Но Queen больше не попадали в заголовки британской прессы, даже со своими шоу в ЮАР. Вместо этого в британских новостях господствовал затянувшийся эфиопский кризис: повсеместный голод, самый страшный за столетие. Поступающие сообщения о неспособности или нежелании эфиопского правительства справиться с проблемой вызвали широкое общественное осуждение и беспокойство. На британских новостных каналах ежедневно транслировались репортажи из нищей страны, а на передовицах газет сообщалось о приблизительно 8 миллионах человек, пострадавших от голода. Пора было что-то делать.
Наблюдая за новостями, певец ирландского происхождения и лидер пост-панк группы The Boomtown Rats Боб Гелдоф решился оказать помощь и собрать как можно больше денег, которые он собирался выручить от своих контактов в музыкальной индустрии. Вместе с Миджем Юром из группы Ultravox они приступили к созданию благотворительной записи. 25 ноября 1984 года песня „Do They Know It’s Christmas?“ была сочинена, и самые известные представители британской поп-музыки прибыли в SARM Studios в Ноттинг-Хилле, чтобы записать сингл. Однако Queen там не было: их не пригласили. Было ли это следствием их поездки в ЮАР, никто не знал, но Фредди это сильно уязвило: «Мне бы очень хотелось быть на записи Band Aid, но я услышал об этом уже тогда, когда был в Германии, – скажет он позже. – Не знаю, пригласили бы меня вообще, потому что я немного староват. Я всего лишь старый развратник, который встает каждое утро, чешет голову и задается вопросом, кого бы трахнуть»
[555].
На следующий день после того, как благотворительная группа Band Aid записала „Do They Know It’s Christmas?“, Queen выпустили свой единственный рождественский сингл, написанный Брайаном Мэем и Роджером Тейлором. Песня „Thank God It’s Christmas“ не сопровождалась рекламным видео, а это означало, что путь на телеэкраны ей был заказан, что, безусловно, снижало любые перспективы на успех. Но в декабре 1984 года, даже если бы Queen сделали самый лучший видеоролик, эта песня не имела бы ни одного шанса против сокрушительного напора Band Aid, который стал самым быстропродаваемым синглом в истории британских чартов – к концу года было продано более 3 млн его копий.
Устроившись в Мюнхене, Фредди мог только смотреть прямо в будущее: Queen были оскорблены пренебрежением Band Aid и тем, что их подвергли остракизму за шоу в Южной Африке. Их результаты в чартах быстро падали, и они чувствовали, что выглядят совсем немодными. А на заднем плане день за днем, на протяжении нескольких лет, приближалась мрачная тень СПИДа.
Конец 1984 года застал Queen и Фредди на перепутье: никто не знал, есть ли еще перспективы у группы. Будущее было крайне туманным.
Конечно, даже в самых дерзких мечтах Фредди не мог себе представить, что не пройдет и шести месяцев, как он заставит более чем миллиардную аудиторию затаить дыхание. И таким образом вернет Queen их королевский титул в мире рока.
Глава 34
В начале 1985 года Queen оказались на распутье. Они попали в черный список Организации Объединенных Наций после того, как выступили в ЮАР, и их репутация в Северной Америке была подорвана. Однако они по-прежнему были, пожалуй, самой крупной группой, выступавшей в Южной Америке, и 6 января они отправились в Бразилию, чтобы дать два концерта на популярном фестивале Rock In Rio.
Этот восьмидневный рок-фестиваль в Рио-де-Жанейро по праву считался крупнейшим в мире. В нем принимали участие многие из лучших международных исполнителей, выступая перед аудиторией, насчитывающей до 3 миллионов человек в течение фестиваля. Среди исполнителей были такие музыканты, как AC/DC, Def Leppard, Iron Maiden, Yes и Род Стюарт, но хедлайнерами фестиваля стали Queen, отыграв один концерт на открытии и еще один, неделей позже, на закрытии фестиваля.
Фредди вылетел отдельно от остальных участников группы, отправившись из Мюнхена через Париж в сопровождении свиты, включающей Барбару Валентин, Мэри Остин, Питера Фристоуна, Пола Прентера и своего телохранителя. Фредди был настолько известной личностью в Южной Америке, что был вынужден, по необходимости и в целях безопасности, практически на все время своего пребывания в Бразилии запереться в президентском номере отеля Copacabana Beach Hotel, с видом на раскинувшийся внизу шикарный пляж.
Двенадцатого января Queen сыграли свой первый концерт, выйдя на сцену в 2 часа ночи перед самой большой за всю историю их существования аудиторией. Температура в течение дня превысила 30 градусов, а к моменту начала выступления группы влажность достигла 90 %. В то время как 250 000 человек заплатили за вход, чтобы послушать Queen той ночью, некоторые источники предполагают, что еще 220 000 пробрались на концерт без билетов. А значит, потенциально аудитория, перед которой выступала группа, могла достигнуть 470 000 зрителей за одно шоу.
Первое шоу проходило хорошо, пока Фредди не появился на сцене, чтобы исполнить „I Want To Break Free“, одетый, как и в видеоклипе, в женскую одежду а-ля Бет Линч. Однако местная публика не оценила этой выходки, как сообщает газета Record Mirror: «Некоторые возмущенные бразильцы решили, что это чересчур отвратительно. Вместо того чтобы, по давней традиции, бросать на сцену пивные банки, они решили, что камни и куски бетона будут намного эффективнее»
[556]. The People описывали скандал так: «Поп-звезда Фредди Меркьюри из скандальной британской рок-группы Queen попал под „королевский“ обстрел, когда появился на сцене в Рио-де-Жанейро в женской одежде, с огромной накладной грудью и в черном парике»
[557].
Следующей ночью Фредди ненадолго задержался на вечеринке, которую EMI устроили для них в соседнем отеле Copacabana Palace. На мероприятии присутствовали как другие рок-звезды и музыкальные журналисты, так и красивые бразильцы, расхаживающие вокруг бассейна и по всему бару, выставляя свою красоту на суд Фредди. Один из журналистов, Робин Смит, спросил Фредди о реакции толпы на „I Want to Break Free“: «Они прекрасная аудитория, и мне нравятся проявление их эмоций, – ответил Фредди. – Иногда они чересчур перевозбуждаются, но я могу их приструнить и показать им, кто здесь хозяин. Я не знаю, почему они так разволновались, когда я переоделся в женщину. Здесь так много трансвеститов. Для многих людей это, похоже, вторая натура. Просто выйдите на улицу, и вы найдете их на каждом углу»
[558]. Но, пожалуй, самое правдоподобное объяснение такой реакции толпы на песню было дано Марией Каэтано, которая работала переводчиком на концерте: «Песня священна в Южной Америке, потому что мы считаем ее политическим сообщением о зле, которое несет диктатура»
[559].
