– После этого ты купила крейсер.
– Я обязана защищать свой мир и свою веру.
– Понимаю. – Адиген сложил на груди руки. – Получается, люди из нынешней экспедиции целенаправленно ждали нужного момента?
– Может, и ждали, но не дождались, – улыбнулась женщина. – В каждый следующий «открытый период» Ахадир становится виден из другого места.
– Он что, путешествует по Вселенной? – удивился адиген.
– Ахадир пришвартован к Пустоте, мессер, и где именно он находится, никто не знает. – Старшая Сестра кивнула на облака. – Небо, которое мы наблюдаем, обманчиво.
– И поэтому работают не все точки перехода.
– Совершенно верно, – подтвердила женщина. – Я уверена, что людям из нынешней экспедиции просто повезло. Они отыскали Ахадир в начале «открытого периода», и только поэтому сумели вернуться.
– То есть, это их второй визит?
– Несколько недель назад охотники видели уходящий цеппель, но мы не успели его перехватить.
– Ладно, подробности узнаем у тех, кто выживет, – усмехнулся Помпилио. И тут же вновь надавил: – Но твое объяснение кажется неполным: если Ахадир становится доступен лишь раз в пятнадцать лет, вряд ли вы устроили бы на нем святилище. Должен быть постоянный путь.
– Есть, но он сложен.
– В чем его сложность?
– Неважно, – скупо ответила женщина.
– Не доверяешь мне?
«Неужели тебе мало ответов, которые ты уже услышал? Или это и есть знаменитое адигенское упорство, требующее от вас всегда идти до конца?»
– Вы прекрасно понимаете, мессер, что, несмотря на данное вами слово, я не могу раскрыть все секреты Ахадира.
– Я не спрашивал, где пролегает путь. Меня интересует, в чем его сложность?
– В том, что на Ахадире нет Сферы Шкуровича.
– Мы оба знаем, что здесь от нее не будет толку.
– Да, знаем. – Старшая Сестра посмотрела на виднеющийся далеко впереди вражеский цеппель. – Мне кажется, или противник отдаляется?
– Не кажется, – с улыбкой ответил Помпилио. – Даже потеряв один двигатель, они идут быстрее нас.
– Вас это не смущает?
– Нет причин для беспокойства, Сестра, мы их догоним…
– Нет.
– Почему?
– Машина на пределе, капитан, – угрюмо ответил шифбетрибсмейстер. – Мы сможем выдерживать предельную скорость еще…
Пауза.
– Сколько?! – рявкнул Вандар.
– Еще час, – вздохнул цепарь. – Потом придется снизить мощность.
– Они нас догонят и расстреляют.
– Если выйдет из строя кузель, будет то же самое.
Догонят и расстреляют из восьмидесятимиллиметровых орудий.
И этот расклад понимали все находящиеся на борту цепари. Понимали, а потому молились на кузель: «Не подведи!» И жадно вслушивались в шумы, надеясь уловить гул заработавшего астринга.
– Астролог!
– Да?
– Что у тебя?
Ближайшая к храму точка перехода по-прежнему не работала, уйти не удалось, но Вандар не унывал. Пока не унывал. Пока работал кузель, и «Черный Доктор» уверенно опережал идущий следом импакто.
– Скоро будет еще одна точка, капитан. Минут через десять.
В прошлый раз она тоже оказалась запертой, но вдруг Ахадир сжалится? Или кто-нибудь из Праведников решит пособить? В конце концов, не зря ведь их называют Добрыми!
– Молись, чтобы точка работала, Ганс, – проворчал Вандар, нащупывая медальон святого Хеша. – Иначе нам не уйти…
– Нужно ударить сейчас, – убежденно произнес Ллойд, прислушиваясь к звукам перестрелки. – Охотники не ждут подвоха, а чужаков осталось мало.
– Не лучше ли подождать окончания боя? – спросила Белла.
У нее был собственный план, однако девушка понимала, что у жандарма гораздо больший опыт проведения боевых операций, а потому попросила совета у Чизера.
– К охотникам может подойти подкрепление, – мгновенно ответил Ллойд. – Старшая Сестра нам не верит, она могла послать еще один отряд, например, к стенам, чтобы войти в Красный Дом сразу, как только Брашас овладеет храмом.
А мырам не совладать с тремя или даже четырьмя десятками воинов.
– В твоих словах есть смысл, – протянула Белла, хваля себя за то, что обратилась к Чизеру.
– Я просто хочу, чтобы все получилось с наибольшей для тебя выгодой.
– Молодец.
Девушка улыбнулась и тихонько подтолкнула одного из мыров к выходу из зала.
Ее постепенно окутывало предвкушение боя.
Предвкушение крови…
– Они уходят!
– Вижу!
«У нас получилось!»
От радости Брашасу хотелось петь.
Храм освобожден! Чужаки не сумели добраться до Камней! Не осквернили святыню!
«Спасибо, Отец! Спасибо за твою помощь!»
Охотники знали внутренние помещения храма, как свои пять пальцев, а потому у чужаков не было и шанса. Они надеялись остановить детей великого Отца с помощью пулемета? Глупцы! Воины прошли по галерее над Залом Чтения и забросали пулеметчиков гранатами, показав, кто является истинным хозяином Храма. А потом гнали злодеев до самого крыльца. Сейчас чужаки попытаются закрепиться в жилых постройках Красного Дома, но у них ничего не получится. Брашас чувствовал, не знал, а именно чувствовал, что чужаков осталось мало, что нужно лишь чуть прибавить, и Храм будет полностью освобожден, и закричал:
– Воины!
Он хотел позвать их в атаку, приободрить, поделившись своей догадкой, но не успел.
– Я…
Тяжелый удар сбил Брашаса с ног. Когти разорвали одежду, кожу и полоснули по внутренностям. Из раны хлынула кровь и последним видением умирающего охотника стала стоящая над ним тварь…
– Дерьмо!
Баурда выскочил последним. Задержался, пытаясь вытащить Курка, но вовремя понял, что менсалийцы уже снаружи, и со всех ног бросился к выходу. Выскочил, когда двери уже закрывались, и едва не попал под огонь.
– Свой!
– Заткнись!
– Дерьмо!
– Ипатая планета…
В глаза ударило солнце, а в ноздри вместо свежего горного воздуха – вонь жженого бензина. Затем Дан услышал тарахтение мотора и понял, что Секач подогнал к дверям танк.
«Умно».
Или нет? Или: какая теперь разница? Все пропало, и даже десять танков им не помогут. Сколько их осталось? Пятеро? Или четверо? Теперь уже неважно…
– Еще живые есть?
