Благодаря Энтони Пирсу, самому скользкому типу, но первоклассному законнику, я смог спокойно назначить встречу, не придумывая для этого отдаленных мест и запутанных способов прибытия. Этот пройдоха сумел не просто избавить меня от наблюдения, но и получил запрет на слежку для всех моих приближенных. Оставалось не вляпаться в новое дерьмо и снова не разворотить эту навозную кучу, пробуждая всех мух. Они жаждали моей ошибки. Стояк федералов на верхушку Сангре Мехикано с каждым годом усиливался, мешая им свободно ходить. Эти ублюдки были готовы на все, лишь бы поиметь одного из нас на пожизненный срок. Не подсуетись Джон вовремя с судебным запретом, оберегающим нашу частную жизнь, о встрече с картелем можно было забыть на долгое время.
Впервые за, казалось бы, целую вечность, оседлав байки, мы с амигос двигались вместе по трассе, вызывая интерес прохожих и пробуждая ужас. Ветер, обдувающий лицо, вибрация мотоцикла и гул мотора — все это позволяло почувствовать себя живыми. Именно в такие моменты я был ближе к братьям, чем во время совместных пьянок и пустого трёпа. Мы составляли единое целое, и ничто не способно нас разъединить.
Держаться в стае, не заботясь ни о чем, словно дикие волки, именно такими были ощущения, когда мы оказывались вместе. Этим особенно привлекала меня банда в детстве. Попав единожды внутрь, ты никогда не будешь одинок. Так я чувствовал себя рядом с амигос, находящихся бок о бок со мной. Эта связь нерушима, но она не могла искоренить тоску и гнетущее одиночество в душе. Поэтому такие редкие моменты единства, устанавливающие, пусть всего и на несколько мгновений, но всё-таки гармонию не только с миром, но и с собой, казались гребаным раем. Только в дороге я не думал ни о чем, живя здесь и сейчас.
На подъезде к месту увидел Хорхе Мартинеса и его ребят, дожидающихся нас. Этот парень никогда не опаздывал, прибывая чуть раньше назначенного времени. Такую пунктуальность можно приписать к его плюсам, несмотря на то, что он делал это исключительно ради собственной безопасности, проверяя местность на ловушки и подготавливая надежный тыл для себя и своих людей. Для кого-то это было поводом для недоверия Мартинесу, но для меня лишним доказательством его профессионализма. В нашем бизнесе уверенность в партнёре играла важную роль, но еще большую составляла готовность к любому развитию событий.
— Ангел, — поприветствовал коротким кивком головы Хорхе.
В его взгляде читалась настороженность, словно он ожидал в любую секунду увидеть отряд федералов, застегивающих наручники на каждом участнике встречи.
— Спасибо, что согласился поговорить, — остановился в паре метров от Мартинеса.
По обеим сторонам от мексиканца стояли его ребята, пристально осматривающие моих амигос. Чуть позади, прижавшись спиной к джипу, дожидалось еще четверо парней. Не нужно было крутить головой по сторонам для подтверждения того, что по всему периметру расставлены его люди в ожидании любого неверного движения моих ребят.
Сангре Мехикано пользовалась особым доверием у картеля, но даже с нами они предпочитали держаться настороже. Учитывая напряженную обстановку на протяжении последнего года, никто не мог обвинить их в этом.
— Кажется, шум немного поутих, — Хорхе смотрел прямо в глаза, задрав выше, чем следует, подбородок.
Уступая мне в росте, он все равно знал, что значит смотреть свысока и как заставить собеседника почувствовать себя некомфортно.
Неизменно хмурое лицо мексиканца редко менялось в выражении. Всегда подозрителен, он предпочитал производить враждебное впечатление, всем своим видом показывая последствия возможного обмана. И ему это удавалось. Он считался самым жестоким и опасным членом картеля. Его боялись и уважали. Мартинес сохранял полную конфиденциальность личной жизни, предпочитая быть известным своими кровавыми пристрастиями. Не зная, свойственны ли ему человеческие чувства, люди в головах рисовали образ некоего мифического чудовища, готового оторвать голову за малейший проступок.
— Мы разобрались с федералами. Они пока нас не тронут, — не отводил взгляд, смотря прямо в его надменные глаза.
Я чувствовал напряжение моих амигос, стоящих по обеим сторонам от меня и прикрывающих спину. Хавьер не сводил глаз с Мартинеса, следя за любыми изменениями в его манере поведения. Он, как и многие братья, был против продления отношений с картелем. Их заносчивость и предлагаемые условия не устраивали нашу сторону, но и обрывать с ними сотрудничество — равносильно объявлению войны. Каждый из присутствующих прекрасно это понимал и даже не старался делать вид, будто находится при встрече старых друзей.
— Уверен, что ты бы не стал назначать встречу с агентами на хвосте, — одобряюще кивнул Хорхе.
— Сангре Мехикано дорожит нашим сотрудничеством, и мы стараемся оградить партнеров от неприятностей. Именно поэтому в последнее время невозможно было производить закупку в желаемом объеме.
— Не нужно объяснений. Мы в курсе последних событий, — мексиканец стоял, не двигаясь, не меняя положения даже на миллиметр, прожигая меня острым взглядом. — Но, мы понесли убытки.
— Как и наша сторона, — разговор повернулся именно в ту сторону, в какую все мы ждали.
— Тем не менее, договор был заключен на срок, за который картель должен получить определенную сумму и ни центом меньше. А из-за этих ваших обстоятельств мы просто остались за бортом, получив вместо обещанного единорога жалкого пони.
Колючая ухмылка появилась на губах Мартинеса, предвещая неприятное обсуждение.
— Не думаю, что в интересах картеля предоставить федералам прямые улики своей деятельности, только из-за выполнения договорных условий.
— Верно. Но теперь, когда, как ты говоришь, Ангел, всё улажено, пришло время оплачивать долги. И не думай, что картель хочет наколоть Сангре Мехикано. Вы получите товар на ту сумму, что мы должны были выручить за прошлый год, а вы нам — деньги.
— Это очень большой объем товара. Для его сбыта потребуется больше времени, а соответственно, заключение нового договора может быть отложено на неопределенный срок.
Мексиканец слегка повернул голову в сторону, посмотрев на что-то вдалеке.
— Знаешь, Ангел, — снова перевел взгляд на меня, — за все годы знакомства с тобой, моё мнение о тебе постоянно менялось. Сначала я не воспринимал тебя как равного, — усмехнулся Хорхе, — затем не хотел доверять, но всё равно знал, что ты не кинешь. Потом наступил период, когда я начал восхищаться тобой. А теперь, — сделал паузу, — я привык к тебе и не хотел бы идти против тебя или Большого Денни. Но ты должен понимать, если Сангре Мехикано не будут с картелем, тогда мы уйдём на сторону другого. Ты знаешь, чем это все обернется для вас.
— Мне не нужно объяснять, как все устроено в нашем мире.
— Тогда не буду говорить о том, что личные симпатии, не имеют никакого значения.
— Я понимаю, — в голове пронесся сценарий с развитием дальнейших событий, и ни один из них не устраивал интересы банды. — Но так же не могу принимать подобные решения без Большого Денни.
