Виталий Житко встретил Анну Антипову два года назад совершенно случайно и даже не сразу узнал. Просто однажды открыл дверь и принял из рук незнакомой женщины извещение о заказном письме, расписался, поднял глаза и ахнул. Почтальонша нервно одернула дешевую выношенную курточку явно не со своего плеча, поправила давно не стриженные волосы и отвела взгляд, будто это могло помочь ей остаться неузнанной. Но это была она, несомненно, она, Анна Антипова, женщина, о которой Виталий Житко мечтал и в периоды одиночества, и даже тогда, когда его жизнь ненадолго озарялась тусклым светом неуклюжих неудачных романов. Он схватил Анечку за рукав, потянул в квартиру, заставил раздеться, повел на кухню. Лицо у Анечки было осунувшимся и слегка припухшим, джинсы совсем сносились и прорывались уже не по моде, а от ветхости, руки заметно дрожали. Виталий прекрасно все понял, разогрел жаркое собственного изготовления, согрел Анечке чай, налил стопочку коньяку. Она выпила, оттаяла, поведала о себе. Сказала, что уже давно потеряла работу по специальности, потому что тяжело болела, была в депрессии. Сейчас ей лучше, но она потеряла связь с коллегами, трудно адаптируется в обществе. Чему-то Виталий поверил, чему-то нет, но это было неважно. Он был счастлив, что судьба сделала ему такой подарок – привела к нему женщину, о которой он так часто думал. Виталий больше не пустил Анечку на работу, оставил ночевать у себя. На следующий день они сходили в салон красоты, потом по магазинам, приобрели Анечке новую модную одежду. Смущаясь, она попросила Виталия еще купить маме некоторые лекарства, и он с огромной радостью выполнил ее просьбу. Когда Анечка пришла в себя и из ее глаз исчезло затравленное выражение, Виталий отвел ее к добрым знакомым в рекламное агентство – устраиваться на работу. Она постепенно привыкала к Виталию, начинала радоваться возвращению в нормальную жизнь и в один прекрасный день поняла, что благодарность, которую она к нему испытывает, сильнее любви и уж точно куда надежнее страсти. Летом Виталий отвез Анечку на Средиземное море, в Италию, и сделал ей предложение. Ей казалось, что она снова счастлива, и это то счастье, которое уже никто и никогда не сможет у нее отнять.
Где-то вдалеке уже начало погромыхивать, и Виталий, очнувшись от своих мыслей, подумал, что надо скорее ехать домой, пока не начался ливень. Как только в городе разражается непогода, движение на улицах практически парализуется, пробки достигают восьми-, а то и девятибалльной отметки. Его не переставала мучить мысль: чего хочет от него следователь? Вроде бы у него нет ничего нового, никаких свежих значительных фактов, требующих объяснения, спрашивает разную ерунду. А потом посреди разговора возьмет да и огорошит вопросом: «Почему ваша невеста Анна Антипова была уволена из пресс-службы областной думы?» Или другим: «Был ли у Анны Антиповой конфликт с Марьяной Карелиной в годы ее работы в областной думе? Что вам об этом известно?»
А позавчера Анечка пришла с работы сама не своя. Оказывается, к ней приходили из уголовного розыска, спрашивали сотрудников, была ли она на работе 17 июля с 13 до 15 часов.
