— Бл***ь, не грузи меня. Какого хрена ей искать меня? Она со своим отморозком трахается, — это, должно быть, какой-то идиотский прикол.
— Бл***, Ангел! Я не знаю с кем она там трахается, но то, что искала тебя — это факт, — вспылил Амиго. — Я сказал, остальное — твоё дело.
Твою мать, этой девке явно скучно без приключений. Теперь понятно, зачем она со мной связалась. Сука, нашла себе приключение, от которого не знала, как отделаться. Только какой смысл ей сейчас искать меня, если она все для себя решила.
— Понятия не имею, какого хера ей от меня надо. Пусть делает, что хочет. Мне нас**ть!
— Как же, — усмехнулся Хавьер.
— Иди к чёрту.
— Да без проблем, — заржал друг.
— Проследи, чтобы ребята не впутались в какое-нибудь дерьмо, нажравшись, — сказал, прерывая звонок.
Хавьер ввел меня в состояние оцепенения. Услышав её имя даже сквозь сон и начинающееся похмелье, сердце пропустило несколько ударов. В памяти всплыли все те слова, что она сказала мне в том павильоне при своем ублюдке-женихе. И теперь вся злость, с которой боролся на протяжении ночи, новой волной накрыла меня с головой. Зашвырнул в стену телефон, откидываясь на спину. Непроизвольно сжимал и разжимал кулаки, не зная, как снова побороть это наваждение. Почему только от одного её имени меня трясет от желания? Почему я не могу её просто вычеркнуть из головы, как любую другую телку?
Соскочил с кровати, измеряя комнату шагами. Меня трясло, как в лихорадке. Схватил пачку сигарет, валяющуюся на прикроватной тумбочке, вытягивая сигарету. Но никотин не унимал дрожь. На глаза попался раздолбленный телефон. Меньше всего мне хотелось разговаривать с кем-либо, но мысль о том, что до меня могут дозваниваться из больницы, а я не отвечу, заставила похолодеть от ужаса. Подобрал сим-карту и спустился в кабинет, доставая из ящика стола старый телефон. Стоило нажать на кнопку включения, как вновь услышал звонок. Усмехнулся, увидев имя на дисплее. Да, сегодня семейка Асадовых не оставит меня в покое.
— Господин Асадов! — изобразил радость. — Надеюсь, с нашим товаром всё в порядке?
— С партией всё в порядке, — в его голосе явно слышалась враждебность.
— Тогда что случилось? — прокручивал в голове все возможные причины, по которым Асадов решил связаться со мной посреди ночи.
— Я не знаю, какой интерес у тебя к моей дочери, но оставь её в покое! У неё скоро свадьба, так что не рушь её будущее.
Сначала звонок Хавьера, сообщающего о том, что Чика ищет меня, теперь её папаша, требующий оставить девчонку. Да что за дерьмо здесь происходит?
— Павел, я бы очень хотел тебе помочь, если мог, — больше всего на свете злит, когда какие-то ничтожества начинают что-то требовать с меня, — но я, чёрт возьми, понятия не имею, о чём идёт речь.
В трубке повисла тишина.
— Не надо играть со мной, Уильямс. Я знаю, что ты задурил голову Марине, и теперь она бросила всё: дом, жениха, своё будущее и ушла к тебе.
— Не знаю, куда она ушла, но у меня её точно нет, — мозг начал лихорадочно работать. Марина ушла ко мне, бросив всё? Бред какой-то!
— Я знаю, что она у тебя. Верни её. Давай не будем портить бизнес, вмешав сюда личные дела. Не трогай девочку, — с отчаянием в голосе сказал Павел.
— Павел, поверь, мне это не нужно. Но я не знаю, где она. Наверное, нашла себе новое развлечение.
— Прошу тебя…, — промямлил Павел, — даже если так, то если она появится у тебя, прогони.
— Если появится, то так и сделаю. Всего доброго, — кинул телефон на стол.
Бл***ь, теперь информация о том, что девчонка шляется по клубам, разыскивая меня, не казалась такой безумной. Неужели она сделала это? Бросила все ради меня? Сердце в груди начало биться невыносимо быстро. Но я своими ушами слышал, как она выбрала его и призналась, что со мной всё было не по-настоящему. События складывались как нельзя лучше для осуществления плана. Но смогу ли я довести дело до конца? Смогу ли не раствориться в ней и не потерять себя? Кого я пытаюсь обмануть, она уже завладела мной, не давая возможности вздохнуть, не подумав перед этим о ней. Схватил телефон, перебирая его в руках, но так и не решаясь набрать номер. Я должен узнать, так ли всё на самом деле, как преподнёс Асадов. Нашёл номер Хавьера, нажимая на вызов.
Так и знал, что хитрый сученыш не отменит слежку за Чикой. Порой кажется, что он знает меня лучше, чем себя знаю я. И это, если честно, очень пугает. Запрыгнул в «Астон Мартин», стоящий на экстренные случаи в гараже. Внутри все стянулось в узел от волнения. Когда я последний раз волновался и вообще было ли такое? Что если все это тупой развод и она сбежала с подругами на Бали или ещё куда? Девчонка прогнала меня. Сказала четко и ясно, что не желает меня видеть. Тогда что за цирк она устроила?
Глава 11
Подъехал к набережной. К тому самому месту, где впервые посмотрел на неё не как на объект мести, а как на женщину, способную пробудить чувства, отличные от ненависти. Заглушил мотор, вглядываясь в темноту. На берегу в свете луны увидел знакомый силуэт. Вот и настал момент истины!
Вышел из машины, твёрдым шагом направился к той, что заставляла задыхаться от волнения. Только посмотрев на хрупкую спину с ниспадающими на неё светлыми волнами волос, сердце завелось как от электрического разряда, пускаясь вскачь. Чем ближе приближался к Марине, тем сильнее покрывался испариной. Мои шаги заглушал песок. Остановился позади сгорбленной фигурки.
— Ты искала меня? — Чика вздрогнула при звуке моего голоса. — Что за херню ты затеяла?
— Искала, — голос дрогнул, и она обхватила себя сильнее руками, — и не нашла.
Чика не обернулась, так и продолжала сидеть, содрогаясь от холода, всматриваясь в водную гладь. У меня перехватило дыхание от её близости. Захотелось обнять, чтобы не стучала так зубами, но я остался стоять на том же месте.
— Я здесь. Слушаю тебя. Правда, не знаю, что тут можно еще добавить. Ты была предельно ясна в своих просьбах, — сжал кулаки, вспоминая, как она миловалась со своим недоноском. В ту же секунду был готов развернуться и уйти, оставив ее здесь. Но слова Павла и ее еле уловимый волшебный запах ванили пригвоздили меня к месту.
Девчонка молчала. Я жаждал услышать от неё то, в чем меня пытался убедить её отец, но сейчас с ужасом ожидал её слов. Нет ничего хуже напрасных надежд. Я забыл, что это такое. С самого детства я знал, что надеяться можно только на себя и не испытывал напрасных иллюзий по поводу окружающих. И впервые почувствовав себя цельным, занимаясь любовью с Мариной у неё в комнате, понадеялся найти то, о чём никогда не знал. И эта надежда была грязно растоптана её словами. Если и сейчас все окажется лишь миражом, то это слово перестанет для меня существовать. Навсегда.
— Обними меня, пожалуйста, мне очень холодно и страшно, — наконец-то нарушила молчание Марина.
