Он задумчиво постучал когтем по зубам.
– Это все?
– Да, сэр, – мгновенно отреагировал один из Клыков. – Инженеры из холодильников, как вы и приказали.
Слоан кивнул и перенес внимание на дрожащие фигуры на бетонном полу.
– Лучшие умы… – задумчиво пробормотал он. Какой-то мужчина начал всхлипывать. Слоан ткнул его в колено носком ботинка. – Ты. Чем ты раньше занимался?
– Программным обеспечением, – заикаясь, произнес мужчина. – Облачное хранение, внешний доступ.
Слоан прищелкнул языком и перешел к следующему.
– А ты? Давай, не стесняйся.
– Э-электричеством, – ответил тот.
– Водопроводом, – сказал третий.
Один за другим они говорили о своей специализации. Промышленность. Биология. Слесарное дело. Компьютеры.
Слоан расхаживал из стороны в сторону, его возбуждение росло.
А потом последняя из пленных сказала:
– Проектированием сооружений.
Слоан остановился около нее:
– Это как?
Она замялась.
– Я работала на стройках… возведение и снос…
Слоан растянул губы в ухмылке и притронулся к подбородку женщины заостренным когтем.
– Ты, – сказал он и добавил, – и ты, – указав на того, кто занимался слесарным делом. – И еще ты, – ткнул он в электротехника. – Поздравляю вас с новым местом работы.
Клыки подняли трех инженеров на ноги, а Слоан развернулся к оставшимся пленным, которые явно не понимали, как реагировать на случившееся, расстроиться или обрадоваться.
– Все остальные, – сказал он, взмахнув рукой, – могут идти. Они изумленно уставились на него. Слоан указал на дверь склада футах в пятидесяти от них. – Идите, пока я не передумал.
Этого хватило, чтобы они начала шевелиться. Все пятеро встали, руки у них оставались связаны. Слоан, наклоняя голову то к одному плечу, то к другому, наблюдал, как они, приободрившись, побежали к двери.
Трое успели.
А потом Слоан скользнул между тенями, позволив примитивному, животному началу взять верх. Четвертую он схватил за горло и вспорол его, а затем развернулся и схватил пятого, ровно в ту секунду, когда человек уже коснулся пальцами двери.
«Почти успел», – подумал Слоан, глубоко вонзая когти в мужчину. Где-то кто-то кричал, но на какое-то прекрасное мгновение в мире Слоана не существовало ничего, кроме угасающего биения сердца и красной волны. Тело с глухим стуком упало на бетон.
– Я передумал, – сказал он, достал из кармана платок и вытер рот.
Выжившие инженеры всхлипывали, закрыв лицо ладонями, или держались за голову. Даже Клыкам хватило ума побледнеть.
– Приберитесь тут, – приказал Слоан, оборачиваясь к Клыкам. – И отведите моих новых питомцев в башню. Если с ними что-нибудь случится, пока вы за них отвечаете, я вам зубы вырву и в глотку вколочу.
Он рывком распахнул дверь и вышел наружу.
IV
«Перекресток» представлял из себя обширный центр – симбиоз торговой галереи, стоянки грузовых автомобилей и кафетерия, дворец из блестящего белого линолеума. Он первым встречал пришедших и последним провожал уходящих. Кейт не бывала здесь с того дня, как покинула Истину.
Она нашла на центральной консоли солнечные очки и нацепила их перед тем, как войти в торговый центр, чтобы спрятать серебряную трещинку. Она прошла ресторанный дворик, добралась до торговых аппаратов и заметила свое отражение на стальной поверхности одного из них. Изогнутый металл исказил лицо. Кейт отвернулась и набрала код, заказав кофе.
Аппарат заело. Девушка сделала несколько медленных вдохов.
Она не сорвалась ни на одного водителя, даже не ругалась, когда кто-нибудь ее подрезал, несмотря на шепот в голове и страстное желание, постепенно окутывавшее ее туманом, дать по газам и гнать, гнать, гнать, пока кто-нибудь не расшибется.
Кейт еще раз набрала заказ, и, когда стаканчик появился в окошке выдачи, она выпила кофе одним длинным глотком, не обращая внимания на то, что он обжигал ей горло. Через два коридора она отыскала длинную стену с ячейками камеры хранения. Вокруг никого не было, и Кейт присела перед шкафчиком и запустила руку в узкую щель между ним и полом.
Шесть месяцев назад Кейт остановилась в «Перекрестке», не зная, когда вернется сюда и вернется ли вообще. Но ее отец был не только диктатором, но и стратегом, и одно из его немногочисленных бесстрастных присловий гласило: «В угол загоняют только дураков».
Все десять лет восхождения к вершине у Келлума Харкера всегда имелись наготове пути к отступлению. Машины в разных районах города, конспиративные квартиры и припрятанное оружие, дом за Пустошью и коробка под полом, полная поддельных документов.
Допустимо было оставлять лишь один-единственный след – по которому ты можешь вернуться домой. Через несколько приводящих в бешенство секунд Кейт нащупала уголок пакета и вытащила объемистый конверт.
В нем находились последние остатки иной жизни. Несколько сложенных бумаг и пачка карточек – водительские права, удостоверение школьника, две кредитки. Все на имя Катерины Оливии Харкер. Целая жизнь, сжатая до размеров конверта.
Кейт вытряхнула конверт в сумку и принялась избавляться от своей личины, которую носила последние полгода, набивая конверт бумагами и карточками. Наконец от времени, проведенного в Процветании, у нее остался только сотовый телефон. Кейт взвесила его в руке. Мобильник был выключен, и Кейт знала, что надо сунуть его в конверт ко всему остальному, не включая, и уходить. Но нечто предательское у нее внутри – не монстр, что-то слишком человеческое – нажало на кнопку.
Через пару секунд экран заполнили сообщения о пропущенных звонках и эсэмэски. Ей вообще не следовало колебаться, не следовало включать телефон, но она включила и не могла не заметить последнее сообщение.
Оно было от Райли. «Мне это не нравится».
Кейт тихо выругалась и позвонила ему.
Райли ответил после второго гудка.
– Ты где? – Он тяжело дышал. Кейт полдороги размышляла, что сказать, но теперь все вылетело из головы. – Кейт, что за чертовщина? Сперва Су узнает, что ты взбеленилась на работе, а потом ты просто встаешь и уходишь? Без всяких объяснений?
Кейт пригладила волосы, сглотнула.
– Я оставила письмо.
– Записка, которая типа «долг зовет»? Вот что ты называешь письмом! Что за ерунда тут творится? – Райли выругался, и Кейт вздрогнула. Райли было не свойственно так выражаться. – Все из-за того, что ты увидела? Там, в ресторане? С чем мы имеем дело?
– «Мы» не имеем дела ни с чем, – сказала Кейт. – Я разберусь сама.
– Почему? – В трубке слышно было, как Райли ударился о кофейный столик. – Что происходит?
