Двигаясь теперь очень быстро, Эллис проверил остальных.
Все были мертвы.
Даже ребенок.
Глава пятнадцатая
Джейн неслась через кишлак, охваченная слепой паникой, порой даже отпихивая людей в стороны со своего пути, пошатываясь, ударяясь о стены, спотыкаясь, падая, но сразу же поднимаясь, задыхаясь, но все еще плача и постанывая.
– С ней все должно быть хорошо, – твердила она себе, повторяя эти слова как молитву, но в мозгу все равно прочно засел тревоживший душу вопрос: почему Шанталь не проснулась? И другая, не менее пугающая мысль: неужели моя малышка пострадала?
Наконец она ввалилась во двор бывшего дома лавочника и буквально взлетела по лестнице на крышу. Припала на колени, откинула простынку с маленького матраца. Глазки Шанталь были закрыты. Да дышит ли она? – подумала Джейн. – Дышит ли вообще? Но затем глаза младенца открылись. Дочка посмотрела на маму и (кажется, впервые в жизни) по-настоящему улыбнулась.
Джейн схватила ее, крепко прижала к груди, чувствуя, что у нее может случиться разрыв сердца. От внезапно слишком сильного прикосновения Шанталь заплакала, и Джейн тоже разрыдалась заново, но только теперь от радости и облегчения. Ее крошка по-прежнему была с ней, живая, теплая и орущая во весь голос. А уж первая подлинная улыбка на лице Шанталь… Как тут было не залиться слезами счастья?
Прошло немало времени, прежде чем Джейн успокоилась, и Шанталь, чутко уловив перемену в настроении матери, тоже затихла. Джейн укачивала ее, ритмично похлопывая ладонью по спине и то и дело целуя в мягкую, все еще лишенную волосяного покрова макушку. Лишь с трудом она потом напомнила себе, что в этом мире живет много других людей, и снова ощутила тревогу за всех, кого согнали в мечеть. Какова их судьба? Она спустилась во двор, где сразу же встретилась с Фарой.
Джейн всмотрелась в лицо афганской девочки. Та самая молчаливая, суетливая, робкая, всего боявшаяся Фара нашла в себе достаточно смелости, разума и присутствия духа, чтобы спрятать Шанталь под смятым постельным бельем, когда вокруг кружили русские вертолеты, а в считаных ярдах от нее постоянно раздавались выстрелы.
– Ты спасла мою дочь, – сказала Джейн.
Но Фару это испугало, словно ее в чем-то обвиняли.
Джейн держала Шанталь на одной согнутой в локте руке, а другой нежно обняла Фару.
– Ты спасла мою малютку! Спасибо, спасибо, спасибо тебе!
Фара лишь на мгновение просияла от добрых слов любимой хозяйки, а потом заплакала.
Джейн принялась утешать ее, похлопывая ладонью по спине, как чуть раньше успокаивала Шанталь. Когда слезы перестали заливать Фаре лицо и прошла нервная дрожь, Джейн спросила:
– Что происходило в мечети? Как обращались с вами русские? Кто-нибудь был ранен?
– Да, – отозвалась Фара, но настолько рассеянно, что точный смысл ответа остался неясен.
Джейн помимо воли улыбнулась. Фаре нельзя было задать три вопроса подряд и рассчитывать услышать нечто вразумительное.
– Что случилось с теми, кого вместе с тобой загнали во двор мечети?
– Русские все время допытывались, где тот американец.
– У кого допытывались?
– У нас всех. Но никто ничего не знал. Доктор спросил меня о вас и ребенке. Я ему тоже ответила, что не знаю, куда вы подевались. Потом они выбрали троих мужчин. Сначала моего дядю Шахазая, а еще муллу и Алишана Карима, брата муллы. Всех допросили снова. Только напрасно – они твердили, что не знают, где находится американец. И их начали избивать.
– Они очень пострадали?
– Нет. Но избили их сильно.
– Я скоро осмотрю всех троих. – У Алишана слабое сердце, озабоченно вспомнила Джейн. – Где они сейчас?
– Все еще остаются во дворе мечети.
– Пойдем со мной.
Она вошла внутрь, Фара последовала за ней. В главном помещении Джейн на прилавке обнаружила свою сумку для оказания первой помощи. К обычному набору медикаментов добавила несколько таблеток нитроглицерина и снова покинула дом. Направляясь к мечети и по-прежнему крепко прижимая к себе Шанталь, она спросила у Фары:
– Они причинили тебе боль?
– Нет. Доктор казался очень сердитым, но меня не били.
Джейн догадывалась об основной причине озлобленности Жан-Пьера. Он заподозрил, что она провела ночь с Эллисом. И до нее дошло – вероятно, все в кишлаке думали точно так же. Интересно, размышляла она, как они отреагируют на это. Для многих, судя по всему, это станет окончательным подтверждением, что она чуть ли не вавилонская блудница.
Но ей пока никто даже упрека не бросит. Они нуждались в ней, ведь в кишлаке оставались люди, которым требовалась медицинская помощь. Джейн добралась до мечети и вошла во внутренний двор. Завидев ее, жена муллы засуетилась и с важным видом провела к тому месту на земле, где лежал супруг. Внешне он выглядел неплохо. Джейн больше волновало сердце его брата, а потому, несмотря на негодующие протесты жены муллы, она сразу же переключила внимание на лежавшего рядом Алишана.
Он посерел и дышал с трудом, приложив ладонь к груди. Как и опасалась Джейн, жестокие побои вызвали новый приступ стенокардии. Она дала пациенту таблетку, объяснив:
– Жуйте ее. Глотать сразу не надо.
Ей пришлось передать Шанталь на руки Фаре, чтобы быстро осмотреть Алишана. Тело его покрылось синяками и ссадинами, но сломанных костей не оказалось.
– Чем они вас били? – спросила она.
– Прикладами автоматов, – хрипло ответил он.
Она кивнула. Ему повезло. Единственный реальный ущерб его здоровью вызвал стресс, плохо сказавшийся на состоянии сердца, и теперь он уже оправлялся от него. Смазав йодом повреждения, она лишь велела ему полежать спокойно на том же месте еще не менее часа.
Затем Джейн вернулась к Абдулле. Однако мулла при ее приближении принялся жестами отгонять ее от себя, издавая злобные крики. Она понимала, чем так разгневала его. Он считал, что заслуживает приоритета со стороны медсестры, и оскорбился, когда увидел, как она сначала занялась Алишаном, его младшим братом. Разумеется, извиняться и оправдываться она не собиралась. Ей и раньше приходилось объяснять ему, что она лечит людей в зависимости от серьезности их состояния, не считаясь с общественным статусом. И отвернулась от него. Не было смысла настаивать на осмотре старого дурака. Если он был достаточно здоров, чтобы так громко орать, значит, будет жить.
Оставался Шахазай, закаленный боец со шрамом на лице. Ему уже оказала помощь его сестра Рабия, повитуха, обмывшая его порезы и царапины. Знахарские травяные мази Рабии, с точки зрения Джейн, не обладали достаточным антисептическим воздействием, но в целом приносили скорее пользу, чем вред, а потому она удовлетворилась проверкой конечностей и пальцев на переломы. Он тоже благополучно их избежал.
