— Успокойся, мать твою! — прокричал Диего.
Он походил на вырвавшегося на свободу хищника с горящими глазами и опасностью, читающейся в каждом повороте головы, готовым растерзать жертву в любую секунду. Его взгляд потемнел, а лицо исказила гневная гримаса. Я замерла, как завороженная смотря на раздувающиеся от злости ноздри, тяжело вздымающуюся грудь. В то мгновение мне вновь стало жутко, но еще страшнее было представить, что именно он сделает, если я ослушаюсь его и продолжу борьбу. Диего смотрел на меня, плотно сжав губы, восстанавливая дыхание.
— Что за черт с тобой? — прокричал мне в лицо, напоминая, что с ним лучше не шутить. — Решила поиграть в кошки-мышки? Что ж я догнал тебя, мышка! Довольна? Теперь могу тебя съесть!
Мне всё еще было сложно дышать, а смотря на его лицо, чувствовала, будто из легких выкачали весь воздух. В гневе Диего был прекрасен. Неважно, как сильно у меня свело живот от страха и как сильно я паниковала, я не могла налюбоваться, насколько мужественными были его черты, и как изменились его глаза, превратившись из небесно-голубых в практически дьявольски-черные. Диего не собирался давать мне поблажек, сжимая запястья с такой силой, что позже наверняка останутся синяки. Но это казалось такой мелочью, по сравнению с тем, что он действительно мог со мной сделать.
— Почему, мать твою, ты гнала с такой скоростью, игнорируя светофоры? Ты самоубийца? Поэтому ты появилась рядом с клубом? Чтобы тебя кто-то увидел, и решил отомстить мне? Или ты такая идиотка, что случайно забыла дорогу и заблудилась?
С каждым новым словом его глаза становились еще темнее, словно лишь произнеся их вслух понял, насколько реальна опасность. Только для меня единственной опасностью оставался лишь он. Было плевать на множественных врагов, на бешено загруженный трафик на дорогах, единственным, кто по-настоящему причинял мне вред, оставался он. А все остальное представлялось больше мифическими чудовищами, страшилками на ночь, но совершенно нереальной действительностью.
Я молчала, не отвечая ни на один из его вопросов. Лишь теперь до меня начало доходить, почему Диего так сильно разозлился. Он беспокоился обо мне, беспокоился настолько, что потерял человеческое лицо.
— Ты могла пострадать! Или того хуже, погибнуть! — его практически трясло, а на лицо набежала тень ужаса, и тогда я дрогнула.
Из самого сердца по венам растеклось тепло, стоило осознать, насколько сильно он боялся меня потерять. И гнев — лишь защитная реакция на то, что он не в силах контролировать, и это терзало Диего не меньше, чем меня страх перед ним.
— Я всего лишь хотела увидеть тебя.
— Зачем тогда убегать, Чика? — с болью в голосе спросил он.
— Ты был в ярости, я запаниковала.
— Ты могла просто позвонить мне или написать, и я бы приехал. Мьерде! Даже прилетел лишь по одному твоему зову, но ты решила показаться на глаза тем, бл***, кто спит и видит, как бы добраться до меня. И каждый чертов ублюдок в этом городе знает, что легче всего это сделать через тебя, Марина! А ты сидела там и ждала, когда кто-нибудь просто воспользуется шансом!
Отчаяние и гнев отпечатались на его лице, эхом отзываясь у меня в груди. Никогда раньше я не видела сочетание этих двух эмоций у Диего. Он всегда оставался таким сильным, уверенным в себе и каждом сделанном шаге, но теперь открывался мне совершенно с новых, неожиданных сторон. И этот новый Диего Альварадо вызывал у меня сочувствие и целуя гамму чувств, далеких враждебным. Было легко хранить в себе ненависть, когда я представляла его лишь беспощадным монстром, машиной для удовлетворения своих желаний и кровожадных убийств. Но видеть его ранимым, способным на такие же чувства, как у остальных людей, я оказалась не готова. Моё сердце не успело привыкнуть к подобным мыслям.
— Я знала, что ты меня найдешь.
— Тебе повезло, что у меня глаза повсюду, — нахмурился он, немного смягчаясь.
— Повезло, — произнесла тихо, смотря в его глаза, жадно исследующие моё лицо.
— Больше так никогда не делай, — не просил, приказывал. Но даже сквозь повелительные нотки я услышала мольбу в его голосе.
— Не стану.
Морщина между бровей Диего разгладилась, и его взгляд поменялся, превращаясь во взгляд голодного зверя. Разгоряченная погоней, адреналином и схваткой, сразу же почувствовала, как под его взором вспыхивают щеки, и жар растекается по всему телу, устремляясь к низу живота, отдаваясь пульсацией между ног. Я ненормальная, раз так быстро таяла от одного лишь взгляда. Диего всё еще не отпускал мои руки, продолжая поедать меня глазами. Мне всегда казалось, что в нем неразрывно связаны агрессия и похоть, но сейчас я видела, всё это — лишь его естественная реакция на нас с ним. Что бы мы ни делали, нас влекло друг к другу как магниты. С подобным бороться невозможно. И всё непременно будет снова и снова сводиться к одному и тому же результату, до тех пор, пока кто-то не разорвет эту связь навсегда.
— Обещай мне, — на этот раз попросил он.
— Обещаю, — захотелось успокоить его, лишая повода для подозрений.
Губы Диего тут же накрыли мои, без промедления и предварительных ласк завоевывая мой рот. Я не сопротивлялась, с готовностью отвечая ему тем же голодом. Прикосновение горячего языка к моему, пробуждающее самые темные, самые горячие желания, вмиг разрушило все сомнения. Я больше не боялась его, чувствуя страх перед самой собой и той жаждой, что я испытывала к нему, к его поцелуям, прикосновениям. Всё тело зудело от нетерпения ощутить его руки на себе. Мне хотелось его жадных ласк, хотелось прочувствовать его страсть, полностью вышибающую здравый смысл и сводящую с ума. Мне нужен Диего. И отрицать это уже бесполезно. Нетерпеливые стоны, исторгаемые в его рот, говорили все за меня, кричали о моем голоде.
Диего оторвался от моих губ, закрыв глаза. Он тяжело дышал, но не открывал глаз, все еще удерживая меня прижатой к асфальту. Что-то пошло не так. Обычно он брал меня, не думая. И сейчас с ним происходило нечто непредсказуемое.
— Диего? — позвала его, надеясь продолжить начатое.
— Я так не могу, — проговорил он, не открывая глаз.
— Что? — совершенно не понимала, о чем он говорит.
Диего отпустил мои запястья, вставая с меня и протягивая руку, чтобы помочь мне подняться. Совершенно озадаченная происходящим, вложила свою ладонь в его, осторожно выпрямляясь и встав на ноги.
— Нужно найти твои туфли, — пробормотал он, направляясь в сторону, откуда мы пришли.
— Что?! — побежала за ним, абсолютно запутавшись в его поступках. — Диего, что происходит?
— Так больше продолжаться не может, — ответил не останавливаясь.
— Как так? — семенила за ним, не поспевая за его широкими шагами.
— Быть мальчиком по вызову. Скрываться, черт возьми! Делить тебя с ним! — остановился, с горечью проговорив мне в лицо.
Его взгляд вторил словам. Там, в глазах, я видела насколько эта ситуация ломала его, скручивая изнутри, оголяя нервы. И не могла винить в желании прекратить подобные мучения.
