Еще Вася этот откуда-то нарисовался… племянник. Наверняка такой же бабник, как и его дядя. Но через несколько дней Геля успокоилась – у Лизы начались «критические» дни. Теперь стала беспокоиться за мать, та все чаще принимала какие-то таблетки. Когда Геля поинтересовалась, что ее беспокоит, только отмахнулась в ответ.
Наконец, выбралась в турагенство, оплатила путевки, и вечером они с Лизой, сидя за картой обсуждали маршрут. Неожиданно раздался звонок.
– Это мой, – Лиза посмотрела на экран – Райка. Сердце упало, немного поколебавшись, все-таки нажала на кнопку ответа.
– Это я. Выйди на минутку, не хочу к вам подниматься.
– Хорошо, – коротко ответила Лиза. Внутри все сжалось, она сделала несколько глубоких вдохов и решительно вышла во двор.
– Вот, – Райка протянула к ней руку, – это цепочка твоя.
– Это все, что ты хотела?
– Я. В общем, я не хотела, чтобы так все получилось. Прости.
– Знаешь, – Лиза захлебнулась от обиды, от нахлынувших воспоминаний, но взяла себя в руки и спокойно продолжила, – такие вещи не прощаются. Такие вещи делают или законченные дуры или… законченные сволочи! Прощай!
Она резко развернулась и скрылась в подъезде. А потом весь вечер ее трясло, но слез не было.
И Геля и Анастасия Максимовна заметили ее состояние, но не подали вида. Геля пыталась ее отвлечь рассказами об Италии, но Лиза была безучастна, тогда бабушка предложила пройтись. Вечер был по-летнему теплый, захотелось на дачу.
– Лизок, надо бы тебе что-нибудь купить на лето. Может, юбочку летнюю, а может, сарафан?
– Ба, ну куда мне сарафан? Там же все открыто!
– Да ты на себя в зеркало давно смотрела? Тебе сейчас все можно носить!
– И шорты?
– Нет. Вот с шортами придется повременить. Через месяц возможно и шорты… Краем глаза заметила, как оживилась внучка. Ну ничего, может, обойдется, все забудется. Как известно – время лучший лекарь.
Когда вернулись, Лиза первым делом встала на весы и с победным кличем выбежала на кухню.
– Знаете, на сколько я похудела?! На целых 10 килограмм! Мам, ты представляешь на целых десять! Вот здорово! А я даже и не заметила.
– Молодец!
– Я же говорила, что спорт творит чудеса, – заметила Анастасия Максимовна, довольная, что внучка немного отвлеклась.
* * *
Телегин волновался, как мальчишка перед первым свиданием. Алик позвонил, сообщил, что на вернисаже, кроме всех знакомых художников будет сам Нилов, а также известный своими едкими рецензиями Файнберг, конечно, известные общественные деятели и еще телевидение. Виталий долго колебался, но потом все-таки набрал Гелин номер.
– Зачем ты звонишь? – Услышал усталый голос.
– Геля, ты все не так поняла.
– Не надо ничего объяснять, – она не дала договорить, – итак все понятно – я не вовремя пришла.
– Геля! Прошу, выслушай…
– Не стоит. Пожалуйста, не звони больше.
– Геля!
В ответ – гудки. В дверь позвонили – Телегин чертыхнулся, злобно отпихнув ногой стул. Тот загремел и упал.
– Ты с кем воюешь? – Поинтересовался Василий.
– Сам с собой. Заходи.
– Дядь, говорят, вернисаж намечается на 19.
– Ну и что? – Угрюмо спросил Виталий.
– Да что с тобой?
Телегин молча пожал плечами и налил в кружку кофе.
– Будешь? – Показал на кружку.
– Давай… Ну так как? Дашь пригласительный?
Телегин вышел и вернулся с билетом.
– На два лица?
– Да, на два, – и помолчав, спросил. – Как всегда, с тощей и длинноногой?
– Нет, с Лизой.
– С Лизой? – Телегин достал сигарету и затянулся. – Васька, – неожиданно серьезно произнес. – Смотри не вздумай к ней приставать.
– С каких это пор ты влезаешь в мою личную жизнь?
– Вот именно. Я никогда не лез в твои дела, но Лиза. Понимаешь, эту девушку недавно сильно… обидел…один подонок… В общем, у нее была серьезная душевная травма. Вася, прошу тебя.
– Ты что, дядь? Я что, зверь? А что с ней было?
– Это не мой секрет. Если захочет, расскажет.
Когда Василий ушел, Телегин позвонил Геле.
– 19 вернисаж. Ты придешь? Погоди, не отвечай. Я буду ждать.
Он нажал отбой. Господи! Ну как ей объяснить?
Вечером раздался звонок.
– Привет. Это Василий. У меня пригласительный на вернисаж. Пока закрытый показ. Пойдем?
В голове все смешалось: во-первых, неожиданный звонок, во-вторых – это Василий, в третьих – выставка. В полном смятении проблеяла что-то невразумительное.
– Что-то я не понял, ты пойдешь?
– Ну да, естественно, мне же интересно. Постой! Я же с мамой хотела и с бабушкой, да еще с подругой.
– Замечательно. С ними можно пойти на следующий день.
– А-а.
– Значит, договорились?
– Да.
– Где встретимся? Или за тобой заехать?
– Лучше встретимся, я далеко живу, на Речном.
– Я помню дорогу.
Лиза покраснела, вспомнив последнюю встречу.
– А Телегин? Он там будет?
– Конечно, будет.
– А почему он не позвонил?
– Ты хотела с ним пойти?
– Нет-н, нет… Просто… Ладно, неважно.
– Тогда я заеду часика в четыре, а может, даже и поран ьше, а то пробки.
– Знаешь, давай я лучше на метро доеду, а то, правда, пробки.
– Ладно, тогда перед входом в пять. Не забудь.
Послушав короткие гудки, Лиза с визгом подпрыгнула от радости. Анастасия Максимовна заглянула к ней в комнату.
– По какому поводу прыжки и подскоки?
– Меня пригласили на вернисаж.
– Телегин?
– Нет, – смутилась Лиза, – Вася… его племянник, помнишь, ну, который меня тогда привез.
– Угу пойду с ним на закрытый показ, а с вами в любой другой день.
– Что же Телегин не позвонил?
– Не знаю, – огорченно вздохнула Лиза и, помолчав, добавила – Ба, как-то нехорошо с ним получилось. Может, мне самой ему позвонить?
– Не стоит, пусть сами разбираются.
В среду вечером было решено пропустить тренажеры и пойти за покупками. На Лизе теперь все ее наряды просто болтались. Поехали в «Мегу» в Химки. От Речного туда ходил бесплатный автобус, и они еле успели на него.
