Для таких, как Уиндерман и ему подобных, не имеет никакого значения, что афганцы борются за свою свободу против жестоких захватчиков, подумал Эллис. Высокая мораль давно вышла в Вашингтоне из моды. Игры в схватке за власть в самых США – только они ставились превыше всего. Если бы Уиндерман родился не в Лос-Анжелесе, а в Ленинграде, он стал бы таким же удачливым, преуспевающим и могущественным, причем прибегал бы к тем же методам, воюя на стороне своих нынешних врагов.
– Чего вы хотите от меня лично? – теперь уже прямо спросил Эллис.
– Мне необходимы ваши ум и опыт. Существует ли, на ваш взгляд, способ, с помощью которого внедренный нами агент под прикрытием сумел бы содействовать объединению различных афганских народностей и племен?
– Полагаю, что да, – ответил Эллис. В этот момент им подали главные блюда, прервав его и дав некоторое время на размышления. Когда же официант удалился, он продолжил: – Это должно быть возможно при условии, что им требуется нечто важное от нас. Как я догадываюсь, они нуждаются в нашем оружии, не так ли?
– В самую точку. – Уиндерман взялся за еду, но без особой охоты, словно человек, страдающий язвой желудка. Между небольшими порциями салата, которые он отправлял себе в рот, помощник президента сказал: – В настоящее время они покупают для себя оружие в Пакистане и переправляют через границу. Но там им удается приобрести всего лишь копии английских винтовок Викторианской эпохи или даже настоящие винтовки, которым уже лет сто, но из них все еще можно стрелять. Разумеется, они снимают трофейные автоматы Калашникова с трупов советских солдат. Но им отчаянно не хватает хотя бы малокалиберной артиллерии, ручных противовоздушных ракетных установок и зениток, чтобы сбивать самолеты и вертолеты.
– Мы согласны снабдить их подобным вооружением?
– Да. Но только не напрямую. Нам необходимо скрыть свою поддержку, переправляя им оружие через посредников. Но это не проблема. Мы можем использовать в этих целях, например, Саудовскую Аравию.
– Ясно. – Эллис проглотил кусочек омара. Он был превосходно приготовлен. – Позвольте мне начать с того, что видится мне первым этапом. В каждой партизанской группе вам необходимо иметь крепкое ядро, состоящее из людей, которые знают Масуда, понимают его и доверяют ему. Эти люди затем войдут в контакт с Масудом и станут поддерживать с ним постоянную связь. Они будут наращивать свою активность постепенно. Сначала обмениваться информацией, затем тесно сотрудничать и наконец – координировать планы своих военных действий.
– Звучит неплохо, – заметил Уиндерман. – Как нам осуществить ваш первый этап?
– Я бы посоветовал Масуду организовать тренировочный лагерь в долине Пяти Львов. Каждая повстанческая группировка отправила бы туда нескольких своих молодых солдат, чтобы они сражались бок о бок с Масудом какое-то время и перенимали тактику, которая делает его операции столь успешными. Это опять-таки только увеличит их уважение и доверие к нему, если он действительно настолько хороший лидер, как вы считаете.
Уиндерман задумчиво кивнул.
– Такого рода предложение руководители племен могут принять, хотя отвергли бы любой план, предусматривающий их подчинение приказам Масуда.
– Есть какой-то один такой руководитель, чье сотрудничество особенно необходимо для создания альянса?
– Есть. На самом деле даже двое. Джахан Камиль и Амаль Азизи. Оба они пуштуны.
– В таком случае я бы послал нашего агента под прикрытием с целью убедить этих командиров сесть за стол переговоров с Масудом. Когда он вернется с документом, под которым будут стоять три подписи, мы отправим им первую партию пусковых установок ракет типа «земля – воздух». А дальнейшие поставки будут зависеть от того, насколько продуктивной окажется тренировочная программа.
Уиндерман отложил в сторону вилку и прикурил сигарету. У него определенно язва желудка, снова подумал Эллис.
– Все это очень близко к идеям, какие приходили в голову мне самому, – сказал он.
Эллис понял: он уже прикидывает, как приписать всю заслугу за разработку плана исключительно себе. Уже завтра утром он будет утверждать: «Мы придумали схему возможных действий вчера за обедом», но в письменном отчете подчеркнет: «Специалист по работе под прикрытием признал мою схему осуществимой».
– В чем может заключаться риск попытки осуществления такого плана? – спросил он затем.
Эллис задумался.
– Если русские захватят нашего агента, они получат значительные пропагандистские преимущества, огласив на весь мир предпринятые нами тайные действия. Сейчас у них в Афганистане возникло то, что в Белом доме принято называть «проблемой положительного имиджа». Даже их союзники в Третьем мире с откровенным неудовольствием восприняли советское вторжение на территорию небольшой и крайне отсталой страны. Их друзья, а мусульмане в особенности, склонны отдавать свои симпатии афганским повстанцам. Русские опираются в своих оправданиях на то, что так называемые борцы за свободу – это обычные бандиты, которых вооружает и финансирует ЦРУ. И они будут в восторге, если смогут доказать это, поймав реального шпиона из ЦРУ непосредственно в Афганистане, где и заставят его предстать перед судом. В масштабах глобальной политики, насколько я понимаю, это принесет нам крупный ущерб.
– И каковы же шансы, что русским удастся схватить нашего человека?
– Они невелики. Если им не под силу поймать Масуда, то с чего бы им легко вычислить и перехватить агента под прикрытием, посланного для встречи с Масудом?
– Это хорошо. – Уиндерман загасил сигарету в пепельнице. – Я хотел бы, чтобы таким агентом стали вы.
Эллиса он застал врасплох. А ведь мне следовало предвидеть, к чему в финале придет разговор, подумал он, но меня слишком захватили размышления над путями достижения поставленной цели.
– Я больше не выполняю такого рода заданий, – сказал он, но его слова звучали неубедительно, поскольку уже зародилась мысль: я наверняка смогу встретиться там с Джейн. Я непременно встречусь с Джейн!
– Я разговаривал по телефону с вашим боссом, – сказал Уиндерман. – По его мнению, задание в Афганистане может стать для вас достаточно интересным, чтобы вернуться к активной деятельности.
Значит, его поймали в расставленные силки. Белый дом пожелал добиться значительного успеха в Афганистане. Они обратились в ЦРУ с просьбой выделить для них агента. ЦРУ же давно стремилось вернуть Эллиса к полевой работе, и там посоветовали предложить миссию Эллису, подозревая или точно зная, что перспектива новой встречи с Джейн станет для него почти непреодолимым соблазном.
Эллис терпеть не мог, когда им так цинично манипулировали.
Но он отчаянно хотел теперь отправиться в долину Пяти Львов.
За столом воцарилось продолжительное молчание.
– Так вы согласны или нет? – нетерпеливо спросил затем Уиндерман.
– Я еще над этим подумаю, – ответил Эллис.
