Первый этап: перед созданием тофета
Второй этап: сооружения докарфагенского периода
Третий этап: сооружения в руинах
Четвертый этап: первое пуническое поселение, уровень А святилища Танит и Баал Хаммона
Обозначение разрезов
1. Подстилающие породы
2. Естественное углубление в скале
3. Террасы, сооруженные из мелких камней
4. Внешние стены
5. Небольшой дворик
6. Центральная сводчатая комната
7. Побелка
8. Каменные плиты
9. Святая святых
10. Погребальные предметы
11. Хранилище в фундаменте
12. Крышка «гира»
13. Частично разрушенное помещение
14. Упавшие стены
15. Что осталось от крышки после вторичного использования гробницы
16. Новые погребальные предметы
17. Плита, запиравшая комнату (вторично использованная)
18. Пуническая керамика вокруг раки
19. Предметы, лежавшие поверх стены
20. Повторное использование старой стены (на боковых краях лоджии, содержавшей урну в старой стене)
21. Разлом в стене, позволивший создать место для погребальных предметов
22. Более раннее обрушение было расчищено, чтобы освободить место для погребальных предметов на подстилающей породе
23. Уровень А святилища
Автор этой книги считает, что у него есть объяснение этому. По его мнению, сразу после того, как в нишу была положена дорогая керамика, все это сооружение было засыпано землей, и над ним был создан могильный холм или курган. Рака была построена неудачно и под тяжестью земли быстро развалилась. С тех пор появился обычай насыпать над жертвоприношениями курган, который становился священным, как и находившееся под ним сооружение. Впрочем, курган насыпали обычно поверх захоронения, и «часовня Кинтаса» имеет все признаки погребальной камеры. Ее главная черта – комната со сводом на консолях, которая является полной миниатюрной копией критских гробниц. Замечательные образцы этих гробниц обнаружил на сирийском побережье Клод Шеффер; они были сооружены в середине второго тысячелетия до н. э. К началу первого тысячелетия эта форма захоронения в Финикии исчезла, но сохранилась на Кипре, например в Ксилотимбу. Здесь, как и в пунической часовне, гробницы были засыпаны землей, образуя курган. Лабиринт в двориках и проходы, окружавшие погребальную камеру, воспроизводят в Карфагене в сильно уменьшенном виде план восточных рак, на что указывал Кинтас. В Угарите в могильных плитах были проделаны отверстия для вливания жидкости, как и в могилах микенских времен. Есть несколько признаков того, что эту же практику применяли и в тофете Саламбо. Автор этой книги опубликовал фотографию плиты с отверстием для вливания воды, а также дно бассейна с проложенными в нем каналами. На стеле из музея Бардо изображена стоящая на коленях жрица, вливающая при свете факела воду в могилу, а на стеле из музея Карфагена видим кувшин, из которого вытекает струя воды. Поэтому вполне справедливо было бы предположить, что алтарь, построенный рядом с камерой, имеющей хранилище для керамики, тоже мог получать воду, которую вливали в него сверху. Это свидетельствует о погребальном характере камеры, а также объясняет наличие лабиринта и кургана. Весь этот комплекс представляет собой могилу ребенка, сожженного на погребальном костре в качестве жертвы богу, которого люди, поклонявшиеся ему, считали бессмертным.
Следует отметить, что руины, окружающие часовню Кинтаса, тоже относятся к погребальным сооружениям. Весь нижний уровень тофета состоит из урн, в которых находится прах жертв, принесенных Молоху; их ставили в углубления в скале и защищали пирамидой из камней или миниатюрным дольменом, а поверх насыпали курган. Таким образом, это святилище практически ничем не отличается от некрополей железного века, разве что в нем погребен не прах кремированных покойников, а останки детей, принесенных в жертву Молоху. Например, в Хаме в Сирии Риис раскопал одно из таких кладбищ, где рядом с урнами клали небольшие предметы и керамические изделия, очень похожие на те, что были найдены в самом нижнем слое тофета Саламбо, а поверх насыпали невысокий курган. В Карфагене иногда на вершину кургана клали большой камень, стелу грубой формы или бетил.
Этиологический рассказ, который записал Юстин и который объясняет, как возник обычай приносить жертвы Молоху, описывает погребальные практики, применявшиеся в тофете Саламбо. Юстин пишет, что после смерти Дидоны обожествленную царицу почитали на том самом месте, где она принесла себя в жертву, и так продолжалось до падения Карфагена.
Если принять подобное толкование за истинное, то «часовню Кинтаса» нельзя считать самым древним финикийским сооружением в Тунисе, появившимся после того, как тирийцы впервые высадились на Карфагенской земле. Эта теория, как мы уже убедились, сильно усложнила решение вопроса о дате основания Карфагена, которую отодвинули в глубь веков, в VIII век до н. э., что противоречит литературной традиции. Приводимую Тимеем дату (IX век до н. э.) можно было бы полностью подтвердить, если бы эта часовня была необычно крупным вотивным памятником VIII века до н. э. и совсем небольшой частью святилища, которое ученые только начали изучать. Вполне возможно, и даже вероятно, что в один прекрасный день здесь будут найдены другие, более древние памятники.
Глава 2
Магониды: 550–396 годы до н. э
История Карфагена до середины VI века до н. э. окутана мраком. С середины же этого века греческие историки регулярно сообщают нам об отношениях – обычно очень натянутых – между своей страной и финикийцами, обосновавшимися на западе. В ряде случаев до нас дошли оригинальные труды греческих ученых, но чаще всего мы пользуемся их изложением, которое сделал Помпей Трог, или сокращенной версией его работ, созданной Юстином. Дополняют картину редкие эпиграммы той поры и археологические данные. По крайней мере, теперь мы будем говорить о реальных людях и событиях.
