Внутри грузовой кабины царили запустение и беспорядок. Обломки каких-то ящиков, обрывки мешков и веревок – все истлевшее и источавшее запах затхлости. Впрочем, не слишком навязчивый и не мешавший нормально дышать. Похоже, здесь когда-то поработали мародеры, выпотрошившие содержимое мешков и ящиков. С потолка свисал на тросе мощный крюк, производивший в этой обстановке не очень приятное впечатление. Легко было представить себе пытку с подвешиванием на этом крюке и валявшимся здесь же мешком на голове. Что-то похожее видел Малец в одном из своих снов.
Но абстрагировавшись от этих навязчивых картин, можно было вполне комфортно провести здесь ночь. Не жить же они здесь собирались, в самом деле.
– Миленько, – вслух сказал парень.
Эхо заметалось в металлических переборках. Что-то зашуршало под обрывками мешковины и, дробно стуча маленькими лапками, метнулось к выходу. Лапа сдавленно ахнула и прижалась спиной к стенке кабины.
– Я бы так не сказала, – произнесла девушка. – Как-то здесь неприятно.
– По крайней мере, лучше, чем на воздухе, в грязи и под дождем, – примирительно сказал Малец и указал вперед. – Вон там можно расположиться и отдохнуть. Я бы сейчас с удовольствием вздремнул минут эдак шестьсот.
– Как ты можешь говорить об отдыхе? Каждая минута приближает нас к смерти. Разве время сейчас спать?
– Скоро стемнеет, так что самое время. Утро вечера мудренее, слышала? Все равно мы сейчас не в силах ничего изменить. Так что лучше набраться сил и прояснить голову.
– А если сюда полезут ночью какие-нибудь твари? Что это там шуршало под тряпками?
– Наверное, крыса. Или еж.
– Ежик симпатичнее, – по-детски вздохнув, сказала Лапа. – Пусть лучше еж, чем крыса.
– Хотя это Зона, – Малец скосился на спутницу. – Так что, может, это вообще – крысоёж.
– Чего? – Девчонка аж закашлялась от неожиданности.
– Мутант такой, – не моргнув глазом, пояснил парень. – На вид милый ежик, по сути – злобная крыса. Возьмешь на руки, думая, что милая зверушка, а у той сзади – хвост как у змеи и морда длинная, вот с такими зубами. И ка-ак цапнет!
– Ну тебя! – рассердилась Лапа. – Зачем пугаешь? И без того страшно.
Расположились ребята в глубине грузовой кабины, у самой переборки, отделяющей пространство большого отсека от кабины пилотов. Открыть дверь в пилотскую не удалось – та была наглухо заблокирована. Здорово было бы закрыть и внешний широкий вход для пущей безопасности, но Малец понятия не имел, как это сделать. Поэтому договорились спать по очереди.
Темнело.
Малец открыл глаза, резко сел, судорожно глотая ртом воздух. Сердце бешено колотилось, ужас ночного кошмара медленно отползал куда-то в глубину грудной клетки. Было темно, но парень отчетливо видел белки вытаращенных на него глаз Лапы.
– Я что, кричал? – пробормотал он.
– Не то слово, – отозвалась девушка. – Я думала, случилось что-то. Может, на тебя напал этот… крысоеж.
– Нет никакого крысоежа, я его выдумал.
– Знаю. Но ты напугал меня сильнее какого-то там мутанта.
– Со мной бывает. Прости.
Уснуть он больше не смог. Да и не хотелось снова оказаться наедине с кошмаром. Так и сидели, глядя в квадрат грузового люка, за которым была тьма, чуть подсвеченная лунным светом. Когда молчание стало невыносимым, Мальцев спросил:
– А что это за экспедиция была, во время которой ты потерялась? Чего вы возле Зоны шарили? Не знали, что ли, как это опасно?
– Я же говорила – экологическая, – неохотно отозвалась Лапа. Голос ее был сонный. – У нас на факультете тема – исследование последствий экологических катастроф.
– Так целый специализированный Институт этим занимается. – Малец пожал плечами. – И лаборатории при нем, на самой границе Зоны. Зачем изобретать велосипед?
– Знаем, чем вы там у себя занимаетесь, – с неожиданной неприязнью откликнулась девушка. – Пудрите общественности мозги и скрываете правду.
– Ты это серьезно?
– А куда серьезнее? Вы исследуете артефакты из Зоны и не понимаете, что уже само изучение этих штуковин несет угрозу планете. А потом еще в производство наработки внедряете, даже не понимая толком, с чем конкретно имеете дело. Вся эта дрянь расползается по планете и незаметно нас убивает. А вы у себя в Институте радуетесь: ах, какие мы открытия совершили! ах, дайте нам Нобелевскую премию!
– Ты, значит, из этих… – усмехнулся парень.
– Каких – «этих»? – огрызнулась Лапа.
– Ну, типа «зеленые», борцы за экологию, за мир. Одним словом, за все хорошее против всего плохого.
– А ты против чистоты своей планеты? Ты за то, чтобы эта язва, – студентка обвела пространство вокруг себя руками, – чтобы она разрасталась и захватывала новые территории, убивала природу и людей?
– Да нет, – Малец пожал плечами. – Я ничего не имею против усилий всяких энтузиастов. Но считаю, что Зону надо изучать профессионально. Если кому и удастся справиться с последствиями катастрофы, так это ученым, целенаправленно изучающим Зону с ее артефактами и аномалиями.
– Значит, ты у нас профи, а мы – «всякие энтузиасты»? – холодно сказала Лапа. – Отлично. Я поняла твое ко мне отношение.
Малец удивленно поглядел в ее сторону, но увидел лишь темный силуэт, принявший независимую и отчужденную позу.
Забавные существа эти женщины. Ребята были знакомы всего сутки, а уже умудрились устроить настоящую семейную ссору. Это не особо напрягало, скорее забавляло. Но в данной ситуации любая размолвка была опасна: только держась друг друга, можно было выжить. А потому парень первым пошел на примирение:
– Я не то сказать хотел, Лапа. Вы делаете не менее важное дело, чем сотрудники Института. Вы независимы и позитивно заряжены. От вас люди узнают правду. От кого они еще ее узнают? В Институте-то вся инфа засекречена…
– Ну да, ну да, – проворчала девушка. Впрочем, уже не так сердито. – Можно подумать, ты действительно так считаешь.
– Так и считаю. Понимаешь, я… – начал было он, но какой-то странный звук заставил его замолчать на полуслове – протяжный скрип, переходящий в вибрацию и скрежет. Рифленая палуба под ногами мелко задрожала.
– Что происходит? – испуганно спросила Лапа.
– Хотел бы я знать, – отозвался Малец. – Сейчас схожу посмотрю…
– Стой! – Тонкие пальцы девушки вцепились ему в предплечье. – Никуда не ходи! Я не хочу оставаться одна, с меня хватит!
– Надо же разобраться, что происходит.
– Тогда пойдем вместе…
Внезапно что-то щелкнуло – и грузовая кабина осветилась электрическим светом. Встроенные плафоны не были особо яркими, скорее наоборот, но после кромешной тьмы свет показался просто ослепительным. Малец даже вскинул руку, заслоняясь от пыльного плафона, как от солнца.
