– Когда покинем систему, найдем других волонтеров. Вы совершаете правильный поступок.
Робомедик закончил отделять мои иммунные клетки, и теперь оставалось лишь ждать, пока синтезатор не скопирует их для организма Интердикта.
– Первое, что мы сделаем, – объявим о моем возвращении, – сказал он. – Мне понадобится самая известная площадка. Еще я потребую, чтобы священники прекратили сопротивляться и активировали скипетр… Хотя если ситуация такая сложная, как ты описываешь, возможно, нам стоит сперва вызволить императора из рук врагов.
– Не стоит переживать из-за скипетра. – Я расстегнула пальто и показала спрятанный под ним символ власти. – Он здесь.
– Ты позволишь?
Интердикт взял скипетр и покрутил в руках.
– Последний раз я держал его, когда императора Амона только что вывели из состояния искусственной комы. Все Домитрианы по-разному управлялись со скипетром, и Амон не входил в число самых умелых. Но даже обычное использование представляло собой угрозу. По дороге сюда его усыпили. Процесс отречения заключался в том, чтобы бесконечно выкачивать из него кровь и вливать обратно. Ужасный стресс для организма. Даже не берусь представить, насколько это ослабило императора. Наконец, нам пришлось остановить ему сердце. После третьей искусственной смерти механизм подготовился к переходу в руки следующего правителя. Мозг Амона ужасно пострадал, но он достаточно сознавал происходящее и запаниковал, когда понял, что устройство ему более не подчиняется. – Его темные брови сошлись на переносице. – Довольно жалкое зрелище на самом деле.
– Столько усилий, чтобы вырубить одну машину?
– Она никогда не должна была покидать Землю, Немезида. Здесь ей не место. Наши предки, улетая с родной планеты, оставили позади множество технологий. Нужно было отказаться и от этой. Ею может управлять лишь тот, кто сам… населен маши нами.
Я остро глянула на него.
– Населен?
Интердикт долго смотрел на меня, словно что-то взвешивая в уме. И наконец принял решение.
– То, что я тебе скажу, должно остаться между нами.
Я не осмелилась открыть рот. Только кивнула.
– У всех людей на Земле были эти внутренние механизмы. Первый шаг на пути к гибридизации человека и машины. Они населяли тела с самого рождения. Были в сперме, в яйцеклетке, в новом эмбрионе. Подстраивались под ДНК каждого носителя, множились, пока ребенок рос, а когда достигали нужного числа, формировали сеть внутри тела. Наши предки решили избавиться от этих машин и любых технологий, которым требовалась такая сеть. Один человек воспротивился. Домитрий Орлов.
Домитрий. Родоначальник императорской линии?
– Домитрий понял, что в новом мире, где прочие люди станут обычными, если он сохранит технологии, то сможет назвать себя царем.
– Первым Домитрианом.
– Вообще-то нет. У Домитрия не было детей. Он умер в тюрьме, куда его бросили за обман. Его кровь принудительно очистили от механизмов, а скипетр заперли в хранилище. Вот только не одному Домитрию пришла в голову эта идея. Горстка людей решила сохранить преимущество, и вскоре их презрительно стали звать Домитрианами. Наконец настал день, когда только одна девочка родилась с этими микроботами. Оставалось лишь выждать, пока она подрастет, и очистить ее кровь тоже.
– Но эта девочка из Домитрианов стала первой в императорской линии.
Интердикт коснулся своего носа.
– Между новыми колониями разразилась первая настоящая война, и кто-то вспомнил об устройстве и девочке, что способна управлять им, – а значит, и всеми вражеским кораблями. Конфликт успешно погасили, девочку оставили как есть, а потом сохранили и ее дитя с теми же способностями. Вся империя пошла от одной семьи.
Он провел ногтями по металлической поверхности, пока не наткнулся на что-то. Одно движение пальцев, и в скипетре открылась дверца. Внутри он был пуст. На первый взгляд.
Интердикт вытащил оттуда металлическую пластину толщиной с человеческий волос и размером с ноготь.
– Вот, что такое императорский скипетр. Суперкомпьютер. Оболочка лишь декорация. Ты оставишь у себя футляр, я компьютер, а потом, когда беда минет, мы вручим их твоему Тайрусу.
Я кивнула.
– Но как вы…
Интердикт проткнул острым концом пластины свою руку и просунул суперкомпьютер под верхний слой кожи. Не самое приятное зрелище, но священник просто опустил рукав и продолжил.
– Нам стоит начать с…
А потом случилось это.
Оглушительный скрежет металла пронзил мои уши. «Арбитр» тряхнуло, Интердикт потерял равновесие. Я помогла ему встать и спросила:
– В чем дело?
– Не знаю.
– Где капитанская рубка?
– В той стороне.
Мы ворвались в помещение. Там стояла одна только Нивени. В окна мы увидели, как нос корабля натягивает стропы, что связывали его со Священным городом. Кат тоже вбежал в рубку и с подозрением глянул на меня.
Нивени встретила наше появление улыбкой.
– Вы как раз вовремя.
– Что происходит? – спросила я.
– Похоже, мы сейчас отчалим, – ответила она.
– Что?!
«Арбитр» выдрался из доков Священного города и вылетел в космос. Я подбежала к панели управления, но та оказалась заблокирована.
Не могла же она сама по себе…
Я оглянулась. Нивени вперилась в окно своими темными глазами.
– Ортанион. Присмотрись.
– Прошу прощения? – опешил священник.
– Быстрее, а то моргнешь и все пропустишь, – голос Нивени сочился ядом.
В поле зрения показалась «Гера». У меня замерло сердце. Мой корабль тоже вырвался из доков, но теперь вращался вокруг себя и летел обратно к Священному городу. «Арбитр» уплывал все дальше, а смертоносный корабль-астероид все быстрее несся к внушительному скоплению бриллиантов.
А затем…
«Гера» на полном ходу врезалась в Священный город и протаранила уже не чье-то судно, а небесное тело равной массы, и оно с ослепительной вспышкой разлетелось на куски.
– Нивени!
Мой крик потерялся в сокрушительном ужасе, что объял нас.
Снаружи во все стороны летели обломки бриллиантов и графита, пылал огонь. Наше хилое судно встало на дыбы, застопорилось; волна жара закрутила нас волчком. За окном виднелись лишь горящие обломки некогда самого святого места империи. Я ударилась головой об стену. Сила вращения прижала меня к полу, но я заметила, как хрупкая фигурка упрямо ползет к упавшему Интердикту. Я закричала, но в нас ударила очередная взрывная волна, и предупреждение пропало втуне.
Нивени добралась до Интердикта, занесла руку со сверкающим кинжалом и завопила:
