— Вставай, — приказал Кристиан, дернув ее за руку.
— Не могу, — солгала Кассандра. — Нога. Я, видимо, сломала лодыжку.
Она прикусила губу. Тупая боль помогла ей встряхнуться, взять себя в руки.
— Ты довольно морочила всем голову. — Медовый голос Кристиана сделался низким и грубым. — Я возьму то, что причитается мне по праву.
С этими словами он схватил ее за волосы и потащил к мраморному столу.
Кружевная тесьма, поддерживавшая прическу, соскользнула на мокрый пол и погрузилась в лужу. Утонула. Пропала. Умерла. Кристиан прижал Кассандру к краю стола. Острый угол больно врезался ей в спину. Нож скользнул по шее и ключице. Серебристый. Сверкающий. Смертоносный.
— Какие они красивые! — проговорил Кристиан, уткнувшись в ее рыжую гриву. — А пахнут как! Жаль, у нас мало времени.
— Лука! — закричала Кассандра, но горло сжимал страх, и зов получился совсем слабым.
— Он тебя не услышит! — Кристиан швырнул ее навзничь, на холодную поверхность стола.
«Фалько!» — позвала Кассандра. На этот раз про себя.
Убийца сгреб пятерней ее волосы, запрокинув голову и открыв беззащитную шею. Девушка сопротивлялась из последних сил. Его рот приник к ее подбородку, зубы впились в нижнюю губу.
Во рту стало солоно от крови. Кассандра пыталась отпихнуть мучителя локтями и коленями. Она кричала, зная, что ее никто не слышит. Теперь она боялась того, что много хуже смерти.
— Замолчи! — Убийца зажал ей рот ладонью.
Кассандра вцепилась ему в лицо. Его глаза безумно сверкали в тусклом свете фонаря.
Девушка снова закричала. Она пыталась увернуться от лезвия, но тело вдруг стало невыносимо тяжелым. Руки и ноги налились свинцом.
— Нет! — взмолилась Кассандра.
Кристиан просунул руку ей за спину и нащупал верхнюю пуговицу на платье. Тугая петелька не поддавалась. Тогда он рванул ткань, и тонкая парча порвалась. Кассандра едва дышала, рассудок ее мутился, мысли и чувства гасли, оставляя место лишь самым простым и очевидным ощущениям. Ледяной мрамор стола. Еле слышный звон жемчужных пуговиц, осыпающихся на пол.
Кристиан навалился на Кассандру всем своим весом.
— Шлюха! — выдохнул он ей в лицо. — Жаль, что брат этого не видит.
Его правая рука, дергаясь, скользила по ее бедрам. Девушка дрожала от отвращения. Ее рот был полон крови. «Это не по-настоящему. Мне снится кошмар. Проснись. Проснись же!»
— Твой черед, Кассандра, — повторял убийца, страшно сверкая глазами. — Твой черед.
Бросив нож на стол, он принялся целовать ее в губы, потом сжал руками шею.
— Спокойной ночи, красавица…
«Нет, только не так. Я не хочу так умирать. Не здесь. Не сейчас». Кассандра ловила губами воздух, но тщетно.
Свет меркнул, густые тени сливались в непроницаемую пелену. Кристиан смотрел на свою жертву почти нежно. Кассандра подумала, что он удивительно похож на Луку, и тут же прокляла себя за эту мысль. Из глаз ее хлынули непрошеные слезы. Как же Агнесса? Что она подумает о смерти племянницы? Поймет ли, как яростно та боролась за свою честь?
Кассандра не могла ее разочаровать. С отчаянным криком она рванулась вверх и ударила Кристиана лбом в переносицу. Единокровный брат Луки охнул от изумления, но не ослабил хватки. Из носа у него полилась густая горячая кровь. Воздух наполнил ее солоноватый медный запах. Кристиан схватил нож.
— Убью!
Он отвел назад левую руку, целя ей в сердце. Распластанной на столе девушке оставалось только ждать удара.
Ослепительной вспышки боли не было. Удар вышел тупым и слабым. Кассандра приподняла голову, чтобы посмотреть, куда он пришелся, и издала глухой смешок, больше похожий на всхлип. Нож не смог пробить жесткие пластины корсета.
По каменным плитам загремели чьи-то шаги.
Лука? Не может быть.
Но это был он.
Ее жених схватил Кристиана за плечи.
— Отпусти ее! — заорал Лука, оттаскивая брата от Кассандры. Они сцепились. Лука прижал Кристиана к винной бочке и схватил за горло, вынуждая опуститься на колени.
Кассандра, превозмогая боль, села на краю стола.
— Лука, — попыталась она произнести имя своего спасителя, но из пылающего горла не вырвалось ни звука.
Кристиан отшвырнул Луку. Лицо его выражало чистую, дикую ненависть.
— Братец! — произнес он, выпрямившись. — А я тут отлично проводил время. У нас ведь всегда были общие вкусы.
Кристиан надвигался на брата, сжимая кулаки, но Лука рванулся вперед и отбросил его к стене.
Кристиан мотнул головой, выругался и ловко ударил соперника по лодыжке каблуком сапога. Лука сложился пополам от боли. Кристиан повалил его на пол и навалился сверху. Братья прокатились по полу и со всей силы ударились о стену. С козел посыпались кувшины. Бочка угрожающе заскрипела. Кристиан прижал Луку к земле. В руке, занесенной над горлом противника, сверкнул осколок стекла.
— Кассандра, беги! — прохрипел Лука.
Кассандра наконец вскочила на ноги. Схватив фонарь, швырнула его в Кристиана. Спина камзола мгновенно вспыхнула. Тот с воплем рухнул на пол и стал кататься по сырым плитам, так что Лука успел подняться. Пламя быстро погасло, и Кристиан возобновил атаку, припечатав брата к деревянной бочке с такой силой, что она треснула и свалилась с козел. Кроваво-красное вино полилось на пол, мешаясь с водой.
И тут послышались голоса. Далекие, но отчетливые.
Их услышали. К ним спешит помощь.
Кристиан отпустил Луку и ринулся к выходу.
Но прежде чем раствориться в темноте, на мгновение остановился.
— A la prochaine,
[1]до скорого, — выплюнул убийца. — Ничего не кончено, братец.
С этими словами он нырнул во мрак и исчез.
Глава тридцать вторая
Сердце имеет четыре камеры, по две с каждой стороны. За фатальным повреждением одной из сторон следует гибель другой, и человек умирает.
КНИГА ВЕЧНОЙ РОЗЫ
В погреб наконец ворвался целый отряд гостей во главе с синьором Рамбальдо и его братьями; многие были вооружены. Жозеф Дюбуа держал факел.
— Что случилось? — выкрикнул белый как полотно отец Мадалены. — Мы решили, что
палаццорушится в канал.
