— Гурьянов, к канату.
Гурьянов с ухмылкой превосходства поднялся с лавки, подошел к канату и ловко полез наверх.
Учитель засвистел в свисток. И махнул рукой спускаться. Гурьянов спрыгнул и, отряхивая руки, посмотрел на физрука.
— Команды подниматься не было, — строго сказал учитель и вызвал второго ученика. — Рафаилов, к канату.
Никита Рафаилов с готовностью вышел и встал на мат рядом с Гурьяновым.
— А теперь, — с улыбкой велел учитель, — Рафаилов, садись Гурьянову на шею, и пусть он поднимается.
— Это че это? — недовольно ответил Гурьянов.
— То! — оборвал Павел Сергеевич самодовольного юнца. — Марьянов смог, и ты справишься. Рафаилов, на спину Гурьянову, я сказал!
Никита со смехом попытался нагнуть голову Гурьянова, но тот разозлился, оттолкнул одноклассника и пошел к выходу из спортивного зала.
— Гурьянов! — окликнул ученика Авдеев. — Куда пошел? Ты упражнения еще не выполнил! Гурьянов!
— А пошли вы! — огрызнулся Василий и, хлопнув дверью, вышел из зала.
— Перерыв пять минут, — сказал физрук классу. — И чтобы не баловаться мне тут!
Авдеев шел по коридору, заглядывая по пути во все помещения. В раздевалке Гурьянова не было. В туалете тоже пусто. Куда он мог деться? Свернув по коридору в другое крыло, Авдеев нос к носу столкнулся с директором Лариным. Следом за директором шли родители Гурьянова.
— Петр Сергеевич, почему вы не на уроке? Где Гурьянов?
— Сам его ищу, — машинально ответил учитель и хотел было рассказать о конфликте на уроке, после которого Василий самовольно ушел с занятий.
— Ищете? — со странными истерическими интонациями воскликнула мать школьника, а его отец схватил физрука за грудки.
— Где мой сын?
Соколовский и Симоненко набирали номер телефона Родионовой одновременно все утро. И оба слышали осточертевшее уже за утро: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети». И это же сообщение Игорь уловил, когда, войдя в кабинет, застал Симоненко с телефоном возле уха, задумчиво глядевшего в окно. Пройдя к своему столу, Игорь сел, посмотрел в спину капитана и спросил:
— Ты давно разговаривал с Викой? — Симоненко даже не пошевельнулся, продолжая молча смотреть во двор. Игорь начал злиться. Не из-за того, что Симоненко не отвечал, а от того, что волновался сейчас за Вику больше всего. — Я задал вопрос.
— Вика больше не твоя забота, — отойдя от окна, холодно ответил Валерий.
— Господин капитан, — чуть было не вспылил Игорь, — а вот это я решу сам.
— Не решишь. Ты вообще ничего не можешь решить…
Соколовский вскочил со своего места, но тут зазвонил служебный телефон. Пришлось подождать, пока Симоненко ответит.
— Капитан Симоненко слушает. Понял. Выезжаем, — положив трубку, Валерий посмотрел на Соколовского с сожалением и произнес: — Срочный вызов. Ребенка похитили.
До частной школы в тихом микрорайоне они ехали молча, не глядя друг на друга. И каждый понимал, что другой сейчас думает о Вике. Но как только машина остановилась у ворот частной школы, личное отошло на второй план.
В кабинете директора было много нервов, истерики и очень мало деловой обстановки. Мать пропавшего ребенка наседала на директора, тот на учителя, учитель отбивался как мог. А дело оказалось серьезным, ведь школьник пропал именно во время занятий. Именно в эти часы школа несла за несовершеннолетнего полную ответственность. Симоненко и Соколовский несколько минут слушали перепалку и сбивчивые рассказы, пока не уяснили, что же на самом деле произошло. Наконец Симоненко всех остановил и начал задавать вопросы.
— Во сколько вы получили сообщение, что сын похищен?
Женщина, не отрывая салфетки от глаза, протянула полицейскому свой телефон, где было открыто СМС-сообщение: «Твой сын у нас. Жди».
— В двенадцать, — сквозь всхлипывания, ответила она.
— Значит, все было просчитано еще до начала урока, — предположил Игорь.
— Если бы вы его не отпустили! — снова перешла на повышенные тона Гурьянова, чуть ли не замахиваясь на физрука.
— Я ему кричал: «Стой», но он не слушал! — стал оправдываться учитель. — Я вышел почти сразу за ним в коридор, но Василия уже нигде не было.
— Но школа, безусловно, не снимает себя ответственности… — бубнил директор, который хотел всех помирить и всех успокоить.
— Я требую, чтобы вы уволили этого урода! — взвилась мать пропавшего мальчика.
— Так, спокойно, — прервал всех Симоненко. — Телефон мы забираем. Проверим, с какого номера было отправлено сообщение и из какого района.
— А где ваш муж? — спросил Соколовский Гурьянову. — Вы же вместе приехали сюда. Где он?
— Он… — нахмурилась Гурьянова и отвела глаза. — У него срочное дело…
— У него похитили сына, а он уехал по «срочному делу»? — удивился Симоненко.
— Ну, это… связано… — замешкалась с ответом женщина.
— Куда он поехал? — стал спрашивать Соколовский, пытаясь навести женщину на нужные мысли и задуматься. — Вы кого-то подозреваете? Вас шантажируют?
Гурьянова сжалась и перестала на всех кричать. Она даже как будто в объеме уменьшилась. Соколовский понял, что его вопросы попали почти в цель, когда женщина, наконец, кивнула.
— Муж думает, это его бывший партнер… Они… договорились встретиться… И все решить…
— Где и во сколько?!
ОМОН успел вовремя, и встреча обошлась без стрельбы. Через тридцать минут все задержанные сидели в кабинете отдела в наручниках. Двое дагестанцев и двое русских парней у стены, а отец Василия Гурьянова и Мага посреди отдела на стульях в паре метров друг от друга. Задержанные угрюмо смотрели на стол Симоненко, куда капитан выкладывал один за другим шесть пистолетов.
— Ребята, — громко сказал Соколовский. — Вы с луны свалились? Девяностые давно закончились!
— У него не закончились! — глядя на Магу, ответил Гурьянов.
— Стоп, — Симоненко поднял руку. — Если вы подозреваете гражданина Магомеда Гаджиева в похищении своего сына…
— Какое похищение, кто похитил? — взорвался дагестанец. — Я не зверь, я за долги ребенка красть не буду!
— Докажи! — заорал в ответ Гурьянов.
— Так, тихо все! — остановил спорщиков Соколовский. — Гурьянов, вы должны Гаджиеву денег?
— Не важно! — буркнул мужчина.
— Ты как человек мог прийти, объяснить? — заговорил Мага, глядя на Гурьянова. — У меня тоже дети есть, я сам отец…
— Прийти и что?
Мужчины несколько секунд хмуро смотрели друг на друга. Потом Гаджиев вдруг покачал головой, как будто хотел пристыдить Гурьянова. Он поднял палец и обвел им присутствующих.
