– Да нет, спасибо, я далеко живу, просто была тут у подруги, она заболела… Я вызову такси. Ох, а где же мой телефон? Кажется, я его выронила… – в голосе женщины послышалась паника. – Ох, у меня там вся жизнь… в этом телефоне.
Она принялась озираться вокруг.
– Не волнуйтесь, сейчас поищем! Мой пес незаменимый сыщик, я вечно что-то в доме теряю, он все находит.
Федор Федорович достал из кармана свой телефон и показал собаке.
– Апельсиныч, ищи!
– Как, вы сказали, его зовут? – поразилась женщина.
– Апельсиныч! – улыбнулся Федор Федорович.
Пес смотрел на хозяина, словно пытаясь понять, чего от него хотят. Потом вдруг сорвался с места и стал искать.
– Неужели найдет?
– Я надеюсь!
– Ох, простите, я даже не назвалась… Меня зовут Ираида… Ираида Валерьевна.
– Очень приятно, а я Федор Федорович. О, глядите, нашел!
В самом деле, Апельсиныч несся к ним, держа в зубах телефон.
– Ну надо же, кто бы сказал, не поверила бы… Ох, спасибо тебе, милый Апельсиныч! Какая чудесная кличка, ласковая… нежная…
– Да? Обычно все говорят, что кличка дурацкая, а мне нравится. Но, боюсь, ваш телефон может сейчас забастовать, он мокрый. Знаете что, тут рядышком есть кафе, куда пускают с Апельсинычем. Идемте, вы выпьете кофе или чаю, а я вызову вам такси.
– Ну что вы, я и так отняла у вас столько времени!
– Да ерунда. Идемте! Берите меня под руку, а то вы на каблуках…
– Вы просто невероятно любезны, Федор Федорович!
Апельсиныч, поняв, что они идут не домой, а в любимое кафе, взлаял от радости. Там ему всегда давали что-нибудь вкусное, какой-нибудь кекс или печенье. И вообще там всегда ему радовались.
Вот и сейчас охранник сказал:
– Это кто к нам пожаловал? Сам Апельсиныч! Здравствуйте, господин Свиридов! Добро пожаловать!
И тут же подскочила официантка Светочка и сунула Апельсинычу печенье. Пес лизнул ей руку и смиренно улегся под столик.
– Ираида Валерьевна, заказывайте все, что угодно, полагаю, вы голодны?
– Нет-нет, я же была в гостях… Разве что чашку кофе!
– А хотите кофе с миндальным молоком? – спросила Светочка.
– А у вас есть? С удовольствием!
Между тем Федор Федорович помог ей снять шубку и только тут на свету разглядел ее. Это была весьма миловидная женщина лет за тридцать, с тонкими чертами лица, хрупкая и какая-то нежная. Невозможно было представить себе ее отчаянно дерущейся с бабой, вдвое превосходящей ее габаритами.
– Чему вы смеетесь? – она подняла на него огромные карие глаза в пушистых ресницах. – Думаете небось, птичка-невеличка, а боролась со здоровенной вороной!
– Признаться, что-то подобное я подумал, но без орнитологических ассоциаций, – добродушно рассмеялся Федор Федорович. – Только я все же не поверю, что она напала на вас ни с того ни с сего.
– Причину она сама себе придумала… У меня с ее мужем никогда ничего не было и не будет! Он уж очень не в моем вкусе. Можно сказать, пострадала невинно.
Ух какая, с виду и впрямь святая невинность, но в глазах такие бездны… заволновался вдруг Федор Федорович.
– Вот, ваш кофе с миндальным молоком! – Светочка поставила перед Ираидой Валерьевной большую чашку и тарелку с фирменным кексом.
– С миндальным молоком? – удивился Федор Федорович. – Это вкусно?
– Очень, – ответила она, отхлебнув глоток. – Но это все-таки дамский напиток…
– Светочка, сделайте мне тоже чашку, я кулинарно любопытен! Знаете, я недавно был на Кубе, так какой только дряни я там не пробовал…
– На Кубе? А что вы там делали?
– Отдыхал, ловил рыбу… с другом…
– И пробовали всякую дрянь?
– Именно! – засмеялся он.
«Черт побери, кажется, это называется флирт? – удивленно подумал он. – Она мне нравится… Впереди новогодние каникулы… Надо поближе познакомиться. Чем черт не шутит…»
– Федор Федорович, а можно я дам Апельсинычу кусочек кекса?
– Можно, он этот кекс обожает.
– У него губа не дура, кекс и вправду очень вкусный. Апельсиныч, вот, возьми! Ох, какой ты милый! Нравится? На, возьми еще кусочек!
Кажется, она положила глаз на хозяина, вон как ко мне подлизывается, неприязненно подумал Апельсиныч. Все тетки, которые хотят с ним завести шуры-муры, начинают подлизываться ко мне… Но эта, кажется, ему понравилась. Первый раз такое… Ну, поглядим, может, она и неплохая… Во всяком случае приятнее, чем его Шурка… Добрее… Ну, там видно будет.
– Ираида Валерьевна, – начал вдруг Федор Федорович.
– Лучше просто Ира, – улыбнулась она.
– Хорошо, – улыбнулся он в ответ, – а вы не хотите послезавтра пойти со мной… на одно мероприятие?
– Послезавтра? А что за мероприятие?
– Ну, новогодний корпоратив у меня на работе, то есть мероприятие будет в ресторане…
– Я бы с радостью, Федор Федорович, но послезавтра я, к сожалению, не смогу.
– Ну что ж, на нет и суда нет, – огорчился Федор Федорович.
– Да вы не обижайтесь, просто я ведь не москвичка. Я живу и работаю в Питере. И послезавтра у меня спектакль. Я играю в оркестре Мариинки, я флейтистка…
– О! – как-то растерялся Федор Федорович.
– А вы бываете в Питере? Любите его?
– Если честно, у меня так мало времени всегда в Питере… Приезжаю утром, уезжаю в тот же день ночью… Хотя, конечно, город впечатляет…
– А я безумно люблю Питер, несмотря на ужасный климат… И сынишку стараюсь заразить этой любовью.
– А сколько вашему сынишке?
– Десять. Учится в музыкальной школе…
– По классу флейты?
– Нет, фортепьяно. У нас в семье все музыканты. И дед был пианистом, и мама пела в филармонии… и я…
– А ваш муж?
– Мужа нет. Мы давно в разводе.
– Он оказался недостаточно музыкальным? – ляпнул на радостях Федор Федорович.
– И это тоже, помимо прочих недостатков.
– Ирочка, а что если… Ну, вдруг у меня случится командировка в Питер, вы не дадите ваш телефон, а?
– Ну почему же с удовольствием, – очаровательно улыбнулась она. – Вот.
Она вырвала листок из записной книжки и написала номер телефона.
Он оторвал половинку листка и написал номера своих телефонов.
– Извините, визитки с собой нет, не предполагал, – вдруг покраснел Федор Федорович. – А как зовут вашего сына?
