– Как ты его нашел?
– Мне… – Мальчик замялся. – Мне его дал кое-кто.
– Кто?
– Я… я не знаю. – Франц чуть не плакал. – Я думал, он хочет помочь…
– Это был тот, – неожиданно резко вмешался Филипп, – кто подсказал ему искать Дверь в волшебный мир. Пообещал, что там исполнятся все желания!
Кровь ударила в лицо старшего брата.
– И кто же это был? – нахмурился Мудрец. – Как он выглядел?
– Я… – В горле Франциска пересохло. – Я не помню. Точнее, не знаю.
Филипп бросил ледяной взгляд на близнеца, и тот сжался в комок.
– Я только помню свет, – сбивчиво объяснил Франц. – Я увидел его на стене, когда… – Он осекся. – А потом на пол упал ключ…
– И все?
Мальчик понуро кивнул, но тут же встрепенулся:
– Зато я помню его голос! Его я точно не забуду! Он был такой…
– Какой же?
– Не знаю, ну не знаю, как объяснить… – Франц закрыл лицо ладонями. – Но точно не спутаю ни с чьим другим.
Филипп продолжал смотреть на брата исподлобья, и от него веяло холодом и упреком.
– Вы д-думаете… – Франц даже начал заикаться. – Д-думаете, он об-бманул меня? Д-да?
Мудрец обменялся с Каликсом хмурым взглядом. Оба промолчали. Все и так было ясно.
– Что нам теперь делать? – раздался жесткий голос Филиппа.
– Все! – выпалил хозяин Гнезда. – Все, чтобы не попасться Мертвому Принцу!
– Но как это возможно? – Калике устремил горящий взгляд на Мудреца. – Как можно скрыться от Принца? У него в услужении Ветер! И Эмпирей может летать, не то что… – Гигант помрачнел. – Не то что я… Он отыщет живых где угодно. Не успеет зайти луна, как дети окажутся у Мертвого Принца. Этого нельзя допустить!
– Знаю, Калике, – вздохнул Мудрец, печально тренькнув шляпой.
– Я пообещал им, что помогу! – воскликнул монстр. – Пообещал, что спрошу у вас совета! Ведь вы знаете все…
– Почти все, – поправил Мудрец.
Калике нахмурил косматые брови и в отчаянии заломил руки. Мудрец положил шляпу на колени, откинулся на спинку кресла и, устроив затылок на салфетке с розами, покачал головой.
– Кризалис, – он провел рукой по воздуху, – это не бумага, Калике, которую можно – раз! – в любой момент проткнуть в любом месте.
– Но я же как-то попал сюда, – подал голос Франциск.
– Как-то? Тебя впустили.
У мальчика перехватило дыхание. Ключ. Бражник. Дверь. Это была ловушка.
Калике отчаянно зажестикулировал, чтобы Мудрец расстраивал Франциска еще больше: тот и так был готов расплакаться. Мальчик мял трясущимися пальцами ткань на брюках, сжимал и разжимал кулаки, не в силах поверить, что волшебная Дверь на самом деле…
Обман.
– Нужно что-то делать, – поторопил гигант. – Нужно решать. Принц наверняка их уже ищет.
Мудрец свел пальцы вместе и склонил голову набок.
– Да, но задачка непростая. Итак, если рассуждать теоретически – чисто теоретически, – то нужно отыскать нечто очень могущественное. Оно должно обладать достаточной силой, чтобы нащупать в пространстве Кризалис и проткнуть его, а это не проще, чем ухватить лунный луч и просунуть его в игольное ушко. Есть у кого-то на примете подобный предмет?
Все молчали.
– Ясно. Чему тут удивляться, ведь только Мертвый Принц обладает такими могущественными штуками. А так как вы – не он, да и помогать вам по старой дружбе он тоже вроде бы не желает…
Мудрец вздохнул, провел ладонью по перьям шляпы.
– Есть еще один способ. Но такой опасный, что… И ты, Калике, мальчикам не помощник. Этот путь лишь для живых.
Монстр насупился.
– Существует легенда, – продолжил хозяин Гнезда, – о забытом пути на Ту Сторону, которым когда-то возвращались живые люди, попавшие в Полночь. Но Мертвый Принц его запечатал, чтобы живые больше не могли ускользать из его темных владений…
«И зачем Мертвому Принцу нужны живые? – подумал Франциск, опасаясь произнести это вслух. – Он просто злится на них или… что-то другое?»
Слова Мудреца казались зловещими, от них веяло древним, незапамятным холодом, и вдруг Францу почудилось, что он вновь слышит голоса за спиной.
Те голоса, что шептали ему в первый день…
Он понял, что же мертвые хотели ему сообщить.
Они не звали к себе.
Они предупреждали.
– Что это за путь? – послышался тихий, но твердый голос Филиппа.
Мальчик смотрел на хозяина Гнезда совершенно спокойным, уверенным взглядом. Если Франц трясся всем телом, то брат уже понял что к чему и принял суровую безнадежность, не оставляющую им шансов. Так, как всегда умел принимать правду. И пока Франц захлебывался страхом, младший брат уже искал выход из положения.
Мудрец приложил палец к подбородку. Закрыл полупрозрачные розовые веки и погрузился в воспоминания… Так он и сидел, и все глядели на хозяина Гнезда, ожидая, что же он отыщет в закоулках своего великого ума. Правда, какое-то время спустя Францу почудилось, что Мудрец вовсе не думает, а… спит.
Калике, кажется, тоже это заметил. Монстр кашлянул.
Мудрец встрепенулся, открыл глаза, увидел свою чашку и отхлебнул остывший чай.
– Так что? – нетерпеливо спросил Калике. – Вы вспомнили?
– А? – вскинулся Мудрец. – Ах да, вспомнил! Я забыл положить в печенье редьку!
Ребята недоуменно уставились на чудака, а Калике настолько растерялся, что беспомощно захлопал длинными ресницами.
– Нет, – смутился монстр. – Про путь на Ту Сторону.
– А-а-а! – кивнул Мудрец. – Хм, да! Стезя.
– Стезя? Что… что это?
– Есть заклинание, которое поможет ступившему на Стезю отыскать путь на Ту Сторону. Тот, кто пройдет Стезей до конца, обретет достаточную силу, чтобы нащупать Кризалис и открыть в нем Дверь. И конечно, получит Ключ от Двери. Но Принц наложил на эти предметы печати. Где они находятся, знает лишь он один. Если же отыщется смельчак, готовый найти спрятанные Принцем печати, он должен заключить договор с Кризалисом – такой же, как у Принца. Понимаете, он заключил договор не выпускать вас. Вы же должны потребовать у Кризалиса вас выпустить. Победитель, разумеется, будет только один. Если Принц – вы останетесь здесь навечно. Если вы, то… – Мудрец нахмурился. – Только вот идти против Принца – о таком не помыслит ни один из жителей Полуночи. Так что если вы попросите у них помощи, вам, скорее всего, откажут. Никто не захочет выступить против того, чье имя вселяет смертельный ужас в сердце…
И Франц понимал, о чем говорит Мудрец. Он ощущал этот страх всякий раз, как звучало имя Принца, и чувствовал, как ночь проносится у него над головой, дыша в затылок смертью и мраком.
