– Однако она больше чем иллюзия, – коротко сказала Джессика.
– О, это верно, – задумчиво ответил Эфтон. – Весьма верно. Но мы здесь именно для этого – чтобы открыть секрет последнего ингредиента, который можно назвать искрой жизни.
– И я здесь тоже для этого? – Джессика сжала зубы.
– Мне кажется, ты пришла сюда по доброй воле, не так ли?
– Я себя не связывала.
– Но ты определенно сама легла в багажник машины, – ответил он. – Мы предпочли бы твою подругу Чарли. Но сможем и тебе найти применение.
Он закрыл глаза на несколько долгих секунд, потом открыл их и встретился взглядом с Джессикой.
– Я столкнулся с собственной смертностью, Джессика. Я понял, что умираю, и боялся – каждым покалеченным фрагментом моего тела – очень сильно боялся. Страшился смерти больше, чем вот такой жизни. Хоть и каждую секунду я испытываю боль и засыпаю, только если принять такую дозу лекарства, которая убила бы большинство людей.
– Все боятся умирать, – сказала Джессика. – А тебе стоит бояться больше, чем всем остальным, потому что если ад существует, то на его дне приготовлена дыра специально для тебя.
Эфтон кивнул, как будто был готов это честно признать.
– Уверен, что со временем там и окажусь. Но дьявол уже стучался в мою дверь, и я отвернулся от него.
– И что? Хочешь жить вечно?
Уильям Эфтон печально улыбнулся и протянул руку к аниматронной девочке. Она подошла и, словно защищая, положила руку ему на плечо.
– Но точно не так, – сказал он.
Джессика посмотрела на робота, потом на мужчину перед собой. Его тело уже пестрело механическими деталями.
– Не знала, что ты считаешь себя чокнутым профессором.
– Это бывает только в фантастике, – сказал он невесело.
Пластиковое покрытие снова зашевелилось и стало соскальзывать со стола, но остановилось, так и не обнажив то, что лежало под ним.
– Все умирают.
Джессика моргнула. Адреналин уходил, подступила ужасная усталость. Эфтон протянул руку и прикоснулся к щеке механической девочки, а потом снова повернулся к Джессике.
– Самые ужасные несчастные случаи порой приносят самые прекрасные плоды, – сказал он как будто себе самому. – Воссоздать такой несчастный случай – долг и честь науки. Надо повторить эксперимент и получить тот же результат. Я отдаю эксперименту мою жизнь, кусочек за кусочком.
Он кивнул девочке, и та решительно приблизилась к Джессике. Джессика отступила назад, и на нее снова накатил страх.
– Что вы будете со мной делать? – она слышала тревогу в собственном голосе.
– Ну хватит. Ты же научный ум, так хоть постарайся оценить мои достижения, – сказал Эфтон.
– Я изучаю археологию, – сказала она, не повышая голоса.
Он не ответил. Девочка подошла ближе и посмотрела на нее без эмоций.
Пластиковое покрытие соскользнуло со стола, и Джессика, вздрогнув, уставилась на то, что было под ним. Ее ужас моментально сменился замешательством. Это не было телом, человеческим или искусственным. Она увидела кучу металлолома, из которой торчало что-то вроде рук и ног. Но никакого заметного механизма не было. Масса не двигалась. Не было ни суставов, ни кожи или другого покрытия – только непонятные провода и кабели, сплавленные друг с другом. В основном все это приклеилось к поверхности. По краям, где масса касалась стола, она выглядела подгоревшей и почерневшей, как будто приварилась к нему и стала от него неотделимой.
– Я не понимаю, – от удивления у Джессики открылся рот, и она снова рефлекторно села.
– Хорошая девочка, – Эфтон слабо улыбнулся.
Джессика сжала зубы. Девочка-аниматроник вернулась к столу и взяла спирт и ватные шарики. Она снова начала с пальцев, методично протирая каждый.
– Продолжай, – сказал нетерпеливо Эфтон.
Девочка не изменила размеренного темпа.
– Я прикоснулась к вам. Нужно начать сначала, – сказала она.
– Ерунда, продолжай. Я и не такое пережил.
– Риск инфекции… – сказала она спокойно.
– Элизабет! – огрызнулся он. – Делай, как я говорю.
Девочка-аниматроник остановилась, потрясенная, и на какой-то момент показалось, что она дрожит. Джессика задержала дыхание, спрашивая себя, осознает ли кто-то из них, что она все слышала, и заботит ли их это. Девочка тут же вернула себе самообладание, и ее глаза приняли спокойное выражение. Она открыла выдвижной ящик, вынула оттуда пару резиновых перчаток и с легкостью надела на металлические руки. Эфтон снова устроился в кресле, девочка подошла к нему и нагнулась, чтобы нажать кнопку сбоку. Спинка с шипением сжатого воздуха откинулась, превратив кресло в кровать, и девочка поставила ногу у основания, наступила на рычаг, и кресло резко поднялось. Эфтон издал болезненный стон, и Джессика рефлекторно сморщилась. Девочка снова нажала на рычаг, поднимая кресло еще на пару сантиметров, а затем остановилась и включила монитор. Он снова начал пищать с несколько неровными интервалами, и она быстро продолжила подъем кресла. Дряхлое тело Эфтона дернулось. Девочка быстро переводила взгляд с монитора на Эфтона и обратно, внимательно следя за показателями его жизненных функций. Когда кресло поднялось ей до пояса, она отошла назад, очевидно, удовлетворившись. Эфтон хрипло выдохнул и поднял руку на пару сантиметров, показывая на Джессику.
– Подойди ближе, – сказал он.
Она сделала шажок, и он скривил губы в улыбке или ухмылке.
– Я хочу, чтобы ты видела, что произойдет дальше, – сказал он.
– А что будет дальше? – спросила Джессика, слыша дрожь в собственном голосе.
– Как двигались существа «У Фредди»? По собственной воле, когда их не контролировала никакая внешняя сила? – спросил он спокойно и наклонил голову набок в ожидании ответа.
– Дети были внутри. Их души были внутри существ, – сказала она, и эти слова показались ей хрупкими как стекло. Она сама стала хрупкой и чувствовала, что развалится на части, если кто-нибудь к ней прикоснется.
Эфтон снова ухмыльнулся.
– Джессика, ну же. Что еще?
Она закрыла глаза. О чем он говорит?
– Что еще было внутри? Что так крепко привязало их души к медведю, кролику, лису? Как они умерли, Джессика?
Джессика ахнула, прикрыв рот обеими ладонями, как будто могла помешать знанию проникнуть ей в голову, если не даст себе заговорить.
– Как, Джессика? – настаивал Эфтон, и она опустила руки, стараясь успокоить дыхание.
– Ты убил их, – сказала она, и в ответ он издал нетерпеливый звук.
Она снова посмотрела ему в глаза, не вздрогнув при виде пустой глазницы.
– Они умерли в костюмах, – хрипло сказала она. – Их тела слились с костюмами изнутри, не говоря уже об их душах.
