Пальцы Кейт сжались на пистолете. Ночь вокруг зашелестела, и в темноте прорезались красные точки. Малхаи. Не один или два, а полдюжины, образовавшие неплотный круг.
– Не очень честная драка.
Слоан поцокал языком.
– Какое место занимает честность в нашем мире? «Честно» – белый флаг. Словечко для трусов. – Он указал на форму Кейт. – Ты стала другой. Твой отец был бы разочарован.
– Мой отец мертв, – отчеканила Кейт.
Она хотела заглянуть Слоану в глаза, когда будет убивать его. Вгонит нож ему под кожу и дальше, в сердце, в чудесное тепло.
Пожиратель Хаоса зашептал в ней. Он жаждал крови Слоана. Страх Кейт сменился ненавистью, холодной и непоколебимой, но она держала монстра под замком. Не сейчас. Позже. Возврата назад не будет. Она выпустит его, если придется.
Не сейчас.
Но только на своих условиях.
– Ты стала другой, – повторил Слоан. Он разомкнул губы, демонстрируя острые клыки. – Но я попробую на вкус твою…
– На колени, пес! – прорычала Кейт и выстрелила.
Слоан двигался молниеносно – как дым или черное ничто.
Когда выстрел отгремел, он уже оказался у нее за спиной, обхватил за плечи и прижал к себе.
Его дыхание леденило ей шею.
– Я ждал…
– Жди и дальше! – рявкнула Кейт и врезала локтем ему в голову.
Слоан был проворен, но Кейт научилась грязной драке. Малхаи отступил на шаг, но этого хватило ей, чтобы освободиться и отскочить в сторону.
Слоан рассмеялся скрежещущим смехом.
– Ты даже упрямее, чем я помнил.
Малхаи зашевелились, заерзали. Их жажда крови была почти ощутима физически, но Слоан явно сказал им, что Кейт – его добыча. Долго ли они будут его слушаться? Ее отец пытался держать малхаи на поводке, что очень плохо закончилось.
Кейт вытащила нож, Слоан бросился на нее.
Кейт ударила наискось. Может, он отступит или хотя бы увернется? Но нет: малхаи чуть сместился влево и позволил лезвию вонзиться ему в предплечье, а сам двинулся вперед, сокращая расстояние между ними. Хлынула черная кровь, заливая рукав костюма, но на лице монстра не отразилось ничего. Ни удивления, ни боли. У Кейт не было времени ни выдернуть нож, ни отступить. Слоан пожертвовал конечностью, но прорвался на ближнюю дистанцию.
Его неповрежденная рука сомкнулась у нее на шее, его ботинок подсек ей ноги. Кейт потеряла равновесие, и на какой-то жуткий миг, когда Кейт ударилась о мостовую, они оба опять оказались на гравии перед домом в Пустоши.
Слоан, сжав пальцы у нее на горле, прижимал Кейт к битому камню.
Кейт заставила себя вернуться в настоящее.
Слоан был сверху, рукоять ножа была зажата между ними, и Кейт не могла его выдернуть. Она не выпускала пистолет, но, когда она попыталась прицелиться, Слоан обхватил ее кисть и припечатал запястье Кейт к мостовой.
Он атаковал ее. От него не пахло смертью. Никогда не пахло. Нет, от него пахло насилием. Выделанной кожей, кровью и болью.
Мелькнули клыки и вонзились ей в кожу, и у Кейт вырвался крик.
Тьма начала окутывать ее разум, монстр набирал силу – но Слоан отдернул голову. Его губы покраснели от свежей крови, но он не улыбался.
Он ухватил Кейт за волосы и дернул – он хотел увидеть ее глаза. Кейт сразу это поняла.
С губ Слоана сорвалось яростное рычание.
– Что ты сделала?! – крикнул он.
И вдруг темноту прорезали два ярких луча. Слоан приподнялся, но грохнул выстрел, и разрывная пуля попала ему в грудь.
Джип остановился, взвизгнув тормозами. Харрис с пистолетом высовывался из окна.
Слоан пошатнулся и отступил, и из темноты бурей когтей и клыков хлынула орава монстров.
Август выскочил из джипа, на ходу доставая нож, и Харрис ринулся в бой. Ани бросила несколько световых гранат, и ослепительно-яркий стробоскопический свет на время вывел малхаи из строя. Джексон с Генри успели подбежать к Кейт. Она встала. С пальцев ее капала кровь, но в одной руке у нее был нож, испачканный в черной крови, а в другой – пистолет.
Но Слоан тоже был на ногах. Пуля пробила ткань костюма и кожу, но явно не добралась до сердца. Взгляд красных глаз нашел Августа, и Август кинулся на Слоана – но два других малхаи бросились ему наперерез. Сунаи тотчас вспорол горло одному и вогнал нож между ребер второму. В голове зазвучал голос Лео:
«Вот твоя цель. Правда, приятно?»
Август развернулся, выискивая Слоана. Харрис сдавленно вскрикнул. Какой-то малхаи впился клыками ему в плечо, но подоспела Ани и перерезала твари глотку. Монстр упал, а Харрис заорал и прыгнул малхаи на грудную клетку – и прыгал, пока та не треснула.
– Думаю, он мертв, – сообщил Джексон, стирая с щеки полосу черной крови. – Они все мертвы.
Август огляделся.
Кейт цеплялась за его руку, Ани зажимала рану на плече у Харриса. Август со страхом осознал, что ни одно из тел на земле не принадлежит Слоану.
Малхаи исчез.
Как и Генри Флинн.
VIII
– Что значит «исчез»?!
Эмили Флинн никогда не была скандалисткой. Август видел ее рассерженной – по-настоящему рассерженной – лишь несколько раз. В такие минуты ее голос утрачивал всю звучность, и из него уходило теплота. Она становилась холодной и тихой. Остальным членам совета ФТФ было далеко до ее самообладания, поэтому их вопросы сыпались со всех сторон командного центра.
Ильза стояла в дверях с отсутствующим видом, и Августу захотелось, чтобы она могла говорить, хотя он знал, что услышал бы из уст сестры лишь бессвязный полудетский лепет.
У Соро голос был, но они молча стояли у стены, и лицо их было бесстрастно – только в глазах Соро, серых, как камень, читался молчаливый вопрос:
«Она того стоила?»
Эмили подняла руку, призывая к молчанию, а затем наклонилась через стол и встретилась взглядом с Августом.
– Объясни мне.
Сунаи открыл рот, но Кейт опередила его. Она вытащила руку из поддерживающей повязки.
– Это моя вина.
– Верю, – сказал Эм. – Но ты не ответила на мой вопрос.
– Он настаивал, – заметил Август.
«Я иду с тобой».
Маркон тряхнул головой.
– С чего бы?..
– Как ты мог ему позволить? – добавила Эмили. Внимание ее по-прежнему было приковано к Августу.
Почему позволил?
Потому что Генри Флинн – глава ФТФ?
Потому что он верил в нечто большее, чем он сам?
Потому что Август верил, что у него был план?
