Книга У кромки океана, страница 4. Автор книги Ким Стэнли Робинсон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «У кромки океана»

Cтраница 4

После этого Кевин очень увлекся Рамоной, но никому в этом не открывался – и ей, конечно, тоже. Мальчиком он был робок и застенчив, вот в чем крылся секрет. Однако чувство не проходило и в средней школе, когда настала пора иметь романтического друга, и жизнь превратилась в головокружительный вихрь симпатий и связей, и каждый был захвачен этим вихрем.

Быстро пролетели три года, и на вечере выпускников, главном школьном празднике, пунцовый Кевин, с трудом пересилив себя, решился пригласить Рамону на танец. Когда, подойдя к девушке, заикаясь от волнения, Кевин все же выговорил: «Разрешите вас… кх-м… того…» – Рамона дала ему понять, что это блестящая идея, но сказала, что уже «приняла ангажемент» от Альфредо Блэра.

Вот и вся сказка… Бурные школьные романы чаще всего быстро кончаются, но Рамона и Альфредо уже не расставались – с того школьного вечера и по сей день.

Позже, уже работая преподавателем биологии в городской школе Эль-Модены, Рамона завела обычай выводить своих учеников на стройплощадку к Кевину, чтобы познакомить их с некоторыми прикладными аспектами экологии. Ребята пытались помогать Кевину и плотничать, и строить. Ему нравились такие визиты. Хотя пользы от них было немного, Кевин мог хоть изредка видеться с Рамоной.

И все-таки Рамона была с Альфредо. Официально в браке они не состояли, но жили вместе. И Кевин привык думать о ней только как о друге. О добром друге, таком, например, как его сестра Джил. Нет, все же не как сестра – его всегда физически влекло к Рамоне. И, как ему казалось, взаимно. Это не имело большого значения, но придавало их дружбе какой-то трепет, скрытую возможность, которой, видимо, никогда не суждено было реализоваться. Короче, оч-чень романтично…

Так продолжалось годы и годы. А сегодня, во время разминки перед игрой, он осознал вдруг, что смотрит на Рамону совсем иными глазами – видит совершенные пропорции ее спины и ног, плеч и таза, видит яркие испанские краски, видит прекрасные черты лица, которые делали ее одной из первых девушек в городе, любуется изяществом сильного броска, восхищается ее природной беззастенчивостью. Из глубин памяти Кевина всплыли воспоминания о чувстве, которое он считал давно ушедшим, так как никогда особо не задумывался о своем прошлом. А прошлое зашевелилось в нем, готовое выпрыгнуть наружу и перевернуть всю жизнь вверх тормашками.

* * *

Итак, когда Кевин обернулся, чтобы взглянуть на Рамону после блистательной игры, она отдыхала, сидя на траве. Длинные загорелые ноги были широко расставлены, и Кевин невольно выпучился на промежность зеленых спортивных шорт, на белую полоску подкладки, прилегающую к внутренней части бедер. Выпрямленной рукой Рамона опиралась на землю; тенниска облегала ее небольшую грудь. Рамона откинула на сторону волосы, спадавшие на черные глаза, и улыбнулась – впервые за сегодняшний день. Кевин будто погрузился в сон, где все чувства усилены. Воздух с шумом выходил из его легких. Глухо стучало сердце. Лицо пылало. Да, это была любовь, вне всякого сомнения.

* * *

Чувствовать для Кевина значило действовать, и, пока все упаковывали свой инвентарь и переобувались, он искал глазами Рамону. Приняв поздравления с блестящей концовкой игры, она вновь стала молчаливой и теперь собиралась уезжать. Одна.

Кевин нагнал ее на своем маленьком горном велосипеде и, когда они поравнялись, спросил:

– Будешь вечером на заседании Совета?

– Думаю, нет.

Она не желает видеть, как Альфредо дает присягу мэра. Вот, значит, насколько все это серьезно…

– Ага… – только и сказал он.

– Знаешь, я не хочу, чтобы люди решили, что мы опять вместе. Еще фотографировать будут. Неловко до чертиков.

– Понимаю. Тогда… что ты делаешь сегодня днем? – Рамона медлила с ответом.

– Вообще-то полетать собиралась. Развеяться.

– А…

Она взглянула на него.

– Хочешь составить мне компанию?

Сердце Кевина подпрыгнуло до самого горла. Первым желанием было заорать: «Конечно!» Однако, пересилив себя, Кевин сказал:

– Ну если ты действительно не против моей компании… Я, например, больше люблю летать в одиночестве.

– Нет, что ты… Может, будет легче.

– Обычно становится, – машинально отозвался Кевин, совершенно не замечая, как эти слова не вяжутся со сказанным раньше. Зато отчетливо ощутил, как работают его фабрики сперматозоидов.

– Слушай, а здорово ты их сегодня сделала!

* * *

В планерном порту Фэрхевен они отвязали двухместный аппарат Рамоны «Кондор» и прицепили его к стартовому тросу. Пристегнулись и вдели ноги в педали. Рамона отпустила тормоз, аппарат рванулся вперед, и оба – Рамона и Кевин – завертели педали как бешеные. Резиновый трос выстрелил самолетик, словно камешек из рогатки. Он поймал струю и взмыл вверх, словно бумажный змей, запущенный против ветра опытной рукой.

– Хоп! – радостно крикнул Кевин. Рамона скомандовала:

– Не «хоп», а крути педали!

Оба поднажали, откинувшись на спинки кресел, раскручивая жужжащий впереди здоровенный пропеллер и посылая самолетик все выше с каждым толчком. Двухместная машина не так эффективна, как одноместная; дополнительная мускульная сила не компенсирует избыточного веса, и пришлось вкалывать изо всех сил, пока планер не поднялся на две сотни футов, где его стремительно подхватил дневной бриз. Двухместник весил менее тридцати фунтов, и порывы ветра швыряли машину, словно бадминтонный волан.

Рамона парила в свежем бризе, словно чайка. О, это чувство, чувство полета! Они сбавили темп, настроившись на длинную дистанцию, чтобы облететь округ Ориндж по периметру. Нелегкая работа! Вот оно, одно из самых странных достижений современности, когда высочайшие технологии производят изделия, требующие более интенсивной физической работы, чем когда-либо ранее. Полет с помощью мускульной силы заставлял полностью выкладываться даже самых выносливых атлетов. Но раз уж это стало возможным, кто устоит против такого?

Не устояла и Рамона Санчес: она крутила педали, улыбаясь от радости. Рамона летала очень много. Часто, работая на крыше, увлеченный делом, представляя себе дом – каким он будет, и людей, которые станут в нем жить, Кевин слышал голос сверху и, посмотрев в небо, видел там Рамону на маленькой «Стрекозе». «Стрекоза» стрекотала, как ей и было положено, а Рамона махала ему с небес – вспотевший эльф.

– Полетели в Ньюпорт, на волны посмотрим, – предложила Рамона.

Они взмыли вверх и окунулись в ветер с моря, словно тезка их аппарата, настоящий кондор. Время от времени Кевин посматривал на ноги Рамоны, работавшей в тандеме с ним. Ноги у нее были длинные, мышцы больше, чем у него, и сильнее выраженные – по два упругих мускула вверху, плавно сходящиеся вместе у колена. От этого бедра выглядели почти квадратными, что зрительно уравновешивалось округлыми очертаниями ног внизу. Мышцы ее икр словно сошли со страниц пособия по шейпингу; кожа была гладкой и слегка покрытой тонкими шелковистыми волосками…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация