Зури, естественно, отличаясь хорошим обонянием, тут же залезла на диван и положила морду, как всегда умильно сплющив глазки на котлеты.
– Зури! Пошла на место!
Сразу же изобразив вселенскую печаль, Зури медленно сползла с дивана, но на всякий случай присела рядышком – вдруг что-то перепадет.
– Вот артистка! – Восхитилась подруга Зуриными способностями. – Просто великая трагическая! Нет, ты посмотри на нее, какие она морды делает?! Нахалка!
– Кушать подано. Прошу к столу. – Я шутливо поклонилась.
– Ура! Блинчики! С грибами? Ой, еще и котлеты? – Оживилась Ленка.
– Угу.
– Вот повезло! Мои любимые блинчики… ммм…И не надоедает тебе готовка? Ведь и на работе сейчас готовишь и еще дома.
– Пока не надоела, а вообще бывает, что неохота, лень. Ну, давай, наливай свое хорошее вино.
Ленка разлила вино и подняла свой бокал.
– Зигель, зигель, ай, лю-лю!
Вино было терпким, с привкусом «изабеллы».
– Краснова, рассказывай, что было, только подробно.
– Дура ты, Оль, – заключила Ленка, когда выслушала меня. – Ну и что? Ну пришла молодая красотка, и что с того?
– Ты не видела, как он сразу растаял и встал по стойке «смирно». На меня больше и внимания не обращал.
– Брось, Краснова, не парься! Просто он неловко себя почувствовал… ммм…в такой ситуации. Я считаю, что отступать нельзя.
– Нет, не утешай меня. Чего меня утешать, что я маленькая? Просто я поняла, что это не мой вариант… Мне Простаков звонил, пойду с ним завтра в театр.
– Вот и правильно, развейся, все лучше, чем дома сидеть… Ой! – Она показала на Зури, которая воспользовалась тем, что про нее забыли, тихонько влезла на диван рядом с Ленкой и как-то сбоку облизывала ее тарелку. – Ну это просто! Слушай, ты, великая, трагическая! У тебя совесть есть?! Оль, она мою котлету доела.
– Зури!
Та обреченно вздохнула, сползла с дивана, в надежде оглянулась на меня, но почувствовав, что ее накажут, быстренько потрусила в свою клетку.
– Бесполезно на нее орать, наказывать. Она неисправима. Ладно, давай тарелку, пойду, помою.
– Вот что, Краснова, я тебе скажу, – приготовилась толкать речь Ленка, когда я вернулась в комнату. – Да что ж ты сразу руки опустила? На черта ты ему сказала, что программистом работать не будешь? Какая-то глупая гордость. Другие за свое счастье стоят насмерть…
– Лен, а кто знает, где оно это счастье? Может, мое счастье – это Простаков?
– Ой, – по-старушечьи вздохнула Ленка, – сама не знаю, где оно. А мое счастье, наверное, где-то потерялось по дороге. Даже замуж ни разу не сходила. Не везет мне…
Хлопнула входная дверь.
– Мам! – Муська, раскрасневшаяся, заглянула в комнату. – Лен, привет! А вы что такие кислые сидите?
Снимая кроссовки и куртку, она возбужденно рассказывала, какая на улице классная погода, просто настоящая весна.
– А с утра так солнце жарило в окна – в классе невозможно было сидеть.
– Ты что, прогуляла математику? – Догадалась я.
– Ничего страшного не случилось, – стараясь держаться независимо, ответила моя дочь.
– Муся, математику нельзя прогуливать. А если новую тему объясняли?
– Она объяснять вообще не умеет, все время орет на нас. – Она зашла в ванную, мыть руки и оттуда крикнула – Мам, а что на ужин? Котлеты не хочу, блинчики уже ела.
– Могу ленивые вареники сделать. Будешь?
На вареники она милостиво согласилась, и я направилась на кухню.
– Краснова, – шептала Ленка, последовавшая за мной, – ты не права. Чего ты ее так балуешь? Ее отругать надо, а ты… Вареники, доченька, – передразнила Ленка.
– Поставь лучше ковшик с водой.
Перемешав творог с яйцом и мукой, я быстро скатала колбаску и нарезала небольшими брусочками, вода как раз закипела, бросила вареники и, взяв шумовку, осторожно помешивала.
– А ты считаешь орать – это правильно? – Выложила вареники на тарелку и позвала.
– Муся! Иди на кухню, я там тебе накрыла.
– У вас что, секреты? – Появилась дочь.
Она достала сметану и села за стол.
– Ладно, – милостиво отпустила нас, – идите, секретничайте… Мам, а ты мне потом задачку поможешь решить?
– Я думала, ты с Дашкой все решила, – не удержалась я.
– Мамуля, ну кто лучше тебя объяснит? – Она вскочила из-за стола и обняла меня – Ты же у меня самая умная и вообще самая лучшая.
Она чмокнула меня в щеку, и я растаяла.
– Ты совсем ее распустила, – понизив голос, выговаривала Ленка, когда мы вернулись в комнату. – Черт!! Зури!!
Зури, прижавшись к полу, завернув уши трубочкой, живо пронеслась мимо и замерла в своей клетке.
Слава богу, на столе почти ничего не было, но и этого было достаточно – она съела все, остался недоеденным только кусок хлеба.
– Ты и собаку распустила! Спасибо, что вино оставила… Давай выпьем, что ли.
Мы молча выпили, Ленка загрустила.
– Знаешь, Оль, я ведь Сергею звонила несколько раз, но телефон отключен.
А может, с ним что-нибудь случилось, как думаешь?
– Не знаю, лучше не звонить и не ждать. Если ты ему понравилась, он тебя обязательно найдет… Слушай, у меня есть тост…наливай. – Бокалы потемнели от налитого вина. – За белое платье! – Торжественно произнесла я и, заметив недоумение на Ленкином лице, пояснила – Балда! Ну за свадьбу твою…и мою.
– Ура!!
– Вы чего? – Появилась Муся. – То кислые сидели, теперь радуетесь. Прямо, как дети.
* * *
Ничего хорошего я сегодня не ожидала и только вздохнула, увидев Козырева, который прямо с утра зашел к нам. Ну, думаю, началось…
– Здравствуйте, Ольга… Вы можете сейчас пройти со мной?
– Конечно.
Мамуля встревоженно смотрела вслед, я немного заволновалась, но мы вошли в знакомый кабинет. Немедленно все внимание присутствующих переключилось на меня. Все проводили нас взглядом до небольшой перегородки, за которой стоял стол с компьютером.
– Вот, – он показал на компьютер, – новый компьютер специально для вас…эээ… Алексей Арсеньевич распорядился…эээ… Когда вы приступите к работе?
– Я сказала Алексею Арсеньевичу, что смогу только вечером, не получается, когда отвлекают.
– Даже так?… Ну хорошо… Да, уж потрудитесь потом объяснить мне и всем остальным сотрудникам, чтобы понятно было.
– Я начну с завтрашнего дня, – внезапно вспомнила про Ваньку.
Козырев поднял плечи, выражая равнодушие «мне все равно, делайте, что хотите».
