Но не все были готовы ждать обещанные золотые горы годами. Банк уж точно. В особенности по краткосрочной ссуде под огромный процент. Банк пригрозил отобрать всё заложенное имущество для покрытия долгов, если граф не погасит задолженности хотя бы частично или не обеспечит её погашение иными способами. Например, ценными бумагами. Граф судорожно пытается найти способ решения проблемы, не желая быть опозорившимся банкротом. И тут, наконец, выясняется, что рудник безнадёжен, никаких золотоносных жил обнаружено не было. Средства были спущены впустую. Партнёры понесли огромные убытки, восполнить которые было необходимо в кратчайшие сроки. Иначе их объявят банкротами, а поместья продадут с молотка. За одной идеей, обернувшейся крахом, сразу же следует новая – выкупить акции компании, занимающейся поставкой сукна. На тот момент они на рынке ценных бумаг продавались за гроши, потому что компания погрязла в долгах и переживала не самые лучшие времена. Но из достоверного источника стало известно, что это лишь кратковременный упадок, за которым последует взлёт. Якобы вот-вот должен был заключиться договор на поставку сукна в некоторые из провинций: крупные партии товара, притоки денежных средств..
На этот раз отец действовал уже осторожнее, пожелав собственными глазами взглянуть на письменные заверения грядущего успеха… Он получил желаемое и заключил сделку. Казалось бы, вот он, выход из тупиковой ситуации. Но оказалось, что то была лишь петля на шее, изящная многоходовка.
Мало того, что компания всё же была в одном шаге от банкротства, так ещё и часть ценных бумаг, предоставленных отцом в качестве обеспечения возможности уплаты долга, оказалась всего лишь подделкой. Качественной, но подделкой. Разгорелся огромный скандал, всколыхнувший общество. Именитый граф – банкрот, обманщик и фальшивомонетчик… Дело осложнялось ещё и тем, что события произошли как раз накануне ужесточения закона о мерах наказания для фальшивомонетчиков…
Отцу грозила виселица. И время, оставшееся до исполнения приговора, он провёл затворником в своём имении. Позор лёг на его седую голову. И он предпочёл застрелиться, чем болтаться в петле. У графа осталась жена, слабая здоровьем и двое детей – сын и кузина, находившаяся на воспитании у семьи из-за смерти ближайших родственников. Банк выкинул домочадцев на улицу, имение продали с молотка по бросовой цене. И купил его никто иной, как приятель отца.
Максимилиан перевёл дух, отхлебнув большой глоток бренди.
– Что дальше? Отчего-то мне кажется, что это ещё не конец истории, верно?..
– Так и есть. Самая любопытная часть рассказа впереди. Мать с детьми поселилась в утлом деревянном домишке, в котором сдавались в наём дешевые меблированные комнаты. Говоря о детях, я имею в виду кузину и законного сына, а не нагулянного графом ублюдка, оказавшегося на улице и бесполезно обивавшего пороги того дома. Нужен ли был лишний рот женщине, оказавшейся в беде? Нет. Ничего не изменилось, я так и находился на одну ступень ниже. Всегда. Тем интереснее мне показался день, когда я заметил этих двоих, ошивающихся возле бывшего поместья своего отца. Кузина несла какие-то небылицы о заговоре и письмах, якобы виденных ею у доверенного лица отца. По её словам, она даже успела стащить парочку из них, припрятав в укромном местечке. Нужен был только тот, кто смог бы проникнуть и вытащить. А потом, важно заявил сводный брат, бывший старше меня, наказать истинных виновников не составит большого труда. Поначалу я не поверил болтовне кузины, она была редкостной фантазёркой и всюду совала свой нос. Но в тот раз она выглядела такой искренней. Именно мне предстояло вытащить те письма из нехитрого девичьего тайника в саду поместья. Казалось бы, что всё должно было наладиться, но вместо этого стало хуже. Сводный брат отдал письма матери, а та вместо того, чтобы обратиться куда следует, решила разыграть представление и плюнуть в лицо негодяю, обманувшего доверие её мужа. Итогом этого разговора стал внезапный пожар, спаливший той же ночью дотла дом, в котором находились все трое. Так окончилась история славной фамилии, а я скитался оборванцем некоторое время, пока не примкнул к бродячей труппе артистов.
Эмилия слушала внимательно, подмечая для себя детали. Внутри роилось множество вопросов.
– И тебе доподлинно известны имена тех, кто стоял за всей этой аферой?
– Мне известно достаточно, чтобы знать, кто за всем этим стоял.
– То есть это всего лишь твои предположения, не более того? Какие доказательства их вины?
– Я своими глазами видел те письма.
– Да? – иронично спросила Эмилия, – и сколько лет с тех пор прошло? Более двадцати? Тебе не кажется, что твоя память могла тебя подвести?
– Я сохранил одно из писем у себя, поддавшись внезапному порыву. Как оказалось, не зря.
– С чего ты решил, что должен мстить? Судя по рассказу, тебя не очень хорошо привечали в доме отца?
– Старик ко мне хорошо относился. А что касается того, почему я решил отомстить… Можешь считать меня просто одержимым. На самом деле я так долго вынашивал мысли и идеи о мести, что не вижу иного выбора, кроме как осуществить содеянное.
– Это всё довольно… занятно.
– Занятно? – рассмеялся Максимилиан и опрокинул себе в рот остатки спиртного, – я польщён. Стало быть, рассказчик из меня довольно неплохой.
– Неплохой, – согласно кивнула головой Эмилия. – почему именно сейчас? Почему не раньше?
– Во-первых, только сейчас я обладаю достаточными ресурсами и связями для осуществления задуманного. Во-вторых… Да. У меня иногда мелькала мысль о том, что просто прирезать негодяев было бы намного быстрее. Но эта смерть была бы слишком лёгкой. Я хочу низвести их с того пьедестала, на который они поднялись благодаря гнусному обману и предательству. И только после этого расправиться с ними. Уже начал расправляться…
– Да? И с кем же?..
Максимилиан усмехнулся и вперил в неё взгляд своих светлых глаз. Эмилия осеклась:
– Не может быть…
Глава 26. Рассвет или закат
– Ты сумасшедший или разучился считать! Лаэрт Солсбури младше тебя. И если ты в ту пору был ребенком или чуть старше, то он и подавно.
– Я же не говорил, что сам Лаэрт был виновен. Но его папаша… Он был одним из тех, кто совершил гнусное злодеяние.
– Какую роль сыграл во всём этом его отец?
– Он был приятелем друга моего отца и занимал видное место в парламенте. Он знал о том, что вскоре закон о подлоге ужесточат. И именно он предложил провернуть дельце с подложными ценными бумагами.
– Возможно. Но при чем здесь сам Лаэрт?! – возмутилась Эмилия, – разве дети в ответе за грехи отцов?
– Увы, но его папаша скончался, не дождавшись, пока правосудие настигнет его. Но он существенно возвысился и поправил дела своей семьи за счёт отобранного имущества. Нужно было низвести их обратно. Что я и сделал, причём его же методами.
– Но Лаэрт…
– А сам Лаэрт, моя дорогая, повинен ещё и в том, что посмел перехватить то, что должно было принадлежать мне.