На работе она не была, Виталий это знал точно. После того как у Марьяны закончилось совещание с авторами закрытых ею телевизионных проектов, он заскочил в приемную и оставил секретарю заявление об уходе. Ну и хрен с ней, с этой змеей, все равно им не удалось бы поладить, подумал он тогда. И сразу позвонил Анечке, хотел позвать ее пообедать. В конце концов, жизнь не кончилась, и кое-какие сбережения у него есть. Их можно потратить, а можно заставить работать. У Виталия появились идеи, и он, зная, как Анечка будет переживать его отставку, хотел сразу начать обсуждать с ней новые перспективы. Но до Анечки было не дозвониться, ее телефон был отключен. Он заехал к ней в офис, но и там ее не оказалось, сказали, уехала по делам, заключать какой-то договор. Без телефона? Аппарат Анечки лежал на ее рабочем столе в отключенном виде. И никакого договора она в тот день не заключила, это Виталий тоже знал. Он подъехал к ее офису второй раз около трех часов дня и столкнулся с ней у дверей, она была растеряна, не ожидала его увидеть, залепетала что-то невразумительное. На предложение пообедать откликнулась сразу, только, сказала, забежит в туалет. Пока она отсутствовала, Виталий заглянул в ее рабочий портфель – ни одной деловой бумаги в нем не было, это он помнил точно. В тот момент в нем шевельнулось неприятное чувство, которое хотя бы раз в жизни испытывал каждый мужчина: неужели у нее кто-то есть? Но когда стало известно об убийстве, мужские амбиции стыдливо уползли, уступив место одному незначительному воспоминанию, которое теперь жгло его нещадно. 16 июля Виталий встречался с Марьяной Карелиной у ее дома – не хотел разговаривать в подавляющей официальности служебного кабинета, еще была надежда, что за чашкой кофе удастся пробудить в ней какой-то человеческий отклик. Ее домашний адрес он взял у бухгалтерских дам, переписал себе на стикер, сунул в карман. Дома выбросил бумажку в мусорный пакет, потому что адрес запомнил. И теперь его мучил вопрос: что делал исписанный им клочок офисной бумаги в косметичке Анечки? Он обшарил ее портфель еще раз, уже дома. Искал следы возможного «преступления», но из подозрительного нашел только это – яркий офисный листок, исписанный собственным почерком. На следующий день стало известно, что в доме Карелиной произошло убийство, и вечером, когда Анечка пришла с работы, Виталий первым делом бросился к ее портфелю. Листка там уже не было.
Глава 8
Каждый свой день Руслан начинал с поиска новых подробностей об убийстве в доме Марьяны Карелиной. Он внимательно просматривал все новостные сайты, порталы, где публиковались аналитические материалы, соцсети, где печатали всякие сплетни. Никаких новых подробностей о расследовании убийства не было. Собственно, Руслан на них и не рассчитывал, ему было важно понять только одно: имело ли место наряду с убийством еще и ограбление? Но об ограблении не было сказано ни слова. Это могло означать, что оно было, но об этом не посчитали нужным упомянуть, или следствие умышленно скрывает это обстоятельство. Но могло означать и то, что никакого ограбления не было. И что тогда все это значит?
Все время, что прошло с момента убийства, Руслан не находил себе места. Он безуспешно искал Олега, приезжал к его дому каждый день, но ни его вчерашний товарищ, ни его сосед по кличке Хохол по месту жительства не появлялись. Это могло значить только одно. Олег с Хохлом пришли в дом Марьяны в условленное время, провели рекогносцировку, и когда решили, что пришло время действовать, вошли в квартиру. Руслан, согласно тому же плану, позвонил в приемную Марьяны, узнал, что у нее идет совещание, сообщил Олегу эсэмэской о том, что можно начинать. Хохол открыл дверь, Олег отпустил его и занялся сейфом. Видимо, в этот самый момент в квартиру Марьяны и явилась ее сестра. Этого никто не мог ожидать, Руслан даже не знал, что Ульяна открывает квартиру Маши своим ключом. Да и откуда ему было это знать? Когда они жили вместе, Ульяна звонила в дверь, как все, но тогда у них был семейный дом, а теперь Маша жила одна, и сестра вполне могла входить к ней, как к себе домой. Видимо, она застала Олега у сейфа, и парень растерялся, не знал, как ему повести себя в такой ситуации. Ульяна могла обнаружить присутствие постороннего, войдя в кабинет, где у Маши стоит сейф, попыталась убежать, но Олег нагнал ее, повалил на диван… Картину произошедшего представлять не хотелось, но Руслан заставлял себя, ему необходимо было понять, что произошло в доме Марьяны в тот злополучный день. Смоделировать, как все случилось, было несложно, Руслана смущало другое. Он никогда не думал, что Олег – проходимец, авантюрист, падкий на чужое имущество, но все же, в сущности, добрый и безобидный парень – мог убить человека. Тем более женщину. Однако смог. Другого объяснения его исчезновения у Руслана не было.
