Но это был Август.
Ни солдат, ни камеры – просто Август Флинн, руки в карманах, отметины выглядывают из-под рукавов. Он выглядел так ошеломляюще нормально, что на миг Кейт почувствовала, как самообладание покидает ее. Изнеможение и страх всплыли на поверхность. За ними нахлынуло облегчение.
Но что-то было не так. Август не смотрел на нее – только на Соро.
– Я ее забираю.
Кейт шагнула к нему, но Соро поймал ее за руку.
– Август, объясни мне, почему она…
– Нет! – отрезал Август со сталью в голосе. Такие интонации Кейт десятки раз слышала в голосе отца и сама пыталась им подражать. Сталь, предназначенная для того, чтобы сокрушить собеседника, заставить его замолчать. Как-то неправильно было слышать это от Августа. – У каждого из нас – свои приказы. Выполняй свои… и не мешай мне.
По лицу Соро промелькнула тень, но сунаи подчинился и втолкнул Кейт в квартиру. Август подхватил ее под руку и помог удержаться на ногах. Двери лифта закрылись.
– Кажется, я ему не нравлюсь, – пробормотала Кейт.
Август промолчал. Он расстегнул наручники Кейт. Движения его были быстрыми и уверенными. Браслеты щелкнули и свалились. Кейт, чуть скривившись, принялась растирать запястья.
– Где мы?
– В квартире Флиннов.
У Кейт глаза полезли на лоб. Она знала, что Югу не свойственна роскошь Севера, и не ждала, что жилье Генри Флинна будет походить на пентхаус Келлума Харкера, но ее поразила абсолютная нормальность квартиры. Пентхаус в Харкер-Холле был из стали, дерева и стекла, сплошь ребра и углы. А это место выглядело… ну, как дом. Как место, где живут.
Август провел ее по коридору в кухню, совмещенную с зоной отдыха. На диване валялось одеяло. Дальше шел короткий коридор, и Кейт увидела через открытую дверь стоящий у кровати футляр скрипки.
– Что мы здесь делаем?
– Я заступился за тебя, – ответил Август. – Убедил Генри отпустить тебя мне на поруки, поэтому постарайся не делать ничего необдуманного.
– Но это мой стиль!
Кейт пошутила, пытаясь ослабить напряженность, но Август не улыбнулся. Он был весь напряжен, как будто они вовсе не были знакомы.
– А на кой это представление?
Август едва заметно нахмурился.
– Какое представление?
– На кой ты изображаешь сурового непреклонного солдата? – Кейт скрестила руки на груди. – Не пойми меня неправильно, смотрится круто, хотя я не понимаю, зачем ты продолжаешь притворяться?
Август выпрямился.
– Я – капитан спецназа.
– Ладно. Я сама вижу, что ты в форме. А как насчет остального?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты отлично представляешь, что я имею в виду! – Что он вещал насчет срыва во тьму? Каждый раз, как это случалось, он терял частицу того, что делало его человеком. Кейт не желала верить, что он потерял уже так много. – Что с тобой случилось?
– Обстоятельства изменились, – произнес Август. – И я вместе с ними. И ты тоже. – Внезапно он шагнул к ней, и у Кейт волоски на предплечьях встали дыбом. Серые глаза впились в ее лицо, и от его пристального взгляда Кейт сделалось не по себе. – Почему ты вернулась?
– Большое спасибо, я тоже по тебе скучала.
– Прекрати вилять.
– Я уже сказала Соро…
– Я наблюдал за допросом через камеру, – оборвал ее Август. – Я слышал твои ответы. Но я еще увидел… – Он заколебался, пытаясь подыскать нужную фразу.
Кейт почувствовала, как что-то сдавило ей грудь. Камера. Был момент, какая-то доля вздоха, когда она забыла обо всем и подняла голову, пытаясь избежать взгляда Соро. Она думала, что спохватилась вовремя.
– Кейт, что с тобой случилось в Процветании?
Кейт попыталась удержать рвущиеся наружу слова.
– Слушай, день сегодня выдался паршивый и…
– Это важно.
– Дай мне минутку…
– Чтобы ты придумала новый способ вывернуть правду и рассказать мне что-нибудь такое, что не будет полной ложью? Нет. Что с тобой произошло?
Кейт боролась за воздух, за мысли. Горло сдавило.
Август схватил ее за плечи.
– Отвечай!
Приказ подействовал, как удар тарана в трещащую плотину. Последние остатки решимости рассыпались. Кейт попыталась сцепить зубы, но все было бесполезно: правда хлынула наружу. Она слышала, как слова срываются с ее губ, чувствовала, как они скользят по ее гортани, предательские, безудержные. Ее исповедь.
– Это было падение… – начала она.
Она рассказала ему про тень в темноте, про монстра, с которым она встретилась и с которым сразилась и продолжала биться до сих пор, и о том, как она обнаружила, что тварь отправилась сюда, в Истину.
А потом все закончилось, и воздух между ними стал ледяным.
Кейт судорожно выдохнула. Руки ее упали. На лице ее отразилось потрясение.
– Извини, – вымолвил Август. – Я не должен был…
Кейт врезала ему кулаком в челюсть.
Это было все равно что бить кирпичную стену, но она успела испытать удовлетворение от вида его мотнувшейся головы, а затем мышцы пронзила боль. Кейт отскочила, держась за руку, а Август схватился за скулу, явно не столько из-за боли, сколько от удивления.
– Да! – рявкнула Кейт. – Ты не должен был!
Но удар достиг цели, выпустил на волю частичку того Августа, которого она знала. Он выглядел уязвленным.
Кейт сделала шаг назад, потом еще и еще, пока не уперлась спиной в стену. С разбитых костяшек капала кровь, а тишина между ними была такой напряженной, что Кейт могла ее слышать.
Возможно, Август тоже мог. Наверняка.
Он подошел к раковине, взял полотенце, насыпал туда льда и протянул ей, как подношение. Кейт взяла его и приложила к пульсирующей болью руке.
– Когда это случилось? – спросил Август.
Кейт задумалась. Часы слились воедино.
– Две ночи назад. Я охотилась на другого монстра, но заметила ту тварь. Случилась резня… в каком-то ресторане, а монстр – он стоял в стороне и просто смотрел и с каждым криком становился… материальным. Я погналась за ним и… – Кейт не договорила. Ей вспомнился пронизывающий, леденящий страх, охвативший ее еще до того, как она увидела глаза твари – свое отражение в них – и провалилась в темноту.
– Я легко отделалась. В основном. – Кейт убрала волосы со лба и продемонстрировала Августу серебряную полоску, что рассекала радужку ее левого глаза. – Он оставил след.
Август напрягся, но лицо его оставалось бесстрастным.
– Как ты вырвалась?
– Что?..
