Вдруг в сознании прозвенел сигнал. Ангелина! Боковым зрением он увидел, как они разминулись на ползущих в разные стороны эскалаторах, и лестница повезла девочку вверх.
Гриша поспешно обернулся и глазами нашел златокудрую головку. Его словно ошпарило кипятком. Он никак не ожидал встретить Ангелину в будничной толчее метро. Ангелочка держала за руку элегантно одетая женщина. Гриша растерялся, а когда решил окликнуть девочку, она была уже далеко. Он постеснялся привлекать к себе внимание. Эскалатор увозил мать с дочерью все выше и выше.
Гриша понял, что должен догнать их и поговорить со странной девочкой. Сегодняшняя встреча была не случайной. Недаром Ангелина объявилась именно теперь. Может быть, она материализовалась, потому что он постоянно о ней думал?
Гриша метнулся вниз. Преодолев оставшиеся ступеньки, он перебежал на соседний эскалатор. Ему повезло – люди стояли по правой стороне, оставив левую для прохода. Желающих взбираться наверх пешком было мало.
Пробежав ступеней двадцать, Гриша был вынужден перейти на шаг. Избыточный вес и отсутствие тренировки давали о себе знать. Требовалось остановиться и отдышаться, но он не позволил себе передышки. Девочка с матерью неумолимо приближались к выходу. Он во что бы то ни стало должен нагнать их и задать вопросы, которые не давали ему покоя. Эта мысль подгоняла его, помогая преодолевать ступеньку за ступенькой. Пот градом катился по лицу. Дыхание с хрипом вырывалось из легких. Отдуваясь и подтягиваясь на перилах, Гриша упорно карабкался вверх.
Люди жались в сторонку, пропуская грузного молодого человека, и кто с любопытством, кто с раздражением, смотрели ему вслед. Впереди путеводной звездой маячили золотые кудряшки. Между Гришей и Ангелиной оставалось не больше десятка метров, когда девочка с матерью сошли с эскалатора.
Гриша хотел крикнуть, но из горла вырвалось лишь хриплое дыхание. Едва не падая от изнеможения, он преодолел последние ступени и растерянно огляделся. В вестибюле ни девочки, ни матери не было.
Что это? Мираж? Видение?
Отчаяние придало Грише силы. Он бросился к выходу из метро, без всякой надежды снова увидеть призрачного ангелочка.
Девочка с матерью стояли на переходе, пережидая красный свет. Гриша на мгновение остолбенел, не поверив своим глазам. В это время красный глаз светофора мигнул и переключился на зеленый. Толпа пешеходов выплеснулась на дорогу. Гриша поспешил к зебре, следя за неумолимо мелькающими цифрами: 3–2-1.
Вот она, кромка тротуара. Машины заурчали, готовые сорваться с места. Гриша заковылял на другую сторону: одинокая фигура на полосатой зебре. Не обращая внимания на сигналы и грубые окрики водителей, он шагал на пределе сил, сосредоточившись на золотоволосой детской головке. Он чувствовал себя как марафонец на последних метрах дистанции, когда тело уже готово рухнуть, а мозг все еще заставляет его двигаться вперед.
Цель была близка.
– Ан-ге-ли-на, – то ли выдохнул, то ли прохрипел Гриша, но мать с дочкой были так заняты разговором, что не услышали его.
Гриша схватил девочку за плечо, будто боялся, что если не догонит ее сей момент, то рухнет, а она растворится, словно облако.
Мать резко обернулась. При виде запыхавшегося, потного толстяка, который посмел тронуть ее дочь, женщина гневно вскинулась:
– Что вам нужно?
– Я…
Девочка с любопытством смотрела на незнакомого дядю. У нее была круглая простоватая мордашка и нос пуговкой.
– Отцепитесь от моей дочери!
– …Простите, я обознался, – пролепетал Гриша.
Рука соскользнула с плеча ребенка. Вблизи даже кудряшки выглядели иначе.
Ангелок все же упорхнул. Или я схожу с ума?
– Совсем обнаглели! Ни с того ни с сего хватают ребенка своими грязными лапами. Развелось извращенцев, – распалялась женщина.
– Мам, а что такое «извлащенец»? – прокартавила девочка.
Вместо ответа мать дернула ее за руку:
– Пойдем. У дяди с головой не все в порядке.
Не в силах сдвинуться с места, Гриша привалился к стене и смотрел им вслед. Малышка обернулась, но мать снова дернула ее. Теперь Гриша не находил в ней никакого сходства с Ангелиной. Удивительно, как он мог обознаться?
Где же ты, златокудрый ангелок? Девочка-мираж. Девочка-сон. И была ли ты на самом деле? Но если Ангелина – всего лишь игра воображения, то откуда все эти дары?
Глава 27
Слава накатила на Валерку катком. Популярность оказалась далеко не такой привлекательной, как думалось. Люди и раньше обращали на него внимание, но теперь интерес к его персоне зашкаливал. Стоило появиться в общественном месте, как его окружали поклонники. Он раздавал такое количество автографов, что если бы за каждый брать по рублю, то можно было бы безбедно жить до старости. Жизнь превратилась в череду автограф- и фотосессий.
Эйфория от того, что он вдруг стал интересен такому количеству людей, улетучилась так же быстро, как запах эфира. Не прошло и месяца, как новую звезду начали угнетать толпа и неизменный ажиотаж вокруг его персоны. Жизнь напоминала игру в шпионов. Он выходил из дома с высоко поднятым воротником, в низко надвинутой на глаза бейсболке и в темных очках.
Будучи интровертом, Валерка предпочитал уединение, поэтому ареал его обитания ограничился домом и телестудией. На студии он чувствовал себя в безопасности. Там никто не пытался разорвать его на сувениры.
Конечно, у славы были минусы, но в целом Валерка считал, что судьба улыбнулась ему. Он снялся в двух клипах, и уже велись переговоры о съемках в художественном фильме. У него оказался уникальный дар. При том, что сам он был абсолютно неспособен вжиться в роль, Валерка настолько четко и точно выполнял требования режиссера, что на экране его можно было принять за талантливого актера.
Пока Валерку окончательно не перетянули в кино, с ним по распоряжению генерального продюсера подписали контракт на участие в новом реалити-шоу чтобы дать программе удачный старт. На этот раз Валерке вместе с другими звездами предстояло не выживать на экзотическом острове, а поднимать российскую деревню. Проект рекламировали на каждом углу, чтобы слюноотделение у зрителя пошло еще до того, как он увидит долгожданную передачу на голубом экране.
В новом проекте работал прежний тандем: Сиротин – Глузский. Вадим Юрьевич позвонил накануне. Валерка терялся в догадках, зачем с ним решил встретиться главный режиссер. Они устроились в переговорной.
– Ну что, скоро съемки. Готов? – бодро спросил Сиротин.
– Всегда готов, – по-пионерски отозвался Валерка.
– Твой рейтинг радует. Надеюсь, наше шоу побьет все рекорды популярности. А как вообще жизнь?
– Ничего, – пожал плечами Валерка, все еще недоумевая, зачем его вызвали.
– Ты не слишком разговорчив. Поначалу я даже опасался, что ты долго не протянешь. Впрочем, сдержанность – это настоящий клад. Все ищут за молчанием глубокий смысл. И каждый находит свой. В этом все дело.
