Малхаи пошатнулся. В отличие от Лео, Август не промахнулся. Слоан рухнул, красные глаза на миг расширились – и погасли.
XIV
Кейт метнулась к подставке для ножей.
Ее пальцы коснулись рукояти ближайшего клинка, но Алиса смахнула подставку со стола. Ножи со звоном рассыпались по полу, Кейт перекатилась, подхватила один, а Алиса схватила второй.
– Ну и каково это – знать, что я здесь только из-за тебя? – спросила Алиса, крутанув клинок.
Нож поплыл по воздуху, и Кейт едва увернулась. Нож воткнулся в шкаф. Кейт попыталась ударить Алису ножом в бок, но у малхаи в руках оказалась подставка для ножей, и она перехватила нож так, что тот завяз в дереве, вырвала его у Кейт из рук и вмазала ей подставкой по ребрам.
Боль пронзила грудь Кейт – и ушла. Тень быстро поглотила вспышку света. Кейт подхватила мясницкий нож. Кровь ее пела.
– Каково знать, что все люди, которых я убила – а я убила многих, – мертвы из-за тебя? – добавила Алиса с маниакальным весельем.
Эти слова должны были причинить боль…
– Что все, что я сделала, я смогла сделать из-за тебя?
Но Кейт ничего не чувствовала.
– Интересно, ты чувствовала, когда я их убивала? – продолжала подстрекать ее Алиса.
Холодная тяжесть оружия в руках.
– Тебя не пробирала дрожь?
– Заткнешься ты когда-нибудь? – спросила Кейт, взмахнула ножом, отвлекая внимание, и всадила прут Алисе в руку, пригвоздив ее к кухонной стойке. Малхаи зарычала от боли, но, когда Кейт попыталась перерезать ей горло, Алиса вырвалась.
Они сходились снова и снова.
Расходились снова и снова.
Пока весь пол не оказался заляпан кровью, красной и черной.
Кровь капала с их рук и подбородков, будто пот.
Алиса засмеялась.
Кейт зарычала.
И они сошлись снова.
каждый крик
как нить
как мышца
притягивали их
друг к другу
пока
наконец…
Август выдернул смычок, давая телу Слоана – тому, что от него осталось, – упасть на пол, и тут Ильза резко выдохнула. Она уже много месяцев не издавала ничего, что больше напоминало бы звук. Август повернулся посмотреть, куда же устремлен ее взгляд.
Пожиратель Хаоса стоял на прежнем месте. Но это больше не была сереброглазая тень.
Это было существо из плоти и крови. Август услышал, как его легкие наполнились воздухом и что-то, похожее на сердце, стукнуло в грудной клетке, на лице прорезался рот, губы разошлись в усмешке и разомкнулись, готовясь дать дорогу голосу, и…
Я
реален.
Его голос ударил по Августу, словно буря, пробиваясь сквозь голову, сквозь грудь.
Монстр раздул уголь, горевший у него в груди, тьму, ждавшую освобождения, и, когда он вспыхнул, Август схватился за сердце и метки у него на коже засветились красным.
Он боролся
и проиграл
и стал падать…
к своей темной сущности…
прочь от своего тела…
прочь от…
Из динамиков полилась музыка.
Наконец-то настойчивые ноты песни Соро рассыпались по вестибюлю.
Они омыли Августа, словно болеутоляющее зелье, погасили огонь прежде, чем тот успел распространиться. Август кое-как поднялся на четвереньки и увидел неподалеку Ильзу. Она лежала на боку, свет ее звездочек гас, жар покидал ее, а вокруг останавливалось сражение.
Музыка не могла воскресить мертвых, но все живые души, окутанные волшебством сунаи, успокаивались.
Оружие выпадало из рук, руки отпускали чужие тела, бой распадался на отдельные сцены – и прекратился вовсе.
И повсюду из тел стал пробиваться наружу свет. Он был белым, а потом его испещрили красные полосы. Ярко-красное сияние сочилось из душ, пятная всех и каждого.
Все застыло.
Кроме Пожирателя Хаоса.
Он содрогался и корчился, пытаясь удержать нынешний облик, пытаясь открыть рот, что исчезал, появлялся и снова исчезал, запечатывая голос. Но он вел борьбу с музыкой – и начал побеждать. Силуэт сделался четче, линия рта затвердела. Август понял, что времени мало.
Воздух вокруг монстра треснул и раскололся, выпустив темные лучи-осколки – нечто вроде души, но холодное и пустое.
Август встал и заставил себя двинуться вперед.
Он вырвал душу у малхаи, и это едва не убило его.
Он вырвал душу у собственного брата, и та до сих пор боролась у него внутри.
И когда его пальцы коснулись ближайшего осколка, Август подумал, что станет…
Что-то промчалось мимо него, стремительное, как порыв ветра.
Копна кудрей и скопление звезд.
А потом они исчезли, поглощенные дымом, потому что Ильза преобразилась в промежутке между двумя шагами, и воздух вспыхнул вокруг рогов и пылающих крыльев. Голубой свет – такой бывает в самом центре пламени – засиял на коже Ильзы, когда она обхватила Пожирателя Хаоса, и помещение взорвалось серебром и тенями. Две силы столкнулись, и мир содрогнулся.
Август пошатнулся и прикрыл рукой глаза.
Когда он снова поднял взгляд, Пожиратель Хаоса исчез.
В центре вестибюля стояла одна лишь Ильза.
«У нашей сестры две стороны, – сказал когда-то Лео. – Они никогда не встречаются».
Август всегда думал, что истинный облик Ильзы противоположен человеческому естеству, что он жесток там, где она добра, но теперь, глядя в черные глаза сунаи, он будет распознавать лишь свою сестру.
У него на глазах дым развеялся, крылья сгорели, а рога вновь сменились рыжеватыми кудрями.
Но ее кожа, которая должна была бы сделаться гладкой и чистой, без звездочек, вся пошла трещинами. Темные линии начинались у нее на руках и расползались, поднимались выше, дошли до плеч, до ее лица…
Ильза посмотрела на Августа, и он увидел печаль в глазах сестры. А потом она рассыпалась и рухнула на пол грудой обломков.
XV
Кейт споткнулась. У нее вдруг все поплыло перед глазами. А когда четкость восстановилась, оказалось, что мир потускнел и утратил резкость. Руки и ноги Кейт дрожали, все тело болело, и тень в ее голове исчезла.
А Алиса кинулась на нее.
Малхаи схватила Кейт за горло и впечатала спиной в стеклянную стену. От удара стекло разбилось, брызнули осколки.
– Что такое? – язвительно поинтересовалась Алиса. – Выдыхаешься?
