Юная королева просто наслаждалась обществом друзей. На столе ждали своего часа стопки бумаг, только девушка понимала, что сейчас она почти ничего не может сделать. От того, прочитает она их за три дня или за две недели, положение в королевстве не улучшится. Для этого надо ломать всю систему. Сейчас все, что она может – провести аукцион, осуществить ряд мероприятий по привлечению денег в казну и ждать. По предварительным подсчетам вырученных средств должно хватить на выплату жалованья армии, чиновникам и покрытие небольшой части долгов. А дальше все будет зависеть от того, будет ли доход от ее планов, и насколько исправно в казну станут поступать налоги, которые со временем надо будет уменьшить, чтобы не висели на народе бременем. Для себя Анна-Виктория определила годовой строк траура, что позволит существенно сократить личные расходы. Больше всего девушке хотелось отменить систему откупов, но это вызовет недовольство среди тех, кто занимался сбором налогов. Значит, прежде чем приступать к столь резким переменам, надо договориться с армией, то есть с Филиппом.
Договориться. А что если… Девушка быстро встала и подбежала к рабочему столу, чудом не опрокинув на платье тарелку. Быстро сделав пару записей, понятных только ей одной, она, под удивленными взглядами друзей, вернулась на свое место.
– Я предлагаю тост, – взяв бокал, произнесла юная королева. – Зато, чтобы наши с вами мечты сбылись.
– Хороший тост, – Камилла отсалютовала своим бокалом, стрельнув глазами в сторону юноши.
Андреас только улыбнулся своей по-мальчишески открытой улыбкой. Кабинет наполнил звон бокалов.
Дальнейший вечер продолжался в веселой обстановке. Друзья строили планы на будущее, соревновались в изобретении наиболее полезных реформ. В какой-то момент Камилла и вовсе начала фантазировать, за кого будет выгоднее выдать впоследствии Эмилию, ведь стране нужен наследник, а принц-консорт должен быть тем мужчиной, который не будет лезть в дела государства, довольствуясь ролью полководца. Андреас только смеялся над идеями девушки, а Анна-Виктория и вовсе пригрозила назначить ее главнокомандующим, поскольку такой боевой первой фрейлины дворец не выдержит. Правда девушка тут же фыркнула и предложила на эту роль хоть своего брата, хоть того же Гильермо, а ей самой на мужчин в форме смотреть не интересно, хватает и брата, и вообще у нее неправильные вкусы.
– Мне бы пару лет продержаться, – рассмеялась королева, – а там я за вашу парочку всерьез примусь. А то удумали жениха мне искать. Вот поженю, и будете заниматься домом, детьми…
– В крайнем случае, Эми всегда может женить Филиппа и объявить его детей своими наследниками, – осторожно предложил Андреас.
– Женить Филиппа? – призадумалась Эмилия. – Знаете, а мне нравится эта идея. Можно будет спокойно заниматься делами королевства, не отвлекаясь на нянек, гувернанток и прочие хозяйственные вопросы.
Шум за дверью возвестил о смене стражи. В комнату неслышно скользнул лакей заменить почти догоревшие свечи свежими, и только тогда друзья заметили, что уже поздно.
– Думаю, мне пора на покой, – Камилла поболтала в бокале остатки вина, решая, допить или оставить. С одной стороны для нее было многовато, с другой – вкусно, а матери рядом нет. Решившись, она сделала последний глоток. – Андреас, ты ведь проводишь меня до комнаты.
– Только до, – уточнил юноша. – Мне еще нашу Эми надо будет выгнать из кабинета.
– Нет, на сегодня я с делами закончила, – девушка чувствовала, что голова немного кружится, правда, не столько от выпитого, сколько от эйфории, охватившей ее в результате дружеской беседы. – Сейчас пару идей запишу, чтобы завтра не забыть, и тоже пойду к себе, пока Росита не пришла. Все-таки она права. Послезавтра похороны отца. Надо показать народу, что у него сильная наследница. А то решат, что я лью слезы и молюсь над его телом. Ведь не докажешь, что я эти дни провела разбирая скопившиеся ворохи бумаги и решая, где взять деньги и какие дыры спешно затыкать.
