Да, проходы двуногие заложили крепко, не расковырять. Да, они не приближались к логову, не позволяли охотникам воспользоваться своим главным оружием – умением убеждать добычу делать то, что нужно. Да, двуногие оказались на редкость смышлеными. И все-таки – глупыми. Поскольку надеялись, что родичи пойдут в построенную ими клетку.
Все эти обстоятельства требовали серьезного осмысления, на которое ушел весь день.
А вскоре после заката двуногие устроили шум.
Сначала охотники решили, что двуногие пытаются ворваться в логово, и собрались в главном коридоре, внимательно прислушиваясь к громким хлопкам и еще более внимательно – к добыче. Они улавливали обрывки эмоций, поняли, что собравшиеся у горы двуногие бьются с кем-то за охотничьи угодья, и терпеливо ждали, когда кто-нибудь приблизится ко входу в пещеру. К сожалению, единственный неосторожный двуногий оказался слишком изранен и не смог исполнить приказ охотников сломать клетку.
– Кхе-ер!
– Кха!
– Кхи!
Когда шум стих, охотники переглянулись, и решили отправиться на поиски других коридоров. Они понимали, что без еды жить нельзя.
Глава 10,
в которой Привереду настигает прошлое, над Ахадиром грохочут пушки, а Вандар и Осчик получают неприятное известие
И опять – горы. Или: снова горы.
Красивые, величественные, чужие. Надоевшие до колик. Вызывающие отвращение одним только видом. Груда камней, захватившая их в плен.
В какие-то мгновения кажется, что именно горы удерживают их на Ахадире. Что стоит вырваться из проклятых скал, как все сразу поменяется: заработает астринг, звезды окажутся рядом, и они вернутся в цивилизованные миры, где течет привычная жизнь.
Вернутся домой.
В какие-то мгновения…
– Не подняться ли выше? – предложил Рыжий. – Увидим, где заканчиваются хреновы горы, и полетим из них прямой дорогой.
Он стоял у приборов, чуть правее штурвала, но, поскольку полет проходил спокойно, смотрел не на них, а в окна, наслаждаясь давным-давно приевшимся пейзажем.
– А если не увидим? – язвительно спросил Тыква.
– Если поднимемся над вершинами – увидим.
– Покажем себя, – бросил Мон.
– Кому?
– Местным.
– Местные нас и снизу увидят.
– Для этого они должны оказаться на нашем пути, – поддержала капитана Куга. – А если поднимемся, выставим себя напоказ.
– И начнется пальба, – буркнул Тыква.
– А почему они должны в нас стрелять?
– А почему бы и нет?
– Мы не знаем, как местные себя поведут.
– Если поднимемся выше, пальба будет не страшна, – добавил Рыжий.
– Вы, ребята, плохо понимаете, что такое команда цеппеля, – недовольно произнес сидящий в кресле Лео. – Я ведь сказал, что подниматься мы не станем, а приказы капитана не обсуждаются.
Ему изрядно надоели постоянные ссоры.
– Я хотел, как лучше, – сдал назад Рыжий и выразительно посмотрел на синеволосую.
Стоящий за штурвалом Тыква усмехнулся. Он понимал, что его появление на мостике заставит Кугу нервничать – ведь это означало, что Грозный остался с Привередой один на один, но все равно пришел. И теперь наслаждался результатом.
– Кстати о местных, – продолжил Мон, закидывая ногу на ногу. – Мы забыли обсудить важную вещь: кто из вас умеет обращаться с пулеметом?
– Обо мне забудь, – немедленно ответила Куга. – Я девушка нежная и романтичная.
Рыжий поджал губы, однако комментировать слова синеволосой не стал. Вместо этого пожал плечами:
– Я о себе ничего не помню, но поскольку с пистолетом я управился, надеюсь, разберусь и с пулеметом.
– Почему спросил? – поинтересовался Тыква, не отрывая взгляд от лобового окна.
– Потому что Рыжий вспомнил о местных, – объяснил Мон. – А ты упомянул о пальбе.
«Дедушка Джо» был оснащен двумя пулеметами, и капитану стало интересно, сможет ли кто-нибудь с ними управиться.
– Грозный – бамбальеро.
– Грозный занят в кузеле. А вы двое бездельничаете.
– Но…
– Я скоро приду, – сообщила Куга, направляясь к дверям. – Не скучайте.
Мужчины проводили девушку взглядами, а когда за ней закрылась дверь, Тыква усмехнулся:
– Ставлю цехин, что она побежала в машинное отделение.
– Проверить, что там делают голубки, – осклабился Рыжий.
Лео покачал головой, но промолчал. Он был стар, присоединился к компании недавно, но даже его мужское самолюбие задевало повышенное внимание, которое Куга и Привереда оказывали Грозному.
– Давайте поговорим о пулеметах.
– Ядреная пришпа! Давление в норме?
– Да, – ответила Привереда, бросив взгляд на манометр. – А что?
Вчера адиген ругался мало, видимо, потому, что только знакомился с отделением, а вот сегодня с его лица не сходила кислая гримаса.
– Машина старая и следили за ней отвратно, вот что, – хмуро ответил Грозный.
– Ты к такому не привык?
– Похоже, нет.
Древний кузель «Дедушки Джо» не блистал, и даже далекая от техники Привереда это понимала. Философский Кристалл подрагивал, хотя его должны были закрепить точно, а главное – надежно. В турбине что-то подозрительно стучало, а из некоторых соединений вырывались струйки пара. Один из аккумуляторов давно накрылся, его использовали в качестве стола, а генератор требовал профилактики. Тяговые электродвигатели Грозный не проверял, но подозревал, что они пребывают в столь же плачевном состоянии. Кроме того, не обнаружился положенный комплект запчастей, а также выяснилось, что емкости с машинным маслом почти пусты.
– Мы сможем лететь?
– Мы уже летим, – усмехнулся Грозный. – А потому следовало спросить, как долго это продолжится?
– И как долго?
– Этого я не знаю.
Девушка уныло вздохнула.
– Машинное отделение! Прибавить можете?
– Лучше не рисковать, – ответил Грозный в переговорную трубу. – Мне не нравится, как ведет себя турбина.
– Она стучит столько, сколько я себя помню.
– А сколько ты себя помнишь, Лео?
С мостика донеслось невнятное бормотание.
Хорошая получилась шутка. Правда, немножко злая. Привереда вновь вздохнула, вытерла испачканные руки тряпкой, и сообщила:
– Я скоро.
Грозный даже не спросил, куда она собралась:
– Угу. – И продолжил прислушиваться к стучащей турбине.
