– А почему вы не спросите о них у своего друга-детектива? – спросила она.
– Потому что прошлой ночью нашего друга-детектива чуть не убили, – сказал Джон.
Джен не ответила и продолжила методично просматривать стопку фотографий. Закончив, она подняла глаза на Джона. Ее лицо несколько смягчилось, враждебность сменилась чем-то другим – дискомфортом, страхом.
– Это все? – спросила она. – Или есть что-то еще?
Она прочистила горло.
– Он кое-что сказал перед тем, как потерять сознание.
– Что же?
Джон быстро взглянул на Джессику и опять на Джен.
– «Нужно приблизить. Максимально приблизить», – он посмотрел на нее выжидающе, но она ничем не выказала понимание.
– Не знаю, что это значит, – сказала она.
Она подперла подбородок рукой, вновь опустила взгляд на первую фотографию в стопке и покачала головой.
– Я знаю, у вас добрые намерения, – она откинулась на спинку стула и перевела взгляд с Джона на Джессику и обратно. – Мне стоило бы отправить вас отсюда и сказать, что ее надо забыть. Все эти годы… – Она помолчала, а потом посмотрела на них пронизывающим взглядом. – От секретов ты каменеешь. Становишься жестче, чтобы оградить их от мира, и чем дольше хранишь их, тем жестче становишься. А потом в один прекрасный день смотришь в зеркало и понимаешь, что превратился в камень, – она печально улыбнулась. – Мне очень жаль.
– Вы ничего нам не скажете? Мы пришли помочь. Мы друзья Чарли! – настаивала Джессика.
– Если бы я не планировала ничего сказать, мне было бы не о чем жалеть, – сказала Джен, и ее губы почти сложились в улыбку.
Джон собрал фотографии, чтобы положить их назад в рюкзак.
– Если вы хотите нам что-то сказать, то говорите или мы уйдем. Может, я ничего не знаю, однако уверен, эта девушка не Чарли, или на нее что-то воздействует.
Он подождал ответа, но его не последовало.
– Она не в себе, – добавил он, вновь ощутив отчаяние.
Джен подняла на них взгляд. Ее суровое лицо сморщилось, в глазах стояли слезы.
Во входную дверь постучали, и вздрогнула даже Джен.
Она посмотрела на дверь и снова на Джона с Джессикой. Лицо ее было серьезным.
– Сюда, – сказала она почти шепотом, показывая на узкий коридор. – Закройте за собой дверь.
Стук раздался снова; Джон прикоснулся к руке Джессики и кивнул. Они встали из-за стола, стараясь, чтобы стулья не шаркнули об пол.
Коридор был темным, свет горел только в комнате, из которой они вышли, и Джон касался рукой стены, чтобы сохранить равновесие. Спустя секунду глаза приспособились, и он различил открытую дверь в конце коридора.
– Ну же, Джон, – прошептала Джессика, быстро сжала его руку, протиснувшись мимо, и торопливо вошла в комнату.
– Да, – сказал он и остановился, вдруг нащупав рукой еще какую-то дверь.
– Джон! – зашипела Джессика.
Джон попробовал ее открыть. Дверь с легкостью поддалась; он заглянул внутрь и отпрянул.
Там кто-то есть!
– Джон! – с тревогой прошептала Джессика, и во входную дверь снова постучали. Джон не сдвинулся с места.
У него ушла всего секунда, чтобы понять: фигура в шкафу – не человек. Она была примерно его роста, напоминала человека формой, но совершенно не походила ни на что живое. Джон подошел ближе, вынул ключи из кармана, включил фонарик-брелок и быстро провел им вверх и вниз. Сердце остановилось. Это был скелет из металла и оголенных проводов безо всякого покрытия. Его руки висели по сторонам, голова была опущена, и в открытом черепе виднелись тихие и беззвучные микросхемы. Лицо было голым и металлическим.
– Джон! – Джессика стояла за дверью в конце коридора, приоткрыв ее в ожидании. Джон затворил дверь шкафа и, вновь ослепленный темнотой, пошел на ее голос как на маяк. Путь занял целую вечность, воздух был похож на патоку, а штука из шкафа намертво отпечаталась в памяти, заглушая остальные образы, будто выстрел.
Словно в тумане Джон дошел до конца коридора, где Джессика делала ему ожесточенные знаки. Она схватила его за руку, втянула внутрь и осторожно закрыла дверь.
– Да что с тобой? Джон, что было в шкафу? – прошептала она, не выпуская его руки и впившись в нее ногтями.
Это помогло вернуться к реальности.
– Там был… – он сглотнул.
Он держал нож.
– Это был автомат, который отец Чарли сделал, чтобы совершить самоубийство, – сказал он хриплым голосом.
У Джессики расширились глаза, и она уставилась на него как на привидение.
Стук раздался снова, гораздо громче, и они подпрыгнули. На сей раз послышались шаги Джен, идущей на звук. Джессика согнулась и приникла к замочной скважине.
– Видишь что-нибудь? – прошептал Джон.
Входная дверь со скрипом открылась.
– Чарли, – донесся голос Джен. – Какой приятный сюрприз.
Джессика обернулась, не разгибая спины.
– Чарли здесь? – спросила она еле слышно, и Джон пожал плечами.
– Тетя Джен, как чудесно снова тебя видеть, – голос Чарли казался далеким, но ясным.
Джессика осталась у двери, прислушиваясь, но Джон не находил себе места и принялся рассматривать комнату.
Это была спальня – по крайней мере, в комнате стояла кровать – но в остальном помещение заполняли картонные коробки и старомодные деревянные чемоданы. Джон немного потоптался рядом с ними и вдруг замер, как будто ему в голову пришла идея. Он опустился на колени и открыл один из сундуков, стараясь действовать медленно и беззвучно.
– Джон, что ты делаешь? – гневно прошептала Джессика.
– Что-то здесь не так, – выдохнул Джон, глядя на дверь. – Понимаешь, это, может, наш единственный шанс выяснить, что она задумала.
Джон порылся в бумагах в первом сундуке, потом закрыл крышку и переключился на ближайшую коробку. Она была полна деталей для компьютера и незнакомых механизмов. Во второй и третьей коробках оказались большие клубки проводов.
– Похоже на добро, которое можно найти у Чарли в комнате, – пробормотал он под нос.
– Ш-ш-ш! – Джессика шикнула на него, снова прижавшись ухом к двери.
– Что там происходит? – тихо спросил Джон.
– Почти не слышно, – Джессика покачала головой.
– Дай знать, если поймешь, что кто-то идет сюда.
Джон перешел к большому зеленому сундуку, с которого почти слезла краска. Замка не было. Джон сел на колени рядом с ним, нащупал ручку и распахнул его. А потом содрогнулся и отпрянул, чуть не упав.
– Джессика, – выдохнул он, вновь приближаясь к сундуку и склоняясь над ним.
