Тень исчезла, чтобы вновь возникнуть еще дальше по переулку. Кейт кинулась за ней, прочь от ресторана и улицы, в просвет между домами.
Сирены продолжали выть.
У Кейт перед глазами все еще стояла окровавленная витрина ресторана, ножи в руках мужчины и главное – выражение спокойной решимости на его лице, и монстр – его зеркало, его эхо.
Мысли неслись, обгоняя друг друга. Что он делает? Чем питается?
Почему он просто стоял и смотрел?..
– Кейт, ты здесь?
Она на бегу достала железный штырь. Переулок вокруг нее был пуст – и вдруг оказалось, что Кейт уже не одна.
Она затормозила, проехавшись по влажному бетону, запыхавшаяся и потрясенная внезапным появлением тени на ее пути. В этот раз ни монстр, ни Кейт не пытались сбежать. Не потому, что она не хотела – сейчас она как раз хотела, – а потому, что не могла отвести взгляд.
Она думала о монстре как о тени, но он был чем-то большим – и чем-то меньшим. Он был неправильным – и на вид, и по ощущению. Он был словно дыра, вырезанная в ткани мира, словно глубокий космос. Пустой и холодный. Бездонный и голодный.
Он вытянул из пространства все тепло, весь свет и все звуки, погружая их обоих в тишину, и внезапно она ощутила себя тяжелой и медленной. Все части тела наливались свинцом по мере того, как тьма, монстр и ничто сокращали дистанцию между ними.
– Кейт! – взмолился голос в ухе, и она попыталась ответить, попыталась освободиться, заставить свое тело ожить, бежать, сражаться, но взгляд монстра тянул ее вниз, словно гравитация, а затем к ее коже прикоснулись ледяные руки.
– Кейт! – послышался в ухе голос Райли.
Она ощутила, как где-то вдалеке штырь выпал у нее из рук, и услышала отдаленный звук удара металла об асфальт, а монстр приподнял ее голову за подборок.
Вблизи было видно, что у него нет рта.
Лишь серебристые глаза-диски блестели на пустом лице.
«Словно зеркала», – подумала Кейт, поймав в них свое отражение.
А затем она начала падать.
XIV
Сперва
он решил
что она
лишь игрушка
чтоб завести
и запустить
лишь спичка
чтоб чиркнуть
но она
уже горела
горем и гневом
виной и страхом
«Кто заслуживает возмездия?»
спросил он у ее сердца
и ее сердце ответило
«каждый,
каждый»,
и он понял,
что она —
такая же, как он, —
существо
с неограниченным
потенциалом
она будет гореть
как солнце
среди звезд
сна сделает его цельным
она сделает его реальным
она сделает…
– Кейт!
– Кейт!..
и тогда она
как-то отскочила
он отпустил ее
и не отпустил
она вырвалась,
и она не…
– Кейт!!!
Голос Райли закричал у нее в ухе, и Кейт освободилась, вырвалась – и это на самом деле было похоже на то, как рвется ткань под когтями, рвется кожа о колючую проволоку, оставляя клочья позади, и что-то надорвалось у нее внутри.
Кейт стояла на коленях – когда она упала? – пальцы скребли по мостовой, голова раскалывалась от боли, все плыло перед глазами, как будто она пропустила удар. Но она не помнила, не могла вспомнить…
Голоса кричали у нее в черепе, она вырвала наушник из уха и швырнула в темноту, а улочка то становилась четче, то расплывалась, изображение двоилось, создавая тошнотворный второй слой.
Кейт крепко зажмурилась, сосчитала до пяти.
А потом моргнула и увидела красные и синие линии, плящущие на стене домов. Вспомнила ресторан, крики, того мужчину – потом того монстра, бездну в его зеркальных глазах и голос, который не был голосом у нее в голове.
«Кто заслуживает возмездия?»
Она отстраненно вспомнила вспышку гнева, жажду причинить боль чему-нибудь, кому-нибудь. Но это было подобно сну и быстро потускнело. Монстр исчез, и Кейт, пошатываясь, встала. Мир бешено качало. Девушка ухватилась за стену. Осторожно, по шажочку, она повернулась к мигающим огонькам и остановилась у начала улицы в тот самый момент, когда «Скорая помощь» отъехала от места происшествия.
Собралась толпа, полная болезненного любопытства, но нападение завершилось. Что бы это ни было, оно перешло из активной фазы в пассивную. У обочины выстроился ряд мешков с телами, туда-сюда расхаживали полицейские, сирены замолчали, и место преступления уже остывало, словно труп.
В душу Кейт заполз холодный страх. Она не понимала, что произошло, что она видела. Но чем дольше она смотрела на происходящее, тем меньше помнила, а чем больше думала, тем сильнее становилась боль у нее в голове. Что-то скользнуло по ее подбородку. Кейт почувствовала медный привкус и поняла, что у нее идет кровь носом.
Она оттолкнулась от стены и чуть не упала снова, но заставила себя двигаться вперед и не останавливаться, пока не доберется домой.
Когда она, спотыкаясь, пробралась наконец в квартиру, то чуть не проглядела сидящего там человека.
Райли вскочил, словно хотел подхватить ее.
– Господи, Кейт! Что случилось?
Во всяком случае, она подумала, что он так сказал. Сами слова заглушал звон в ушах, как бывает под водой, а боль продолжала пронзать ее голову при каждом ударе сердца, и перед глазами мигало, словно от стробоскопа.
– Кейт!
Мир расплылся, сделался четким, снова расплылся, и к горлу Кейт подкатила горечь. Девушка кинулась в ванную и скорее почувствовала, чем услышала, что Райли бежит следом. Но она не оглядывалась.
Почему он здесь?
Почему он постоянно путается под ногами?
Ярость вспыхнула в ней, внезапная и иррациональная. Ярость при виде лица Райли, беспокойства в его глазах, того факта, что он изо всех сил пытался стать тем, кого она не хотела в нем видеть и в ком не нуждалась.
– Да скажи же!
Райли схватил ее за руку, Кейт развернулась и с силой толкнула его на стоящий в коридоре хлипкий столик.
Райли вскрикнул: они со столиком рухнули на пол. И на мгновение, глядя, как он валяется на полу – такой беззащитный, такой жалкий, – Кейт захотела причинить ему боль. Желание было таким отчетливым и незамутненным, что Кейт поняла – оно ненастоящее.
