– То есть, вы с ней не ругались, не спорили, на тебя никаких доносов и жалоб не было, покушений никто от твоего имени не устраивал, все тихо, мирно, спокойно?
– Абсолютно, – пожал плечами граф, накалывая на вилку кусок мяса.
– А что насчет женщин? – прищурился Рочестер.
– Что? – Филипп закашлялся. – Скажешь тоже. Я у Эми вызываю ровно те же самые эмоции, что и любой другой чиновник из министерства. Ну, может чуть более родственные.
– Уверен?
– Абсолютно.
– Знаешь, дорогой мой, ни за что, ни про что в двенадцать часов не высылают из столицы. А в твоем случае это, как ни крути, хорошо обставленная высылка. Так что думай, что такого могло произойти между твоим разговором с королевой и приказом об отъезде.
– Да не было ничего такого, – резко произнес Филипп.
– Да не ори ты, – скривился Грегор. – Я тебе, между прочим, помочь хочу.
– Ладно, прости, – граф задумался. – Вышел из кабинета, злой конечно. Да и какая радость, когда тебя как мальчишку у юбки держат. Ну, саданул по стене кулаком со всей дури, но перед этим отошел, чтобы Эми не слышала. Потом в сад пошел.
– А в саду что?
– В саду… В саду столкнулся с одной из ее девушек.
– Это из тех, что впадают в ступор при виде тебя, краснеют, теряют дар речи, исходят слюной и ведут себя как дуры?
– Именно, – Филипп усмехнулся. – Сначала так и было. Ну, пара приемов, и, вроде даже поговорить с ней можно стало. Но меня хватило только на полчаса ее восторженных рассказов о жизни во дворце. Потом деликатно извинился и сбежал к себе под предлогом не важного самочувствия. Все. Больше ни с кем не общался, не считая слуги, который приносил и уносил посуду. Я имя этой дуры не вспомню даже под пытками, не то, что какие-то серьезные намерения. Если изначально и собирался что-то, потом быстро расхотелось.
– Значит все-таки фрейлина, – задумчиво произнес виконт, потом посмотрел на друга. – Поздравляю, тебя банально приревновали.
– Кто? – не понял мужчина.
– Кто-кто? Эмилия.
– Что? – настала очередь удивляться Филиппу.
– Куда выходят окна кабинета королевы? – поинтересовался Грегор.
– В сад, – пожал плечами граф, потом удивлено посмотрел на губернатора. – То есть, ты думаешь, что она увидела меня с этой девицей?
– Я не думаю, я в этом уверен. А, зная, как ты с ними обычно общаешься, я не удивляюсь всему остальному. Ее величество увидела достаточно, чтобы додумать остальное. Так что все дело в обычной ревности, друг мой.
– Да какая ревность, – Филипп вновь взял стакан и залпом осушил его. – Она даже намеков не давала. Общалась со мной как и со своим секретарем. Друзья, вынужденные соратники, но не больше.
– А тебе что надо? – хмыкнул Рочестер. – Чтобы королева тебе глазки строила? Извини, но этого она себе позволить при всем желании не может. Хотя бы потому, что она королева. А то, что ты так быстро вошел в ее близкий круг уже ничего не значит? Я бы человека, который меня ненавидеть должен, держал на расстоянии, если бы не испытывал к нему определенных чувств. А тут тебя мало того, что не дали казнить, хотя все против тебя на тот момент было, Дельтей постарался, так еще переселили в приказном порядке во дворец. Приблизили так, как иному фавориту и не мечтается. А ты – намеков не давала. Да их, если покопаться, больше чем достаточно. Вот правильно, будешь сидеть тут и думать, – после этого виконт переключил свое внимание на блюда за столом и, больше не обращая внимания на душевные терзания Филиппа, принялся отдавать должное труду повара, подобранного прежним губернатором.
Только когда мужчины из столовой перешли в гостиную, граф тихо заговорил.
– То есть, ты думаешь, что я не безразличен Эми?
– Я в этом уверен, – Рочестер опустился в кресло. – Сейчас тебе сложно мыслить спокойно. Но потом, когда успокоишься, подумай, насколько отличалось ее общение с тобой от тех же министров. И насколько – от того, как она ведет себя с Камиллой и Андреасом – людьми, с которыми она выросла.
Филипп лишь кивнул. Возможно, Грегор и прав. Мужчина поставил свой бокал на стол и подошел к камину. Игра огня завораживала. Воображение рисовало из языков пламени разнообразные фигуры. Башни старинного замка взмывали в небо, чтобы через мгновение обрушиться, рассыпаться искрами вместе с прогоревшим поленом, а на его месте возникал огненный провал, из которого, казалось, должен вылезти демон. Только вместо демона мелкими искрами выскальзывала юркая саламандра и пряталась под дровами. Но проходит минута, и вместо убежища саламандры предстает новая картина.
– Наверное, ты прав, – после длительного молчания произнес Филипп. – А я идиот. Надо было поговорить с ней раньше.
– Значит, я был прав, по поводу колдовских глаз королевы, – не скрывал своего торжества виконт. – Все-таки утонул в их зелени наш бравый генерал-адмирал, а как…
– Грегор! – оборвал друга граф.
– А что Грегор? – усмехнулся тот. – Сами сколько надо мной ехидничали, когда я Хлою встретил. Чуть не всем полком потешались.
– Мстишь, значит, – не поворачиваясь, произнес мужчина. – Ладно, развлекайся. Хотя, я тебе завидую. Пусть у вас все не так просто было, но, все равно, до моей ситуации далеко. Все-таки она хоть и из богатого семейства, но у вас не было столь непреодолимого неравенства.
– Между вами оно сейчас только в твоей голове, – буркнул Рочестер. – Весь Дельменгорст, который не настроен против вас обоих вместе взятых, высказывается за то, чтобы вы поженились. Тем более что вы и так уже сработались. Опять же законность наследования оспаривать потом некому будет.
– Как будто сейчас есть кому, – на остальное граф решил не реагировать.
– Это сейчас некому, а вот появятся у тебя дети, у нее… – заканчивать мужчина не стал, махнув рукой. Слишком хорошо он знал друга. Пока тот сам не придет к какому-либо решению, пытаться вразумить его бестолку.
– Дети, – Филипп вздохнул. – Такими темпами у меня детей точно не будет.
– С тобой сейчас невозможно разговаривать, – в свою очередь вздохнул Рочестер.
– Так не разговаривай, – пожал плечами граф и, оторвавшись от игры пламени, посмотрел на друга. – Извини. Сам не знаю, что со мной.
– Да с тобой ничего особенного. Просто ты наконец-то понял, что наша юная Анна-Виктория завладела твоим сердцем, и, что самое приятно, это взаимно. Только не надо заваливать меня вопросами из серии как быть и что делать. У нас вариантов не так много, всего один, вообще-то – дать ей время перестать сердится на тебя и самим заняться порученными делами.
– А больше нам ничего не остается, – не весело усмехнулся граф. – Я завтра хотел бы съездить на границу. Пообщаюсь с местными, посмотрю, как ты людей разместил. Хорошо бы еще с архитектором на месте поговорить.
