— Андрей Васильевич, мы договорились, что действуем вместе. Обратной дороги нет.
Пряников перевел взгляд на Соколовского. Было видно, что подполковник с трудом держит себя в руках.
— Будут новости — сообщу, — резко сказал Пряников и пошел со двора.
Игнатьев посмотрел ему вслед и покачал головой.
— Насколько раньше все было просто. Заплатил менту, и он твой. И никаких вопросов. Во времена наступили!
Генерал Корнилов сидел за своим рабочим столом в кабинете и, откинувшись на спинку кресла, внимательно слушал доклад Симоненко.
— …в результате подполковник инициировал план «Перехват» по поиску и аресту Михаила Лапина.
— Хорошо, — кивнул генерал. — Но когда задержат Лапина, вы должны допросить его первым.
— Товарищ генерал, я прошу разрешения возглавить операцию по его задержанию.
— Не разрешаю — отрезал Корнилов.
— Это дело конторы, — упрямо продолжил настаивать Симоненко. — А подполковник Пряников допускает к нему сотрудников своего отдела…
— Товарищ подполковник, — строго заявил генерал, — обязательно ответит за все свои ошибки.
— Но я могу их предотвратить.
— И поставить под угрозу все дело? Нет, — генерал отрицательно качнул головой. — Ты не должен светиться. Сидеть и ждать приказа — вот твоя задача. Не слишком сложно, по-моему.
Симоненко чувствовал недовольство своего начальника, хотя прямо ему никто претензий не предъявлял. Глядя, как Корнилов снова уткнулся в бумаги на его столе, он чувствовал это недовольство особенно.
— Разрешите идти?
Генерал оторвался от бумаг, снова внимательно посмотрел на Симоненко и вдруг спросил:
— Как там Родионова? Готовится стать мамочкой?
— Не могу знать, товарищ генерал, — без всяких эмоций холодно отозвался Симоненко. — Вне службы мы не общаемся.
— Если хоть кто-то в отделе узнает, что ты наш сотрудник, то можешь попрощаться с погонами. Обратной дороги не будет. Понял?
— Так точно.
— Вот теперь свободен, — кивнул на дверь генерал и снова уткнулся в бумаги.
Остановив машину возле отделения банка «Маяк-кредит», Симоненко с удивлением посмотрел на здание, потом на свои часы. Несколько человек стояли у входа, видно было через окна, что в банке тоже много людей, суета.
— Вот не везет. Обычно в это время здесь никого. Ладно, пойдем, — сказал он Вике и вылез из машины.
То, что в банке происходит что-то необычное, и Валера, и Вика поняли с первого взгляда. Толпились клиенты, недовольно ворча, какие-то люди в гражданском выносили коробки с документами. Потом появился еще один с погонами майора полиции.
— Русским языком сказано — расходимся! Сегодня банк работать не будет, расходимся.
Из толпы людей слышались возгласы, чтобы людям объяснили, что происходит. Кто-то продолжал требовать выдачи денег, ссылаясь на обстоятельства и невозможность ждать.
Симоненко остановил одного из мужчин с коробкой и сунул под нос свое удостоверение.
— Капитан полиции Симоненко. Что у вас тут происходит?
— Разбираемся, — коротко бросил мужчина и попытался пройти мимо, но Симоненко снова поймал его за рукав.
— Вы откуда? УБЭП?
— Да, — снова ответил мужчина и вышел с коробкой на улицу к стоявшей у входа машине.
Еще один сотрудник полиции выводил менеджера филиала. В группе клиентов поднялся сильный гул, но менеджер шел, опустив глаза и стиснув зубы.
— У меня перевод завис — кто-нибудь этим занимается?
— А я хочу закрыть вклад!
— Все вклады были застрахованы, когда нам вернут наши деньги?
— Убедительная просьба, всем расходиться по домам! — громче всех кричал майор в полицейской форме. — Банк не работает.
В суете никто не заметил, как в банк вошел невысокий мужчина в черной рубашке с небольшой канистрой в руках. Симоненко взял Вику за руку и повел через толпу, стараясь, чтобы женщину не толкали, к майору.
— Послушайте, — Валерий снова предъявил служебное удостоверение. — У меня заложен дом. Деньги в этом отделении, в ячейке. Я просто хочу их забрать. Это займет десять минут.
— Отделение закрыто, — запротестовал майор и снова принялся покрикивать на посетителей.
Вика стала дергать Валеру за руку, чтобы уйти и на сегодня дела с деньгами прекратить. Ведь все равно бесполезно. Но Симоненко, видимо, решил все же добиться своего и решительно двинулся к майору, который пошел к выходу. И тут Вика обратила внимание на мужчину в черной рубашке. Напряженный взгляд, пот на лбу крупными бисеринками. И тут мужчина вдруг открыл канистру и поднял ее над головой.
— Валера! — закричала Вика и бросилась к мужчине, но поняла, что опоздала.
В операционном зале запахло керосином. Люди закрутили головами, кто-то закричал, увидев, как мужчина в черной рубашке выливает себе на голову и грудь керосин из канистры. Толпа с криками бросилась из банка, повалив рекламный щит и несколько кресел. Вика попыталась протолкнуться к мужчине, но сразу поняла, что не успеет схватить его за руку. Вот уже в руке незнакомца появилась зажигалка. Щелчок, и загорелся язычок пламени.
Пряников сидел за своим столом и смотрел на Соколовского. Парень держался хорошо, не психовал и не впадал в истерику. Он методично докладывал о том, что сделано по розыску Лапина.
— Банковские карты всех членов семьи Лапина на контроле. Как только ими воспользуются, то мы получим сигнал.
— Я бы не рассчитывал на такую удачу, но сделать это все равно было нужно. Что еще?
— Сегодня утром в город из области приехала сестра жены Лапина. Остановилась в гостинице. У меня там работает один знакомый. Надежный человек. Все ее контакты и передвижения под контролем. Но она уже несколько часов сидит в номере. Ждет…
— Хорошо, только в гостиницу надо отправить сотрудника полиции. Я сделаю это. Что еще?
— Все, Андрей Васильевич. Вы не знаете, где Родионова и Симоненко?
— Если мы не знаем, значит, нам знать не нужно. Свободен.
Соколовский вышел в коридор и столкнулся с Аверьяновым. Жека начал было рассказывать, что, по его мнению, можно сделать еще в плане розыска Лапина, но тут дверь кабинета распахнулась, и в коридор, натягивая на ходу куртку, выбежал Пряников.
— Оба за мной, быстро!
Бойцы ОМОНА оцепили квартал, натянув ленту и поставив поперек проезжей части машины. Люди волновались, и кое-кого приходилось уводить силой. Через несколько минут возле офиса банка было уже безлюдно. Слышался только голос мужчины, назвавшимся Анатолием.
— У меня на счету 15 миллионов! Я их всю жизнь копил! Я требую, чтобы мне вернули их до полудня! Слышите?