– Хвала Созидательнице! – воскликнул секретарь. – Наконец-то ты поняла это. Эми, мы не против, что ты занята делами, мы только хотим, чтобы на похоронах народ видел в меру скорбящую дочь, а на коронации и вовсе молодую и красивую девушку полную сил, а не бледного заморыша с черными кругами вокруг глаз, зевающую на каждом шагу.
– Убедили, – Анна-Виктория махнула на них руками, улыбаясь от нарисованной секретарем картины. – Идите. Я скоро.
– Я зайду и проверю, – уже на пороге пригрозил ей юноша. – Пабло, – обратился он к стражнику, – предупреждаю, я еще вернусь. И если ее величество еще будет в кабинете, клянусь, если понадобится, то силой уведу ее отсюда, а то и вовсе унесу на плече, аки варвар.
Стражники кивнули, пробурчав что-то вроде «давно пора», после чего вновь приобрели вид статуй. Юная королева с улыбкой посмотрела на закрытую дверь. Приятно, что о ней беспокоятся. Вот только дел оказалось куда больше, чем она изначально предполагала. Сделав несколько записей, девушка покинула кабинет, распорядившись в ее отсутствие никого, кроме барона де Мичелли, не пускать. Объяснив удивленной страже, что это ее личный секретарь, Анна-Виктория в сопровождении лакея, несущего свечи, проследовала в свои комнаты.
Когда Андреас вернулся, то один из стражников отворил дверь. Юноша вошел в пустой кабинет, быстро посмотрел на последние записи его королевы, задул свечи и вышел. Идеи, пришедшие их правительнице в голову, стоили того, чтобы основательно их обдумать и решить, что из этого осуществимо на сегодняшний день.
Глава 3
Несмотря на то, что утро началось для графа Эстеритен достаточно рано, куда раньше, чем он смел рассчитывать накануне, дворецкий вместе со свежим «Столичным листком» принес ему несколько карточек. Филипп кивком головы отпустил его и принялся изучать посетителей. Впрочем, ничего необычного не было. Игнасио Дельтей – граф лишь поморщился, ведь говорил ему, что примет решение через три дня. Раз человек не слышит самого банального, с ним точно нет смысла иметь дела. Баронесса фон Риспаньи – ничего странного, Мариетт всегда была ранней пташкой. Скорее всего в этот раз лично прогуливалась с дочерью. Хотя, зная баронессу, она и одна могла зайти, по-дружески, разбудить ласковым поцелуем. Элизабет фон Локридж с Оливией де Стайн – на лице Филиппа расцвела улыбка. Эти кузины давно открыли охоту на него. Пока ему удавалось успешно избегать сетей как одной, так и второй. Но девушки не сдавались и, едва узнали о его возвращении в столицу, тут же поспешили напомнить о себе. Иветт Хасин. Граф нахмурился. Этого имени он не мог припомнить. Судя по тому, что карточка была оформлена строго, без обычных для девушек розочек, голубков или котят, женщина не входила в число жаждущих заполучить его в мужья. Отправив оставшиеся карточки в ящик, и оставив последнюю, мужчина приступил к изучению «Листка».
Несколько минут граф просматривал список предметов, выставляемых на торги и цены. То ли принцесса решила нанять новую армию, то ли дела в казне совсем плохи, то ли стоит ждать новых сюрпризов. Филипп мысленно подсчитал, что вырученная сумма должна достигать, по крайней мере, полумиллиона золотом. Чуть ли не годовое жалованье всей армии королевства, да еще и чиновникам перепадет. А это аукцион, так что конечная сумма будет много выше.
