– Да знаю я, – внешне небрежно махнул рукой майор. – Да только от знания этого легче не становится. Лучше скажи, сколь активно я могу действовать.
– Минимум крови, – строго посмотрел на него Филипп.
– Понял, – кивнул мужчина. – Провокаторов?
– В идеале, чтобы они сами тихо-мирно убрались восвояси. Причем целые и невредимые. Тогда хоть не будут говорить, что к ним силу применяли. Если договориться не получится, – Филипп перегнулся через стол и тихо, чтобы никто не мог расслышать, закончил, – чтоб даже следов их найти не смогли. Ущелье поглубже или яма, тоже поглубже. В общем, ты меня понял.
– Как тогда? – прищурился Грегор, намекая на какое-то событие, известное лишь ограниченному кругу людей.
– Да, – кивнул граф, – как тогда. И молчок.
– Ладно, с этим все понятно. Улыбаемся, обещаем полную амнистию, если все успокоятся. Провокаторов под белы рученьки и с максимальным комфортом провожаем до границы, после чего стоим и машем вслед платочками, распевая прощальные песни. Населению рассказываем о новой системе взимания податей. Грозим кулаком аристократам, если они с чем-то не согласны.
– В общем, ты все верно понял, – улыбнулся Филипп. Потом достал еще один бланк, что-то написан на нем. Поставил подпись и печать. – С этим сейчас загляни к казначею. Извини, больше выдать пока не можем. Но если будут проблемы финансового характера – пиши мне, или, лучше, сразу Белави. Я Пьетро предупрежу, он вышлет необходимую сумму. Но смотри, все только на дело.
– Да чай не маленький, понимаю, – хмыкнул Рочестер, разглядывая счет. Сумма в сто золотых кому-то могла показаться ничтожной. Но мужчина не смотрел на сумму, его, как военного, не сильно волновал этот вопрос, привык уже. Куда интереснее было то, что рядом с печатью графа стояла королевская печать. Майор не удержался от комментария. – Это что ж теперь, чтобы у вас деньги получить, надо обе печати на бумажке поставить?
– Нет, – махнул рукой Филипп. – Моя печать означает, что деньги пошли по военной части. Значит, спрашивать с военного министерства будут. За всем остальным идут к барону Мичелли.
– Мичелли, – мужчина задумался, – первый раз это имя слышу.
– Личный секретарь королевы, – пояснил граф. – Титул ему пожаловали недавно. Он даже земли свои еще не видел. Парнишка молодой, но мозги у него дай Созидательница каждому чиновнику. И пашет за десять человек. Так что все за дело.
– Ну, раз даже ты признал, – и Рочестер сделал неопределенный жест рукой.
Стук в дверь прервал беседу. В кабинет Филиппа заглянул один из работников ведомства с объемной папкой в руках
– Думаю, мне уже пора, – улыбнулся посетитель, вставая и косясь на бумаги в руках чиновника.
– Ты где-то остановился?
– Да, не беспокойся. Одну ночь переживу, а завтра с утра в путь.
– Рад был встрече, Грегор, – мужчины обменялись рукопожатием.
– До встречи, Филипп. Жди вестей, – улыбнулся майор на прощанье, по-строевому развернулся и покинул кабинет.
Майор Рочестер, как и обещал, на следующее утро покинул столицу. Впрочем, долго там находиться у него не было ни причин, ни средств. Жене он отправил письмо, сообщив о возвращении на военную службу и том, что ему поручено очень важное и не опасное дело. В детали вдаваться не стал, чтобы та не переживала лишний раз. А то мало ли. Положение у нее интересное. Нервничать нельзя. Лишь намекнул, что, в случае удачного исполнения приказа, может рассчитывать на хорошую должность.
После того, как письмо было отправлено, он наведался в особняк графа Эстеритен и договорился с дворецким, который помнил его еще по их с Филиппом столичной дружбе, что будет присылать к нему письма для жены. Так же он попросил Белави наведаться хоть пару раз к нему в имение, если будет такая возможность, проверить, как там идут дела. Грегор не сомневался, что жена прекрасно разберется во всех делах, все-таки они вместе начинали строить свое хозяйство. Другое дело, что иногда само присутствие мужчины может разрешить, казалось бы, неразрешимые проблемы. Теперь же он мог спокойно отправляться на север, полностью сосредоточившись на выполнении поставленной перед ним задачи.
Виконт Варестон только вернулся в казарму. Отмахнувшись от слуги с бинтами и мазью, сбросил на мальчишку, служившего ему пажом, оружие потом с его помощью снял кольчугу, взял их комнаты чистую одежду и прошел в бани. Множество мелких царапин доставляли неприятные ощущения, а там, где сабля противника оставила приличный порез, все неприятно ныло. Но Андрес не считал свои ранения слишком серьезными. Пострадали все, но он меньше всех. Отчасти этому способствовала кольчуга и нашитые на кожаные штаны металлические кольца и полосы, отчасти – выучка коня, которому тоже досталось в бою, в большей же степени – мастерство самого виконта.
Горячая вода с добавлением раствора мыльного корня щипала порезы, но вскоре тело привыкло и расслабилось. Мужчина откинул голову на край ванны и задумался. Вторую неделю варвары Вастилианы практически не давали передышки его людям. На соседних участках границы было немного спокойнее. Большей частью потому, что там было море. Фарватер давно занесло тиной, илом, песком. Капитан, отвечавший за прибрежные территории, изредка спускал на воду старый разваливающийся куттер, да местные жители на карбасах промышляли рыбу и водоросли, заменявшие людям мясо и часть овощных культур.
Андрес задумался. Может, стоит отправить письмо Филиппу. Раз они с королевой нашли общий язык, сейчас можно попробовать попросить усиления. А с другой стороны, кто знает, что там на самом деле. Письмо друга отличалось лаконичностью. Сообщил, что он новый генерал-адмирал. В планах пока небольшие изменения в связи с последними событиями. Много работы в военном министерстве. И все. Словно его письма, прежде чем доставить, не один раз прочитывают.
Почувствовав, как его начало клонить в сон, виконт заставил себя выбраться из немного остывшей воды. Тут же к нему подскочил проигнорированный ранее слуга с мазями и бинтами. Мужчина поморщился. Царапины уже перестали кровоточить. Он позволил слуге перевязать лишь порез, да и то потому, что в рану мог попасть вездесущий песок. Остальное заживет само.
– Что с остальными? – спросил он, когда тот закончил свое дело.
– Двое убиты. Еще двое могут не дожить до утра, – доложил слуга. – Пятеро выживут, но не скоро смогут вернуться в строй. С остальными все куда лучше.
– Сколько человек не пострадало?
– Если вы имеете в виду легкие порезы и царапины, то восемь, если считать вас.
Андреас застонал. Всего восемь почти невредимых человек. И пусть варваров осталось в пустыне не меньше полутора десятков, и вдвое больше не скоро смогут совершить очередной набег, им на помощь быстро пришлют новые отряды, чего нельзя сказать о них. В результате через неделю не останется на границе и человека, способного отбить очередную атаку. Придется писать в столицу. И лучше сразу на имя Анны-Виктории. Пусть знает, что еще немного, и южная граница будет открыта всем врагам.
