– Ты можешь кое-что сделать для меня, если не сочтешь за труд приехать туда немного раньше, чем обычно.
– Что именно?
– Приготовить обед. Нет, нет! Я, разумеется, шучу. Мне будет нужна твоя помощь в пустяковом, но строго секретном деле.
– А конкретнее? – спросила она.
– Сегодня у Рахми день рождения, и очень кстати в Париж приехал его брат Мустафа, хотя Рахми пока не знает об этом. – Если все пройдет гладко, подумал Эллис при этом, я никогда в жизни больше не солгу тебе. – Я хочу, чтобы появление Мустафы за праздничным обедом Рахми стало сюрпризом. Но мне требуется сообщник.
– Я готова, – сказала она, скатившись с него и сев со скрещенными под собой ногами. Ее груди походили на аппетитные яблоки – гладкие, округлые и крепкие. Кончики ее волос щекотали ему соски. – Что от меня требуется?
– Проблема совсем простая. Мне нужно сообщить Мустафе, куда ему явиться, но вот только Рахми никак не решит, где он хочет устроить праздник. Поэтому мне, видимо, придется информировать об этом Мустафу в самый последний момент. А Рахми, по всей видимости, будет рядом со мной, когда я позвоню его брату.
– И как же ты выйдешь из положения?
– Я позвоню тебе. Буду нести какую-нибудь чепуху. Не обращай внимания ни на что, кроме адреса. Потом сама позвони Мустафе, дай ему адрес и объясни, как туда добраться.
Все это выглядело вполне естественно, пока Эллис планировал свои действия, но сейчас его история выглядела откровенно неправдоподобно.
Но у Джейн она, казалось, не вызывала ни малейших подозрений.
– Действительно предельно просто, – сказала она.
– Вот и отлично, – обрадовался Эллис, скрывая чувство облегчения.
– А после звонка мне придется долго ждать твоего возвращения домой?
– Меньше часа. Я только хочу увидеть эффект, произведенный моим сюрпризом, но откажусь от участия в обеде под любым предлогом.
Джейн задумалась.
– Он пригласил тебя одного? Без меня?
Эллис пожал плечами.
– Насколько я понимаю, это чисто мужской обед.
Он протянул руку за блокнотом на прикроватном столике, написал имя Мустафа и номер телефона.
Джейн встала с кровати и пересекла комнату в сторону кабинки в стене, где располагался душ. Она открыла дверцу и пустила воду из крана. Ее настроение заметно изменилось. Улыбка пропала с губ. Эллис спросил:
– Что так рассердило тебя?
– Я не сержусь, – ответила она. – Просто мне не нравится отношение ко мне твоих друзей.
– Но ты же знаешь, как турки привыкли обращаться с девушками.
– Вот именно! С девушками. Они ничего не имеют против респектабельных женщин, а я для них всего лишь твоя девушка.
Эллис вздохнул.
– Не похоже, что ты можешь обижаться на отношение к тебе нескольких примитивных мужских шовинистов. Что ты мне на самом деле пытаешься сказать?
Она размышляла над ответом, задержавшись обнаженной перед дверцей душа, и была настолько красива, что Эллису снова захотелось заняться с ней любовью. Потом она сказала:
– Вероятно, я стремлюсь донести до тебя мысль о том, как мне претит мой нынешний статус. Я целиком и полностью предана тебе – все знают об этом. Я больше ни с кем не сплю, даже не принимаю приглашений поужинать с другими мужчинами. Но вот ты… У тебя нет передо мной никаких обязательств. Мы не живем вместе. По большей части я не знаю, где ты бываешь, чем занимаешься. Ты до сих пор не представил меня своим родителям… И людям известно, как обстоят дела, а потому они и обращаются со мной как со шлюшкой.
– Думаю, ты очень сильно преувеличиваешь.
– Ты неизменно повторяешь одну и ту же фразу.
Она вошла в душ и с громким стуком закрыла дверь. Эллис достал бритву из ящика стола, где хранил свои туалетные принадлежности, оставаясь ночевать здесь, и начал бриться над раковиной в кухне. У них случались размолвки по этому поводу и раньше. И даже более серьезные и длительные споры. Он знал, в чем заключалась их истинная причина: Джейн хотела, чтобы они жили под одной крышей.
Он, конечно, тоже хотел этого: жениться на ней и прожить вместе всю жизнь. Однако приходилось ждать, когда он исполнит стоявшую перед ним задачу, а рассказать ей все он не мог. Вот и приходилось отделываться пустыми словесами: «Я еще не готов» или «Мне всего лишь нужно совсем немного времени», а эти расплывчатые отговорки только сильнее раздражали ее. Ей представлялось, что года вполне достаточно, чтобы любить мужчину, не добившись тем не менее никаких обязательств с его стороны. И была права, разумеется. Но если сегодня все пройдет хорошо, у него появится возможность кардинально изменить ситуацию. Исправить положение.
Эллис закончил бриться, завернул бритву в полотенце и снова положил в ящик стола. Джейн вышла из душа, и теперь он встал под его струю. Мы прекратили разговаривать, отметил он про себя. Это глупо.
Пока он принимал душ, она сварила кофе. Он поспешно оделся в линялые джинсы и черную футболку, сев затем напротив нее за небольшой стол из красного дерева. Джейн разлила кофе по чашкам.
– Мне необходимо с тобой серьезно потолковать, – сказала она.
– Хорошо, – отозвался он. – Давай поговорим за обедом.
– А почему не сейчас?
– Сейчас у меня нет времени.
– День рождения Рахми важнее наших с тобой отношений?
– Само собой, нет. – Эллис с сожалением почувствовал нетерпение в своем тоне, и внутренний голос шепнул ему: «Веди себя помягче. Ты рискуешь потерять ее». – Но я дал обещание, а выполнять обещания тоже очень важно. И я не вижу большой разницы, поговорим мы с тобой сейчас или чуть позже.
Лицо Джейн приобрело напряженное, упрямое выражение, уже хорошо ему знакомое. Оно появлялось, когда она принимала какое-то решение, но кто-то стремился не дать ей сразу же осуществить его.
– Но вот для меня как раз очень важно, чтобы мы все обсудили именно сейчас.
На мгновение он испытал искушение рассказать ей правду немедленно. Но только это никак не вписывалось в его планы. Времени оставалось в обрез, его сознанием владели сейчас совершенно иные мысли, и он действительно не был готов к полной откровенности. Будет намного лучше все выложить позже, когда они оба смогут расслабиться, а у него появится возможность объявить ей, что его работа в Париже завершена. И потому он сказал:
– Мне кажется, ты поступаешь глупо, когда настаиваешь. Я не поддамся давлению. Пожалуйста, давай побеседуем позже. Сейчас мне пора бежать.
Он поднялся из-за стола.
Когда же он подошел к двери, услышал ее слова:
– Жан-Пьер попросил меня отправиться вместе с ним в Афганистан.
Это прозвучало неожиданно, и Эллису понадобилось время, чтобы вникнуть в смысл сказанного.
