Он дошел до лифтов. Позади него стояла тяжкая тишина. Но он почувствовал, что в этой тишине что-то изменилось: к страху добавилось благоговение. Люди смотрели на него и видели не что-то меньшее, чем человек, а нечто большее. Что-то достаточно сильное, чтобы сражаться за них. Достаточно сильное, чтобы победить.
«Держи спину ровнее, братец»
И впервые Август послушался.
XIX
Слоан стоял у кухонной стойки и листал книгу о войне.
Алиса разбрасывала их по всему пентхаусу – цепочка хлебных крошек, отмечающая путь ее безостановочного движения и неустойчивого внимания. Когда она вошла, Слоан захлопнул книгу.
– Где ты была?
Он не любил, когда Алиса бродила неведомо где: таких питомцев следует держать на поводке.
Алиса запрыгнула на стойку.
– Охотилась.
Слоан прищурился. Алиса всегда любила устроить месиво при еде, а сегодня ни на руках, ни на лице у нее крови не было.
– Я смотрю, ты потерпела неудачу.
Рядом с рукой Алисы лежала стопка нашивок ФТФ. Малхаи извернулась и принялась рассеянно строить из них башню, словно из игральных карт.
– Я предпочитаю рассматривать успех как процесс, – пробормотала она. – Он – непростая добыча.
Ах! Август.
И вправду трудно – поймать сунаи. А еще труднее – убить его. Слоан это знал по собственному опыту. С Ильзой дело прошло удачно, но новый сунаи, Соро, нарабатывал репутацию. И старый друг Слоана, Лео, загнавший стальной прут ему в грудь, и Август, выскользнувший из рук Слоана прежде, чем его удалось сломить.
Слоан не ожидал, что Алиса преуспеет там, где потерпел неудачу он сам. Он просто дал ей задание, чтобы отвлечь ее, чтобы ей было чем заняться, кроме утоления своего бескрайнего аппетита.
– Если я его поймаю, можно я оставлю его себе? – спросила Алиса.
Теперь ее язычок выглядывал между острых зубов: она возводила второй ряд кладки.
– Я потеряла несколько Клыков.
– Сколько?
– Семь, наверное. Или, может, восемь.
Слоан начал жалеть, что дал ей такое поручение.
– Как же, скажи на милость, ты их потеряла?
– Я не уверена, что это действительно стоит считать потерей. – Она продолжала возводить башню. – Они прикончили пятерых солдат. И вообще, разве они не для этого предназначены?
– Алиса…
– Не называй меня так! – Маска юмора внезапно сменилась презрением. – Они – пешки для игры с солдатиками Флинна.
– Это не игра.
– Какая еще игра! – Она развернулась лицом к Слоану. – А игры существуют для того, чтобы их выигрывать. Ты еще не устал играть в перетягивание каната? Не устал держать свои фигуры только на половине доски? Сделай ход. Измени правила. Ты же вроде как король монстров, Слоан.
Она спрыгнула со стойки, сверкнула белозубой улыбкой.
– Так действуй как король!
Слоан держался на протяжении ее маленькой речи, но тут уже не выдержал. Один шаг – и он впечатал ее в стойку. Плечи Алисы врезались в импровизированную башню, и та рассыпалась с тихим шорохом.
Слоан запустил пальцы в белокурые волосы Алисы, и та застыла.
– Осторожнее, Алиса, – прошелестел он. – Мое терпение – как твой игрушечный дом, его баланс тщательно выверен. – Он сжал пальцы, заставляя ее запрокинуть голову и открыть горло. – Кто знает, когда оно рухнет?
Алиса сглотнула.
– Осторожнее, Слоан, – сказала она, сверкнув глазами. – Одно дело – убить какого-то безымянного головореза. Но если ты начнешь чинить убийства в своем окружении, остальные могут задуматься…
Она намеренно не договорила, но мысль была ясна.
«Однажды, – подумал он, – я наслажусь твоей смертью».
– Что же до твоих опасений, – его взгляд скользнул по груде нашивок, столь недолго пробывших башней, – я могу лишь пообещать, что твое терпение будет вознаграждено.
Слоан взял верхнюю нашивку и провел когтем по буквам на ней.
ФТФ.
Три эти буквы должны были означать «сила, стена, война». Но на самом деле означали лишь компаунд, камни и известку, сложенные людьми.
«А то, что построено, – подумал Слоан, – всегда можно обрушить».
Строфа вторая
Монстр во мне
I
Она не
она не
она не
была собой
у нее не было тела
и она падала
и не могла упасть
тьма
неслась мимо нее
сквозь нее
потому что она
была не она
и первая ее мысль была
как это приятно
не быть ей
не быть кем-то
не быть вообще.
Мир распался на части.
Стук крови в ушах у Кейт, кашель у нее за спиной, голоса где-то наверху.
– Надо было кого-то позвать.
– Я и позвал тебя.
– Райли, я не врач. Я даже еще не студент меда.
Кейт с трудом разлепила глаза и увидела потолок, залитый дневным светом. У нее болела голова, во рту пересохло, в горле стоял соленый привкус крови. Ей хотелось лишь одного – чтобы они заткнулись и не мешали ей спать дальше.
– Ее нужно в больницу.
– И что я там скажу? Моя подруга пострадала во время охоты на монстров. Я уверен, что ей вообще не полагается находиться в Процветании.
В поле зрения Кейт вплыл Райли. За его плечом маячил его бойфренд, Малкольм.
– Сколько она в отключке?
– Шесть часов. Почти семь. Мне бы стоило позвонить раньше, но…
– Тише вы! – простонала Кейт, заставив себя сесть. И тут же пожалела об этом.
Комната плыла, а в голове грохотали удары пульса.
– Сукин сын.
Райли присел рядом с ней, схватил ее за плечо.
– Кейт! Господи, ну ты меня и напугала! Как ты себя чувствуешь?
Малкольм наклонился и посветил фонариком ей в глаза. От этого голова лишь заболела сильнее.
– Что случилось? – спросила Кейт.
Райли был бледен.
– Ты пришла сюда. Вид у тебя был паршивый. Ты заперлась в ванной и вырубилась. Мне пришлось выломать дверь.
Кейт вспомнила прикосновение холодного кафеля к коже.
– Извини.
Малкольм проверил ее пульс.
