Алексей поздоровался с Астреей Альфредовной, в который раз подивившись на ее имя, и вопросительно посмотрел вслед убегавшей женщине. Хлопнула дверь, Костя недовольно поморщился и дернул шеей.
– Это моя дочка, – в ответ на вопросительный взгляд, пояснила мама. – Оксана уволилась, а мне одной тяжело, вот я и попросила дочку помочь… Вы не против?
Алексей уселся перед прибором.
– Конечно, если вам так удобно…
– Так можно ее оформить?
– Астрея Альфредовна! – Перебил ее Костя. – Ну что вы со всякой ерундой пристаете?! – Он возмущенно поднял плечи и возвел очи к небу, то есть к потолку.
– Константин, – одернул его Алексей, и тот сразу умолк, поджав губы. – Ты же еще не обедал? Присаживайся со мной.
– Нет, нет. Как можно? Я потом… – – А вы сами-то обедали, Астрея Альфредовна?
– Да вот вас накормлю, тогда и поем.
– А то составили бы компанию.
– Вы уж пообедайте спокойно, пока никто не пришел. Так можно дочку оформить?
– А вы что, еще не были в кадрах?
– Да я у вас сначала хотела спросить.
Костя фыркнул и опять посмотрел в потолок.
– Конечно, оформляйте. Делайте, как вам удобно… У вас в семье, что все повара? Вы говорили, что и муж и мама. Значит, и дочка тоже?
– Да нет, – Ответила Астрея, – она у нас экономист… программист Просто пока вот без работы…
Алексей затосковал, сейчас начнет просить, опять придется кого-то брать, а брать лишь бы кого, не хотелось, и отказывать не хотелось – ему очень симпатична была эта женщина, всегда приятно было с ней поболтать, да и повар она была отменный. Но она как будто поняла его сомнения и сразу засуетилась.
– Хорошо, вы кушайте, я попозже заберу посуду. Приятного аппетита.
Он промычал что-то невразумительное, Костя важно кивнул и отпустил ее царственным жестом. Краем глаза Алексей заметил это и усмехнулся. Какой он все-таки идиот, этот Костя! Хотя помощник он хороший, память отличная, организатор неплохой, но вот эти его замашки… Раздражает это, надо будет с ним как-нибудь поговорить…
* * *
Вернувшись на кухню, я успокоилась. Чего я всполошилась? Голос похож? Но это ничего не значит. А вдруг это он? Господи! Хоть провались!
– Ты почему убежала? Даже некрасиво. Он стал спрашивать…
– Что? Что он спросил?
– Да спросил, чем дочка занимается, думал, что тоже повар. Ну я ему закинула удочку, говорю она у нас программист, а он сразу замолчал.
Ну нет, значит, нет. Оформишься пока ко мне.
– Мам, ну зачем ты ему сказала, что я программист?! – Накинулась я на маму.
– Так он спросил – я ответила.
– Мам, ну что ты ей-богу? Ведь ты специально сказала, надеялась, что он мне работу предложит.
– Ну и что ж такого и подумала.
– Да он, наверное, разозлился.
– Ничего страшного – позлится и перестанет. Он вообще не злобный мужик, а очень даже хороший.
– Мам, я тебя очень прошу ничего не говорить ни за меня, ни обо мне!
– Астрея Альфредовна! – Позвали из зала.
– Иду-иду, – заспешила она, – а ты, доча, не сердись, я же как лучше хочу.
До конца дня я все прислушивалась, не раздастся ли снова этот голос. Мама говорила, что директор часто заходит сюда. Короче, услышав мужской голос, вздрагивала и выглядывала в зал.
– Олюш, ты что, ждешь кого?
– Нет. С чего ты взяла?
– Что-то ты дерганая какая.
– Тебе показалось.
Слава богу! Можно идти домой. А вдруг я встречу его где-нибудь в коридоре? Все, надо успокоиться, а то через несколько дней я стану параноиком. Теперь заскочить в зоомагазин, купить Зури вкусняшку, и быстро домой.
* * *
Открываю дверь, а там… – белые пушинки кружили в воздухе и плавно оседали на пол. Из Муськиной комнаты показалась обсыпанная перьями тухлая морда Зури с лоскутком в зубах. Видимо, почувствовав мое настроение, не стала подходить близко, а нерешительно остановилась в дверях и только вяло помахивала хвостом.
Я заглянула в комнату и ахнула – там все было в пуху. Муся не убрала постель, и Зури, воспользовавшись этим, вскрыла две подушки и разорвала пододеяльник на маленькие тряпочки – это у нее развлекуха такая, она обожает рвать тряпки.
От злости я просто потеряла дар речи. Схватила поводок и замахнулась на собаку, но Зури быстро смекнула, чем тут пахнет, и рванула в другую комнату, залезла под стол, вся сжалась и зажмурилась, «меня-тут-нет». Все равно я ее лупила и орала, как ненормальная… Так рассвирепела, что хотела немедленно ее увезти к заводчице без возврата денег.
Потом после уборки, которая заняла часа два, пожалела эту сволочь – она так подлизывалась и плющила виновато глазки. Жалела только об одном, что Муся поздно пришла – заставила бы ее убираться. Но когда она явилась, конечно, я накинулась на нее.
– И на чем ты теперь будешь спать?! У меня осталась только моя подушка.
– Не волнуйся, без подушки обойдусь, – строптиво ответила дочь.
– Ты не представляешь, что здесь было! Все в пуху и перьях!
– Могла бы не убирать, я сама бы убрала. – Парировала она.
– Я завтра же отвезу ее обратно к заводчице!!
– Тогда ты меня больше не увидишь! И вообще, ты своими воплями собаку напугала… Зури, пойдем гулять…
Вот и поговорили…
Позвонила Ленке и попросила принести подушку. Ленка с подушкой нарисовалась через полчаса. Выслушав мои жалобы, удивилась.
– Надо же, зачем вы собаку-то взяли? Ты же вроде не хотела.
– А кто меня спрашивал? Это все бабушка учудила. А Муська-то, представляешь, еще пригрозила мне, что уйдет, если я собаку отдам.
– Ладно, не парься… Собачка еще щенок, она вырастет и прекратит хулиганить.
– Ты бы видела этого щенка. Впрочем, еще увидишь, они скоро придут. Черт, я просто не знаю, как себя с Муськой вести. Это надо же, такое залепить, «больше меня не увидишь», а я-то все думала, что она еще маленькая. О, слышишь, кажется, пришли.
Я постаралась сделать вид, что ничего не произошло, а Ленка вышла полюбоваться «собачкой».
– Ой, какая красавица! Только очень большая. – Ленка попыталась ее погладить, но это уж дудки – Зури никому не дает себя погладить, кроме Муси и меня. – А чего она пугливая такая? А морда такая кислая…
Ты чего, лимонов объелась, а?
Ленка присела перед Зурей на корточки, та вздохнула и отвернулась. Вдруг заметила меня и, опустив голову, заискивающе завиляла хвостом.
– Ай! – Опрыгнула Ленка – Ничего себе хлыстик! Больно как! У меня теперь синяк будет… А вообще… хорошая собачка. Мусь, ты с ней теперь гуляешь?
