«У меня нет привычки брать интервью у не-знаменитостей, — этими словами начинался первый абзац, и Холли, снова заползшая в кровать с кружкой чая и утренней газетой, почувствовала тревогу. — Но поскольку эта не-знаменитость — Тесса Дювалль, будущая жена пресловутого Росса Монагана, меня уговорили с ней встретиться.
И встреча эта поведала мне о многом. Почему, думала я, такой завидный жених, как Росс Монаган, вдруг решил взять в жены никому не известную, унылую художницу, чью способность к светской беседе и интерес к скромной журналистке можно сравнить только с ее прежним финансовым положением… то есть с нулем?
Но госпожа Дювалль — девушка умная, и ответ на этот вопрос таков: она его поймала. И вот здесь я и хочу обратить на ее тактику внимание всех неженатых и преуспевающих молодых людей. Во время нашего интервью она потчевала меня враньем, и я думаю, что неправду она говорит не первый раз в своей еще недолгой жизни. Но хотелось бы напомнить госпоже Дювалль и тем, кто пожелает ей подражать, что неженатые преуспевающие молодые люди в конце концов раскусят ее хитрость. Если Тесса и в самом деле думает, что обеспечила себе мужа на всю жизнь, то она ошибается…»
В статье было еще много всего, написанного в том же духе, но Холли уже схватила телефонную трубку и набрала номер «Мызы». Ответил Макс.
— Ой, Макс, ради бога, не давай…
— …Тессе смотреть газету, — быстро перебил он ее, прекрасно понимая, что значит скороговорка Холли. — Все нормально, она ее уже видела. Очень смеялась.
Холли опустилась на подушки, немного остыв, но ярость все равно бушевала внутри.
— Она правда смеялась? Но это же такая подлость. Тесса собирается подавать в суд?
— Конечно, нет. Ты же знаешь Тессу, она не станет беспокоиться из-за такой мелочи. Ее, кажется, никогда особо не волновало, что другие о ней думают? — Макс улыбался, когда говорил это, вспоминая тот случай, когда Тесса вылила ему на брюки бутылку довольно неплохого вина.
Холли, однако, его слова не убедили.
— Иногда люди только делают вид, что им все равно, — сказала она, скомкала лист с этой оскорбительной статьей и швырнула его в направлении корзины для бумаг. С годами меткость ее не улучшилась, так что комок упал на широкие поля шляпы, которую она собиралась надеть на завтрашнюю церемонию. — Но в глубине души они все равно задеты. — Эта фраза, по мнению Холли, должна была иметь двоякий смысл: может быть, она заставит Макса подумать и об их отношениях. Пора бы ему уже понять, что она не просто промокашка, готовая бесконечно впитывать в себя обиды.
— Иногда бывает и так, — согласился Макс, который прекрасно понял, на что она намекает. — С другой стороны, — добавил он, так как просто не мог удержаться, чтобы не подразнить Холли, — есть люди, которые счастливы только тогда, когда их обижают.
…………………………………………..
Статья в газете, конечно, обидела Тессу, не могла не обидеть, но она сумела убедить себя в том, что на самом деле это пустяки, и ей неплохо удалось скрыть свои истинные чувства.
Да ей ничего другого не оставалось, кроме как скрывать их, чтобы успокоить гнев своего будущего мужа, который обозвал Сэйди Лабелл всеми существующими на свете грязными словами и грозился вытянуть из нее через суд все когда-либо заработанные деньги до последнего пенни. На то, чтобы его успокоить, ушло довольно много времени, и Тесса была очень рада, когда наконец убедила его поехать в город и купить еще несколько ящиков шампанского.
— Пусть это тебя не беспокоит, — сказала она, поцеловав Росса на дорогу.
— Она — жирная стерва, — произнес Росс, обняв Тессу за плечи, — ну да ладно. К тому же нельзя позволять этой уродине портить нам свадьбу. М-да, — проговорил он, притянул Тессу ближе и провел руками по ее стройной талии, — я бы с большим удовольствием занялся сейчас чем-нибудь другим, а не тащился в город за шампанским. Может быть, немного потренируемся, чтобы знать, что делать завтрашней ночью?
— А может, немного потренировать терпение? — с улыбкой предложила Тесса. — У нас сегодня миллион других дел… и просто нехорошо сдаваться сейчас, когда остались всего сутки.
— Если бы я знал, что ты не одобряешь добрачные половые связи, — проговорил Росс, поцеловав Тессу в шею и вдохнув знакомый восхитительный аромат ее кожи, — я бы женился на тебе еще полгода назад.
— Знаю, что женился бы, — с усмешкой ответила Тесса. — Но вы, кажется, забыли, мистер Монаган, что тогда я вас отвергла.
ГЛАВА 36
Домик был уже почти пуст. Тесса с Оливией на руках стояла посреди гостиной и смотрела на грубо побеленные голые стены: картины были уже сняты. Она улыбнулась при мысли, что почти все дома, когда они пустые, становятся зрительно больше, а этот все равно казался таким же маленьким, как всегда.
Но он ведь был ее домом. Ей нравилось здесь жить.
— А теперь мы поднимаемся вверх по социальной лестнице, — сказала она, обращаясь к Оливии, которую больше занимали попытки отделить пальцы от ноги. — Ты рада?
Оливия издала крик отчаяния. Пальцы были приделаны очень прочно.
— М-да, только Россу так не говори. Когда мы въедем в тот большой новый дом, он захочет, чтобы мы выразили свое восхищение каким-нибудь подходящим способом. А это значит — нельзя срыгивать пищу на все те ковры ручной работы, которыми он так гордится.
На дочь слова никак не подействовали, она по-прежнему занималась этими не желающими отсоединяться пальцами. Тесса положила Оливию в переносную детскую люльку, взглянула на часы и решила, что пора загружать в машину оставшиеся коробки с цветами, книгами и картинами. Ей нужно было вернуться в «Мызу» к двенадцати тридцати, чтобы поблагодарить портниху, которая должна доставить платья для нее и для Холли. Несчастная женщина столько трудилась: три раза перешивала ее платье, так как фигура Тессы постепенно возвращалась к исходному состоянию, и одновременно ей приходилось мириться со сценами, которые закатывала Холли, когда после нескольких дней кутежа из-за тоски по любви она обнаружила, что бедра ее раздались еще дюйма на два.
…………………………………………..
Антония понимала, что села за руль только потому, что не знает, как еще провести время. Она вся дергалась, словно бросивший пить алкоголик, готовый снова сорваться. Было всего одиннадцать тридцать, и Антония не имела понятия, как ей удастся пережить ближайший час, не говоря уж о следующих двух днях. Сколько ни повторяла она себе, что брак Росса — всего лишь временное неудобство, слова эти звучали как-то неубедительно.
Миссис Сеймур-Смит начала паниковать, да еще эта язвительная официантка в «Мызе» — хотя ей наверняка заплатила Тесса, чтобы она сказала то, что сказала. И все равно эта девица вывела Антонию из равновесия: чувство неопределенности стало совершенно невыносимым. Сейчас Антония знала только одно: Росс собирается жениться на той, которая абсолютно ему не подходит… он совершает ужасную ошибку… она просто не может спокойно об этом думать, но занять свой ум чем-нибудь другим ей не удавалось, она была не в состоянии избавиться от этих мыслей, которые все крутились и крутились у нее в голове…
