– Тогда и мне дай! – потребовал Краб. – Мне сейчас пинок под зад не помешает.
– И мне! – решился Малец, протягивая руку.
В итоге вся группа, кривясь с непривычки, принялась жевать упругие горьковатые грибы. Торчок не соврал: почти моментально тело наливалось силой, прояснялась голова, появлялось непреодолимое желание действовать.
– Хорошая штука, – признал Краб, с неожиданной легкостью поднимаясь на ноги. – Глядишь, на своих дойду. Может, у тебя и от этого средство найдется?
Краб кивнул в сторону нароста, заметного даже под курткой.
– Может, и найдется, – неопределенно ответил Торчок. – Подумать надо. Для этого надо отыскать «корень размышлений», он не так часто встречается… – Он с улыбкой поглядел на спутников. – Чего уставились? Я ж не доктор наук, без допинга размышляю туго.
– И как ты все эти травы с грибами вычислил? – спросил Малец. – Сам перепробовал?
– Если бы, – усмехнулся тот. – У меня учитель был. Аватаром звали…
– Это тот самый Аватар? – вмешался Ржавый. – Который сквозь патрули ходил, а те его не видели?
– Может быть. – Торчок пожал плечами. – Со мной он ходил, как и все, по-тихому. Но готов поверить, что он и сквозь «колючку» мог, и невидимым становиться. Вообще-то он старый был, еще из хиппи. Но выглядел лет на тридцать, а все потому, что какое-то средство нашел в Зоне. Он все время искал что-то важное, только не знаю, нашел ли. Вот он и открыл для меня все, что сам знал. Я был его последним учеником.
– Последним?
– Остальные погибли один за другим, когда дары Зоны пробовали.
– Теперь все понятно, – Лапа покачала головой. – И где он теперь, этот Аватар? Тоже отравился, небось?
– Да как сказать… Выпил «сок нирваны» – он его год специально собирал. Знаете, что это такое? Это особый вид конденсата на корпусе ядерного реактора. Только не обычный – а живой, вроде безразмерного бесклеточного организма…
– Ну, так выпил он, значит, этот сок – и помер?
– Почему сразу – помер? В нирвану ушел.
– Как ушел? Ножками утопал?
– Растаял в воздухе прямо у меня на глазах, – серьезно глядя на Лапу, сказал Торчок. – Только камуфляж и остался.
– Просто растаял? – не поверил Малец.
– Не просто. – Прищурившись, сказал знаток местной «кухни». – Он еще комментировал все, что чувствовал в процессе ухода. Чтобы я запомнил и передал другим.
– И что же он говорил?
– Что в жизни не испытывал такой радости. Что физически ощущает слияние со Вселенной. А последним его словом было…
– Что? – не выдержала Лапа.
– Счастье… – с улыбкой прошептал Торчок. – Он так и прошептал – и растворился в воздухе. Как облако пара.
– А может, тебе это под грибами почудилось? – предположил Малец.
– Чего? – Торчок изменился в лице, задумался, вроде даже немного «завис».
– Наркоманы проклятые, – пробормотал Ржавый.
– Конечно, почудилось, – не стал спорить рассказчик. Просто развернулся и пошел, не оглядываясь, вперед. Лишь небрежно поманил за собой рукой. – Не отставайте. У нас не так много времени, чтобы успеть первыми.
Первыми они не успели. Шли довольно быстро, подпитанные странными грибочками, действительно придавшими сил и бодрости духа. Но уже на подходе к цели, на границе буро-зеленого болота, Торчок сделал знак – и все замерли. Проводник опустился, что-то разглядывая в грязной траве. Похоже, что след. Только Малец не увидел никакого следа. Торчок чуть повернул голову, и на этот раз парень заметил то же, что и его внимательный спутник: надломленную веточку.
– Там кто-то есть, – вглядываясь вперед, сказал Торчок. – Похоже, засада.
– Где? – спросил Краб, поудобнее хватая свой «гарпун».
– Думаю, вон за теми камнями, – указал проводник. – Дальше они вряд ли прошли. Во-первых, не знают, в каком именно направлении находится склад, во-вторых, там ловушки и минное поле…
Впереди глухо грохнуло.
– Во всяком случае, они попытались, – заметил Удачник. – Одним конкурентом меньше.
– Как-то обойти эту засаду? – спросил Краб. – Что бы незаметно, потихоньку…
– Чисто теоретически… – начал было Торчок, но Удачник остановил его жестом.
Обернулся назад, прислушался. После чего поднял взгляд и просто указал кивком головы:
– Незаметно и потихоньку уже не выйдет. Во-первых, нас засекли, а во-вторых, деликатность не в стиле этих ребят.
Группа из семи человек приближалась к ним не таясь, не особо заморачиваясь на то, чтобы двигаться аккуратно на предмет бесчисленных в Зоне ловушек. От соперников в виде людей и тварей попроще они также не слишком прятались. Кое-кого из них Малец узнал стразу, кого-то было не различить под странными прическами и измазанными то ли грязью, то ли старой автомобильной смазкой лицами. Двое успели оторвать рукава у камуфляжных курток, превратив те в уродливые «жилетки» и демонстрируя руки, плотно покрытые татуировками; один был в «кожанке», густо утыканной металлическими заклепками, еще двое – вообще по пояс голые, что нечасто увидишь в Зоне. В руках у большинства были самые обыкновенные дубины, один волочил за собой мотоциклетную цепь.
– Что у них на головах? – изумленно спросила Лапа. – Они что, под индейцев «косят»?
– Типа «ирокезов». Бравада у них такая, вроде как плевать они хотели на все правила, да и на Зону в целом, – сказал Удачник. – Панки, одним словом.
– Малец, заряжай, – негромко сказал Краб. – Картечью давай.
Спохватившись, парень принялся взводить пружины аркебуза. Всыпал в ствол остатки запаса болтов и гаек, успев посетовать, что в этой местности даже камней нормальных не набрать.
Ржавый упал перед Мальцом на четвереньки, кивнул головой в сторону приближавшейся злобной кодлы.
– На меня свою пушку клади, чтоб не тряслась! Да не с размаху, хребет сломаешь! Целься в главного!
– Да кто там у них главный?! – упирая арбалет в спину рыжего, нервно спросил ученый.
– Да вон же, дрыщ с черепом на пузе!
Малец разглядел на длинном и тощем панке нарисованный здоровенный череп во все брюхо. Попытался взять его «на прицел». Легко сказать, учитывая, что у его «самоделки» и прицела-то никакого не было.
«Ирокезы» тем временем снизили скорость, стали подбираться медленно и вкрадчиво, как гиены. Первым подал голос тот самый главарь с черепом:
– Всем не хворать, подонки!
– Чего надо? – не особо добро отозвался Пузырь.
– А ты чего такой резкий? – сипло поинтересовался панк в грязной «жилетке».
– А того, что шли бы вы своей дорогой! – продолжая стоять на четвереньках, крикнул Ржавый.
