенно был входным.
Пристыковавшись, они ожидали какой-нибудь ответной реакции, но после торов на них больше внимания не обращали. Затем косморазведчики уловили некий кодированный постоянный сигнал, а проведя визуальную разведку и увидев сражающихся с людьми существ с зеркальными головами, сделали вывод, что именно с помощью этого сигнала ими и управляют. Выставленная помеха, которую Илона сравнила со звуком иерихонских труб, разорвала связь марионеточных солдат с хозяевами, после чего осуществить эвакуацию выживших не составило большого труда.
Выжило, кстати, всего шестьдесят восемь сталкеров, из них многие были ранены, пятеро тяжело. Сильно покалечили и Блямса. Бесчувственного, окровавленного «богомола» с поля сражения вынес на руках Николай Николаевич Катков, который и потом не мог успокоиться, пока судовой врач не заверил его и Плюха с Илоной, что их зеленый друг поправится. Еще из «коллег» остались в живых Аникей Тавказаков и Гор.
Когда «Мончегорск» отстыковался от шлюза Учебки и, удалившись от нее на расстояние в триста тысяч километров, готовился к входу в гиперпространство, «алмазный» октаэдр вспыхнул вдруг, словно и впрямь стал бриллиантом, поймавшим солнечный луч, а уже в следующий миг на том месте не было ничего, даже пыли.
– Они дали нам уйти… – пробормотал Егор. – Они специально дали нам эвакуироваться и лишь после этого уничтожили Учебку!.. Я, кажется, понял. Меня вынудили сесть в Зоне не арги, а именно вот эти «хозяева». Они хотели, чтобы я привел сюда вас!
– Зачем? – удивился Гусев. – Чтобы напугать? Похвастаться своей силой? Так этого у них не получилось. Впрочем, они и повели себя вполне разумно и по отношению к нам совсем не воинственно.
– А может, все навыворот? – сказала внимательно слушавшая этот разговор Илона. – Может, тебя, Егор, вынудили сесть как раз противники хозяев? Дабы пришедшие к тебе на помощь земные силы ввязались в эту войну и стали их невольными союзниками? Как полагаете, господа?
– Господа?.. – уставился на девушку Выкрутас.
– Я тебе потом объясню, Михаил, – улыбнулся Плюх. – А вот то, что говорит Илона, очень похоже на правду. Потому и плазмоиды за вами наблюдали, ждали, чем все это кончится.
– Они и сейчас наблюдают, – оторвался от аппаратуры наблюдения один из команды корабля.
– Да и на здоровье, – усмехнулся Гусев. – Как говорил мой прадедушка: «Не дождетесь». – Затем посмотрел на Егора: – У меня такое ощущение, Плужников, что ты что-то не договариваешь. – Он стрельнул взглядом на Илону: – Эта девушка, она вообще откуда? И остальные. Мне кажется, будто они совсем не наши… Говорят, вроде, по-русски, а вот как говорят, о чем…
– Вернуть назад уже не получится, – буркнула Забияка. – Придется доставить-таки нас в ваше объединенное человечество. Авось из-за нас не рассоединится. А коли брезгуете или опасаетесь, так мы не гордые, сойдем, скажите только.
– Куда сойдете? В космос?.. – заморгал Выкрутас и сказал, качая головой, Плюху: – Ну она у тебя и язва! – И снова обратился к девушке: – А что вы имеете против объединенного человечества?
– Я, может, и язва, – прищурилась Илона, – только никакого объединенного человечества не бывает и быть не может в принципе. Это оксюморон, знаете ли. Такой же, как тихий гром либо горячий лед.
– А что, если может? – оживился Егор. – Вот если ты сама убедишься, что может?
– Тогда можешь требовать с меня все что угодно. Хоть даже в твой Ростов-на-Дону поехать.
– Насовсем?.. – сглотнул Плюх.
– Я же не имела в виду, что можно требовать несбыточное. «Насовсем!» На неделю, не более. А пока что – в Романов-на-Мурмане. Точка.
– Разрешите выполнять? – шутливо козырнул косморазведчик третьего класса.
– Выполняйте, – боднув лбом плечо Егора, прижалась к нему Забияка.
– Товарищ наставник, – подмигнул Гусеву Плюх. – Будьте добры взять курс на Мурманск. Если вас не затруднит, конечно.
