Они прорвались уже через два поста. Симоненко разбил в кровь костяшки пальцев на правой руке. Даже Вика умудрилась оглушить напольной вазой охранника на втором этаже, когда они дошли до лифта. Потом пришлось бросить каталку и вести Вику пешком. Соколовский подошел к окну и со злостью ударил кулаком по подоконнику.
— Стойте. Смотрите.
Симоненко и Вика подошли к нему и выглянули на улицу. Перед входом было несколько охранников с автоматами, там же стояла машина, прикрывавшая стрелков. Игорь с сомнением посмотрел на пистолет в своей руке. Силы явно не равны.
— Это не единственный выход, — тихо сказала Вика, опускаясь на мягкую лавку.
— Уверен, там нас тоже ждут, — спокойно возразил Симоненко.
— Назад дороги нет. Правильно? — спросил Игорь, посмотрев на Валерия и Вику. Оба кивнули ему в ответ.
Дом, закрытый на реставрацию, был единственным неосвещенным зданием на улице. Все сети в нем были обесточены, а электроэнергию для производства работ предполагалось подавать с дизельного генератора. Пряников шел первым уверенно, поглядывая по сторонам. И когда до цели оставалось не больше ста метров, Игнатьев вдруг схватил Пряникова за рукав и дернул на себя, затаскивая к стене неосвещенного забора. Шесть фигур, пригибаясь и оглядываясь по сторонам, одна за другой перебегали улочку и скрывались в здании, под защитной зеленой сеткой.
— Нас встречают с хлопушками и фейерверками, — сказал Игнатьев, кивнув вперед.
— Что делаем, Андрей Васильевич? — тихо прошептал Аверьянов. — Остаемся, уходим?
— Остаемся.
— А внутрь-то как пройдем? — удивился Игнатьев.
Охранники напряженно вглядывались в окна здания. Люди, которых они ждали снаружи, могли выпрыгнуть из окна, выбить дверь, спрыгнуть со второго этажа. Хотя это было вряд ли. Охрану предупредили, что среди людей внутри одна беременная женщина. И двое мужчин, которые прорываются сейчас с ней к выходу, пришли именно за ней. Значит, они ее не бросят. И значит никаких прыжков и кульбитов в стиле агента 007 не будет.
Когда на парковке заработал двигатель «Скорой помощи», охранники не особенно обратили на это внимание. Они уже расслабились, считая, что задание почти выполнено. Но когда «Скорая помощь» свернула к воротам, а потом резко сдала назад и понеслась задом к двери приемного покоя, охрана бросилась в сторону с дороги. Машина с ревом двигателя замерла у дверей. Было видно, что двери открылись и закрылись, а «Скорая помощь» тут же рванула с места в сторону ворот. От неожиданности охранники стали стрелять слишком поздно. А ответные выстрелы пистолетов из машины заставили их прежде всего искать укрытие. Через несколько секунд «Скорая помощь» скрылась, а машина, стоявшая перед входом, стала разворачиваться. Вооруженные охранники забирались в салон. Еще несколько секунд, и машина преследования тоже скрылась за пределами клинического парка.
Наконец перед клиникой воцарилась тишина. Со стороны ворот показалась фигура Ани. Девушка оглянулась и стала призывно махать рукой. Соколовский и Симоненко, поддерживая Вику с двух сторон, вышли из здания и поспешили к воротам.
— Все получилось! — обхватив сестру за шею, тихо засмеялась Аня.
— Ты и ее втянул? — устало улыбнулась Вика.
— Машина там! — показал Валерий, и все четверо поспешили в темноту к припаркованной машине Симоненко.
Они отъехали на несколько кварталов от клиники, когда Симоненко, наконец, спросил:
— Ну? Куда?
— Девушек домой, — сказал Соколовский. — А у нас с тобой дело в банке.
— Останови машину, — резко потребовала Вика.
— Тебе надо домой, — переглянувшись с Игорем, сказал Симоненко. — Не обсуждается.
— Хотя бы сейчас не спорь, — попытался улыбнуться Вике Игорь.
— Останови! — еще резче потребовала Вика.
— Правда… остановите… — вдруг попросила встревоженным голосом Аня.
— Ну что опять? — со вздохом спросил Игорь, поворачиваясь на сиденье назад.
— Началось, — простонала Вика.
Глава 16
Катя спешила к зданию, где у них в подвале был пробит ход. Сейчас, когда отец бросил ее, не захотел взять с собой, Кате казалось, что самое главное, что она должна сделать в жизни, это участвовать в поиске компромата на Фишера. Да, отец считает, что может пострадать тоже, может сесть в тюрьму, но мама… Из всей этой грязной и абсолютно дикой лжи, которая стала вспухать вокруг, как ядовитая пена на воде, самым чистым был образ ее мамы. Чистая, беззащитная, страшно сгоревшая в машине. Из-за чего? Я должна, говорила себе Катя, я просто должна сделать все для нее.
Их было шестеро, и все были вооружены автоматами. Катя их не знала, это не могли быть друзья ее отца или Игоря. Один из мужчин зашел со спины и подтолкнул Катю в центр холла. За спиной плотно закрылась дверь.
— Сколько вас? — спросил один из мужчин, наверное, старший.
— Я одна, — ответила Катя, лихорадочно соображая, как ей выбраться из этой ловушки.
— Ага. Я тоже один, — ухмыльнулся мужчина, а потом прижал ствол автомата к ее ключице. — А теперь соберись. Сколько вас?
— Еще трое, — прошептала девушка, глядя на оружие.
— Где они?
— Уже внутри.
Двое, стоявших рядом, переглянулись, но старший недоверчиво хмыкнул.
— Невидимки, что ли?
— Они пришли раньше, — начала отчаянно импровизировать Катя. — Два часа назад. Сходились по одному. Чтобы не привлекать внимание. Они все в подвале.
В глазах старшего появился огонек сомнения. Он задумчиво смотрел на девушку, что-то прикидывая в голове. Наконец он принял решение.
— Вы двое остаетесь на дверях, — приказал он своим людям. — Остальные идете со мной. Проверим, что за воображаемые друзья живут у нас в подвале.
Дулом автомата он показал Кате, чтобы она пошла вперед. Катя начала спускаться по лестнице. Мысли метались в голове в поисках решения, выхода из этой ловушки. Она не боялась за себя, Катя боялась, что она помешает другим выполнить намеченное. Ведь Игоря могут начать шантажировать ею, будут угрожать, а он не допустит, чтобы Катя пострадала. Почему-то Кате стало горько от того, что она так думает только о Соколовском, а не о своем отце.
Четверо мужчин спустились следом за Катей в подвал и стали водить по стенам фонарями. В подвале никого не было, только различный хлам, сваленный вдоль стен. Кто-то из вооруженных мужчин нашел выключатель и включил свет. Пыльная лампочка качалась над большим столом, и тени метались по стенам, как летучие мыши. Катя поежилась, как от холода. Ей было страшно, но решимость переполняла. Это адреналин, понимала она.
— Ну и где все? — прищурился старший из охранников, повернувшись к Кате.
Катя с растерянным выражением лица подошла к большому массивному шкафу у стены. Она открыла дверцу и заглянула внутрь.
