Тринадцатое февраля
Детектив Александер останавливает автомобиль перед домом. В стоящей перед нами полицейской машине никого нет.
Господи, нет.
— Что происходит? — спрашиваю я, но мои сопровождающие уже выскочили из машины и бегут к дому, схватившись за оружие.
А я не могу пошевельнуться. Я оцепенела, мышцы онемели.
Они все мертвы. Я уверена. Я не хочу зайти внутрь и увидеть это.
А мы ведь все так хорошо продумали. Но Джейк оказался умнее, и теперь все мои друзья мертвы. Мне не надо было идти в тот клуб. Я закрываю глаза и сгибаюсь пополам.
Я всех потеряла.
Я жду, когда же меня охватит всепоглощающая боль. Но ее нет. Ничего нет, лишь опустошающая темнота. Если бы в моей жизни не появились Чейс, Сонни, Айзек, Сиенна и Шарлотта, я бы ни за что не справилась с учебой. Они стали моей семьей, а теперь их нет.
Кто-то колотит в окно машины. Но я не шевелюсь. Я не хочу ничего знать. Лучше останусь здесь. Навсегда.
— Лайла!
Чейс?
Я резко выпрямляюсь, одной рукой сжимая ручку дверцы, а другой держась за подголовник. Сквозь стекло, блестящее в свете уличного фонаря, я вижу изумительно-зеленые глаза. Они смотрят прямо на меня. Он здесь. Он в порядке.
Но тогда где же Джейк?
Чейс смотрит на меня с опаской. Потом открывает дверцу и присаживается на корточки.
— Ты в порядке?
Он жив!
Я падаю ему на грудь, утыкаюсь лицом в его шею и начинаю рыдать. Во мне словно прорвало плотину. Я всхлипываю и цепляюсь за него — единственное мое спасение.
— Господи, со мной все хорошо, Лайла, — шепчет он, обвивая меня своими сильными руками. Целует меня в висок и поднимается, увлекая меня за собой. — И с тобой тоже.
Да я вовсе не о себе так переживаю.
— Я думала… Чейс, я так испугалась! — всхлипываю я, отстраняясь, чтобы как следует рассмотреть его и убедиться, что он действительно в порядке; беру в ладони его лицо, чтобы поверить, что он правда рядом со мной, а не мерещится мне.
— Детектив Лина сообщила о том, что случилось в клубе. Лайла, до тебя он не доберется, я обещаю.
У меня, к сожалению, нет такой уверенности. Джейк оставил мне сообщение. С сердцем. Настоящим человеческим сердцем, которое принадлежало одному из моих друзей. Я отвожу взгляд, мне до сих пор не по себе от того, что я чуть не наступила на него.
Из дома неожиданно выбегают полицейские, детектив Лина торопится следом, разговаривая с кем-то по телефону.
— Что происходит? — спрашиваю я.
Чейс вскакивает, напряженно вглядываясь в их лица.
— Вы его нашли?
— Чейс… — К нам подбегает детектив Александер. — Где Шарлотта?
С лица Чейса сбегают все краски, он становится мертвенно-бледным.
— Она была у себя в комнате.
Нет.
— Он добрался до нее? — громко спрашиваю я дрожащим голосом.
— Да какого черта! — орет Чейс. — Как это возможно, кругом полицейские!
— Задняя дверь была открыта, — говорит детектив.
Если Джейк вышел через заднюю дверь с Шарлоттой, то он мог заставить ее перелезть через забор в таком месте, которое не видно со стороны дороги, где стоит полицейская машина.
— Мы же заперли все двери! — срывается Чейс. — Сменили замки! Как он это делает? Как он влез внутрь?
— А что, если он написал ей? — предполагаю я. — И она вышла из дома добровольно?
— Она бы не пошла, — отвечает Чейс.
— Но я же пошла. И она могла, если он начал ее шантажировать. Подумай сам, если Джейк как-то пообщался с ней, Шарлотта могла понять, что он устроил сегодняшнюю встречу для отвода глаз. И именно в этом и заключался его план. Он хотел подобраться к кому-нибудь из нас и выбрал Шарлотту.
— Тогда почему нельзя было написать сразу ей? — сдвигает брови Чейс. — Зачем он писал тебе?
— К нам все сложнее подобраться из-за охраны. Но он отвлек наше внимание и разделил нас… — Я замолкаю. — Он просто псих. Наверное, получил удовольствие, подкинув мне сердце с угрозой…
Я забираюсь обратно в машину и поднимаю с пола упавший телефон.
— Почему вы оба еще здесь? — кричит нам, подходя, детектив Лина. — Живо внутрь!
— Нет. — Я разблокирую телефон. — Я напишу Джейку и постараюсь вернуть Шарлотту.
— Не мешай нам делать нашу работу.
Да, все это время они работали блестяще.
Не слушая детектива, быстро набираю сообщение Джейку:
«Не трогай ее. Что нам сделать, чтобы ты прекратил это?»
— Лайла, стой! Не отсылай сообщение! — Детектив Александер тянется ко мне, но Чейс преграждает ему путь:
— Не-а, дружище, не выйдет.
— Лайла, Чейс, немедленно вернитесь в дом! — вскидывается детектив Лина. — Я должна видеть, что ты ему написала!
Обхожу машину, сую ей телефон и, не дожидаясь ее реакции, иду к дому. Пусть читает все что хочет. Если уж Джейку вздумалось переписываться со мной, значит, надо взять инициативу в свои руки. Все остальные варианты все равно провалились.
Детектив Лина окликает меня рассерженно и расстроенно, но я не останавливаюсь. Захожу в дом, расстегиваю и швыряю на диван пальто, отдираю липучки бронежилета. После этого врываюсь в гостиную, откидываю в сторону жилет и с размаху шлепаюсь на диван. Сиенна в одиночестве сидит на стуле, накручивает волосы на палец, слепо глядя перед собой.
Следом заходит детектив Лина со скрещенными на груди руками. Чейс врывается следом, стремительно проходит мимо нее и садится рядом со мной. Кроме двух детективов, в доме есть еще один офицер. Остальные отправились на поиски Джейка и Шарлотты.
— Можете говорить что угодно, детектив, но кто-то должен был что-то сделать! — Я протягиваю ладонь, и она бросает мне мой телефон.
Она качает головой:
— Ну, теперь что будет, то будет.
Наверное, ее бесит, что я влезла и первой вышла с ним на связь. Но мне наплевать. Все это время мы играли по их правилам, а Шарлотта все равно пропала. Значит, правила пора менять.
Внезапно мой телефон «булькает» новым сообщением, и я испуганно роняю его на колени, как будто он превратился в кусок раскаленной лавы.
В комнате повисает тишина.
— Лайла, он не взорвется, — тихо говорит Чейс. — Посмотри, что там написано.
«Она уже мертва. Не надо было меня отвергать».
— Нет, — шепотом произношу я, перечитывая сообщение снова и снова.
Я вижу перед собой слова, но не могу им поверить, они кажутся мне ненастоящими. Шарлотта. Он убил Шарлотту. И считает, что правильно сделал! Шарлотта мертва. И что значит «отвергать»? О чем он? О прошлогоднем поцелуе или о том, что я не послушалась и пришла на встречу не одна?
