— Чем бы они ни занимались, — покачал Валера головой, — я уверен, что миграционные службы не в курсе, что они въехали в нашу страну. Но нужно проверить. Аверьянов, займись. Попробуй установить личности.
Соколовский подошел к камышам, откуда недавно вытащили тело, и наклонился. Он поднял черный предмет круглой формы, похожий на пуговицу, только без дырок.
— А вот эта штука здесь лежит недавно, — показал он находку Симоненко. — Валера аккуратно взял «пуговицу», а потом положил в пакетик.
— Если пострадавшая придет в себя, то, надеюсь, мы получим от нее все ответы на наши вопросы. В том числе и об этой штуковине.
Конг Тхи До открыла глаза, когда услышала, что в палату кто-то вошел. Вместе с врачом стояли двое молодых мужчин с серьезными лицами. Наверное, полиция, подумала женщина. Или из миграционной службы. Но теперь уже все равно. Мужчины стали задавать ей какие-то вопросы по-русски, но женщина только отрицательно покачала головой, давая понять, что не понимает.
— Где моя дочь? — спросила она слабым голосом по-китайски. — Вы нашли ее? Что с моей дочерью?
Соколовский повернулся к Симоненко и врачу.
— Кто-нибудь знает, что это за язык? — спросил он. — Как нам с ней беседовать?
— Лично я знаю только, что ей нельзя сильно волноваться, — ответил врач, подходя к мониторам. — Нам чудом удалось спасти ее от коматозного состояния. Пока все стабильно, но регресс может наступить в любой момент.
Валера показал женщине черный предмет, который Соколовский поднял возле камышей.
— Это что? — спросил он на всякий случай, надеясь на какую-то особенную реакцию пострадавшей, но женщина только отрицательно качнула головой и снова начала спрашивать на непонятном языке.
— Ладно, — изрек глубокомысленно Соколовский и стал на смартфоне искать в интернете изображение флагов разных стран. — Надо же с чего-то начинать.
Найдя изображение флагов, он присел возле кровати женщины, прикоснулся к ее руке и поднес к лицу экран смартфона. Перелистывая, он стал показывать ей флаги. Женщина сначала непонимающе смотрела на него, а потом вдруг закивала головой и стал тыкать пальцем в экран.
— Что и требовалось определить, — с удовлетворением произнес Соколовский и показал изображение Симоненко. — Вьетнам!
Переводчика нашли через три часа. Невысокий худощавый мужчина в светлом костюме вошел в палату, присел возле кровати и сразу начал задавать вопросы женщине.
— Ее зовут Конг Тхи До. Она спрашивает, нашли ли вы ее дочь?
— Скажите, что мы ищем, — ответил Соколовский. — Вы ей объясните, что нам очень нужно, чтобы она ответила на наши вопросы. Так мы быстрее сможем ей помочь. И ее дочери тоже. Что с ней произошло?
Переводчик стал снова задавать вопросы по-вьетнамски. Симоненко уселся рядом с блокнотом, готовясь делать себе пометки по ходу допроса. Переводчик спрашивал, выслушивал ответы женщины и тут же короткими фразами переводил полицейским.
— Ей стало плохо во сне. Потом, когда она смогла проснуться, то оказалась под землей.
— Где она спала, где она живет?
— Она сказала, что ей стало плохо на работе. Она делала игрушки.
— Ясно, — кивнул Симоненко. — Какой-то подпольный цех игрушек. Спросите, где он находится.
— Она не знает где, — ответил переводчик. — Она просто делала игрушки. Кукол.
— А спросите ее, как она туда попала вообще? — попросил Соколовский.
— У нее не было денег, — выслушивая ответы женщины, переводил мужчина. — Во Вьетнаме был человек, который за деньги устраивал на работу в России. Она взяла в долг. Заплатила ему. Он привез их с дочерью сюда. Их встретили какие-то люди. Забрали документы. И отвезли туда, где они делали игрушки.
— Сколько их там было человек?
— Пятнадцать. Раньше были еще трое, но они начали болеть и однажды исчезли. А потом заболела она и ее подруги.
— Так, — Соколовский переглянулся с Симоненко. — Похоже, могила может быть не единственная.
Конг Тхи До продолжала что-то с жаром говорить, то и дело хватая переводчика за руку. Он слушал, односложно отвечал ей и успокаивающе похлопывал по руке.
— Она очень волнуется за дочь. Дочь недавно начала болеть, как остальные. Как она?
— Она может показать место, где она работала? — с надеждой спросил Симоненко.
— Она не знает, где это. Ее и дочь привезли туда с завязанными глазами.
Соколовский захлопнул блокнот и с неудовольствием посмотрел на Соколовского.
— Тупик! — заявил он. — Надо думать, как искать это гнилое место. Что мы знаем? По результатам предварительной экспертизы у всех погибших признаки химического отравления ядовитыми парами. Дышали ими не один день. Однажды уснули и не проснулись.
— Мы имеем дело с подпольной фабрикой, — согласился Игорь.
— И видели они ее только изнутри.
— Хм, — Соколовский повернулся к переводчику. — А спросите женщину вот о чем. Мы понимаем, что она ничего не видела. Но, может быть, слышала? Какой-то характерный звук. Или какой-то запах?
Переводчик стал говорить. Женщина выслушала вопрос и озадаченно промолчала, видимо, пытаясь вспомнить что-то. Наконец она стала отвечать.
— Они были в квартире. Документы забрали. А потом им сразу закрыли глаза. Дальше все на ощупь. Спустили вниз. Посадили в машину. Привезли. Она говорит, что не помнит ничего.
— Ну, может, она еще что-то из мелочей вспомнит, — не сдавался Соколовский. — Когда из машины выводили, было тепло? Холодно? Тихо? Что было слышно?
Женщина выслушала вопрос, задумалась ненадолго, потом кивнула.
— Она слышала, как течет вода, — сказал переводчик. — Она думает, что это у реки. Вот сейчас за окном точно такой же звук, говорит она.
Симоненко подошел к окну и открыл его. Под окном мужчина в рабочей одежде сливал из шланга воду.
— Это могло находиться где угодно, — сказал Валерий, глядя в окно. — В том числе и у реки. Искать можно до бесконечности, потерять уйму времени и не получить никакого результата. Выход у нас один: надо спокойно дождаться результатов детальной экспертизы. Результаты экспертизы дадут нам нужное направление для поисков. Следы почвы, частицы в легких могут вывести на район, где их держали. Будем проверять, какие катера или другие водные средства проходили в ту ночь по реке.
— И сколько на это уйдет времени, а, господин капитан? — покачал Соколовский головой. — Сколько женщин успеет умереть? Можете подсчитать?
Администратор проводил Родионову в приемный покой и попросил подождать. Врач должен был за ней зайти сам. Вика кивнула, вошла и тут же замерла у двери. На стуле у окна сидел Фишер, сложив на груди руки. Он смотрел на женщину спокойно, не проявляя каких-то эмоций.
