– Дония, Дония, не заходи в эти воды…
Лишь секунду спустя я осознала абсурдность своих слов… Хотя в чем именно она заключалась, понять не могла. Дония просто оглянулась на меня; улыбка играла у нее на губах, сияла в мягких темных гла зах.
– О, Немезида. Я о тебе позабочусь. Тебе больно.
Я знала, о чем она. Я уставилась на свои босые ноги, в кровь располосованные об острые камни.
Сидония взяла меня за руку и повела прочь от боли на бархатный песок. Ноги мгновенно в нем утонули. Я не сдержала вздох облегчения, и она улыбну лась.
– Смотри, – сказала Дония и окунула большой палец ноги в воду. Гладкая поверхность отражала полное звезд черное небо. – Она такая теплая.
Я пошла за ней, но вода вдруг показалась мне ледяной. Сбитая с толку, я смотрела, как Дония заходит все дальше, и звездный свет, отраженный от водной глади, дрожит вокруг ее ног. То, что для нее не представляло труда, для меня оказалось невозмож ным.
– Дония, я не могу, – попыталась объяснить я. – Я… Я что-то забыла.
Я не могла вспомнить что, но она знала ответ. Нежность и чистейшая любовь отразились на ее лице; она понимала меня, как никто. Как я сама себя не пони мала.
– Я буду ждать тебя здесь.
А потом я закашлялась. Грудь сдавливало, а рядом раздался чей-то слишком громкий голос:
– Ну наконец-то. Остается надеяться, что ее мозг не умер.
Этот голос…
Я ахнула, сорвалась с того, на чем лежала, но меня перехватили и уложили обратно. Она отстранилась, примиряюще подняв руки.
Я долго смотрела на нее, пока не узнала… Узнала Нивени. Она сильно изменилась, обрезала волосы, а лицо пересекал рваный шрам, будто кто-то пытался ее убить…
Внезапно Нивени схватила меня за руку. Не тонкой мягкой ручкой, как Дония, а твердой и грубой.
– Ты знаешь, кто я?
Конечно, я знала. Боль пульсировала в каждой клетке тела, над головой гудел незнакомый корабль, флюоресцентные лампы слепили глаза, Дония пропала, а Тайрус…
Нивени.
Нивени, которая меня бросила.
Крик сорвался с моих губ, и я кинулась на нее. Она отступила, оскалившись в хищной усмешке, а вокруг меня сомкнулась пара огромных мускулистых рук.
О. Ну да, это он. Кат.
– Да, она меня помнит, – сказала Нивени, привалившись у дальней стены.
– Что… Что… – Я судорожно пыталась осознать происходящее.
Кат резко меня выпустил, и я плюхнулась на землю. Боль прошила колени. Нивени было бросилась мне помочь, но потом передумала.
А затем…
Воспоминание вспыхнуло в мозгу, я автоматически вскинула руку… и нащупала нежную плоть на своей грудной клетке.
Меч… Меч!
– Я… Он… – выдавила я.
– Дай помогу.
Ее голос зазвенел у меня в ушах, но я словно его не понимала. Нивени обхватила меня за талию, крякнула от напряжения, но помогла встать. Я повисла на ней мешком. Кат взял меня за руку, чтобы ей помочь.
Я смотрела на нее, на него и не могла… Не могла… Да что со мной такое?
– Как я сюда попала.
– Не поверишь, но со мной связался Гладдик. Да еще и подсказал, где тебя найти. Давай ее усадим.
Кат кивнул.
Я повисла меж ними, пока они вели меня через комнату.
– Г-гладдик?
Что? Какой Гладдик? Что происходит?
– Он рассказал нам, что случилось, – пояснила Нивени. – Задолго до того, как мы сами все узнали из новостей. Думаю, он хотел, чтобы мы его похитили, но я дала ему понять, что мне кое-что нужно. Ты. Он нам заплатил. Не знаю, заберем мы его или нет… Может, если случай подвернется.
Я тупо уставилась на нее, а потом вспомнила. Точно. Я дала ему ее частоту.
– Я не… – Мозг пытался переварить информацию. Меня усадили на стул. – Я не…
– Гиповолемический шок, – низкий голос Ката привлек мое внимание. Он смотрел на меня. – Со мной такое уже было. Мы реагируем не так, как люди. Если теряем много крови, то впадаем в оцепенение. Легко принять за смерть.
– Еще Гладдик ввел кислород в твою кровеносную систему, чтобы ты не задохнулась, пока не дышишь. – Она криво улыбнулась; шрам пересекал уголок ее губ. – Вот так думаешь, что знаешь парня, а потом вдруг оказывается, что он не такой уж бесполезный…
Смерть.
Оцепенение.
Что?
– Оставалось лишь вскрыть твою могилу до того, как ты очнешься… если очнешься. Гладдик подправил навигационную систему. Пришлось, иначе бы от тебя остался лишь пепел.
Я смотрела на нее, но не могла понять. Бессмыслица. Я просто…
Во рту царила пустыня. Я никак не могла сфокусировать зрение, но когда опустила глаза на пол, то передернулась от отвращения.
Хрустальный гроб.
Могила.
Я была там. Была внутри. В ловушке, в открытом космосе. Если бы очнулась, а меня не нашли…
Нивени подхватила меня, когда я согнулась пополам, но то были лишь сухие позывы.
– Да, нелегко. Кат предупредил, что так будет, – сказала Нивени.
На меня накатывали волны холода, по коже бегали мурашки. Я снова посмотрела на гроб.
– Добро пожаловать в мир живых, – поприветствовала меня Нивени.
Она потянулась куда-то назад и дала мне стакан. Отчаянно захотелось пить. Я щедро отхлебнула, а потом закашлялась.
Не вода.
Виски.
– Если только ты не хочешь воды?..
Я не хотела. Опрокинула содержимое стакана в горло. Кажется, только жжение алкоголя могло растворить сковавший меня лед.
– Дать ей еще стакан? – спросил Кат.
– Она с того света вернулась. Дай ей всю бутылку, – ответила Нивени.
* * *
Оцепенение пробирало меня до глубины души, гул корабля отдавался в костях, в черепе, угрожая расплескать и без того спутанные мысли. Я смутно видела голые стены комнаты, куда меня привели.
Я сидела на пружинной кровати, а потом задрала рубашку и посмотрела на грудь… Кожа туго обтягивала ребра и была чуть светлее там, где робомедик пытался меня спасти. Или кто-то решил привести меня в порядок, прежде чем отправить к звезде.
Все казалось нереальным, не таким, каким должно быть. Туман в голове не рассеивался. Кат и Нивени вернулись. Девушка забрала пустую бутылку и окинула меня взглядом.
– Я однажды влила в него целую и клянусь, он хихикал. Можешь себе представить? Немного пугающее зрелище, на самом деле. А ты как?
Я не могла понять ее слова.
