Если он не порвал её сразу, значит, она ему нужна. Что бы он сам там не думал. Хотел бы убить – убил бы ещё вчера.
Поэтому надо набраться терпения. И сил. А, значит, и постараться уснуть.
Чтобы потом, когда она выберется отсюда и дождется, когда Димитриос снова будет смотреть на неё с обожанием – что это будет, Дина не сомневалась, – они вместе нашли способ отомстить Дикому.
При воспоминании о Валгаре грудь зажгло. Но эта боль разительно отличалась от физической, и была куда сильнее.
Нет, о Валгаре думать нельзя… Он делает её слабой. Никчемной. А ей нужны силы.
Постаравшись отвлечься от всего, Дина пропустила момент, когда дверь, мерзко скрипнув, отворилась.
– Любимая, я соскучился.
На каменные плиты ступил Димитриос Лавинский.
В руках у него была плеть.
14
– Что это?
Милана прилипла к иллюминатору и с восхищением смотрела на открывшейся вид.
– Нравится?
– Да.
– Это ещё один мой дом, – небольшая пауза. – И твой тоже.
Милана порадовалась, что Ярослав не видит, как от смущения вспыхнули её щеки. Он говорил о вещах, которые ей пока сложно было принять. Как может стать её домом вон тот величественный замок, что возвышался среди пологих скал, окруженных разноцветным осенним лесом.
С высоты было видно, что замок состоял из двух строений – основного здания и флигеля для обслуживающего персонала, соединенных между собой смотровой площадкой, похожей на площадь. Остроконечные башенки серо-синего цвета охранялись каменными изваяниями оскаленных горгулий, вот-вот готовых сорваться при виде первой опасности. Территория вокруг замка сплошь усеяна цветами и аккуратно разрисована мощенными серым камнем дорожками, украшена фонтанами. Спрятанные в тени пушистых елей беседки, наверняка, хранили тайны заговоров и переворотов, так почему-то подумалось Милане. Рядом с небольшим искусственным прудиком, обрамленным желтым и красным кустарником, располагался ярко-зеленый растительный лабиринт. Сверху хорошо было видно, где вход и где выход. Словно муравьишки, по придворцовой площади и вокруг замка медленно передвигались люди: садовники работали с ножницами, поливали цветочные клумбы, охранники в черном обходили территорию по периметру, псари выгуливали огромных собак. Словом, замок жил своей спокойной замкнутой жизнью, в которую вскоре предстояло погрузиться и Милане.
– Ты здесь живешь? – вопрос сорвался с губ самопроизвольно, и когда Милана поняла, что сморозила глупость, быстро добавила: – Извини. Вместо меня говорят эмоции.
Валгар, сидевший рядом, лишь чуть заметно прищурил глаза.
– Этот замок мне достался от моего предшественника. Он здесь не жил. Поэтому здание оказалось в запустении. И да, кстати, несмотря на то, что я привел его в божеский вид, в нем водятся приведения.
– О, как интересно. Познакомишь с ними?
– Непременно.
Милана боялась поверить в происходящее.
Всё оказалось слишком просто.
Вот – в её жизнь ворвался Ярослав Валгар. Вот – он сделал её своей женщиной. И она почти счастлива. Отринула прочь нелепые домыслы, позволила себе расслабиться. Всё же хорошо.
Тогда почему её сердце периодически сжимается от тревоги?
Ответ напрашивался сам – не может у неё, у проклятой, всё наладиться в одночасье. Так не бывает. Даже в сказках.
Да и, кстати, сказки она в детстве читала с грустным концом. Милана даже подозревала, что злыдни-наставницы специально ей приносили книги, которые заканчивались не «и жили они долго и счастливо», а гибелью героев. Поэтому она предпочитала не ассоциировать свою жизнь с сказочной.
– И злые они? По ночам спускаются с чердака и ходят по пустым залам, гремя цепями?
– Хм, надо уточнить, чем гремит дон Педро.
Ей показалось или в словах Валгара просматривался двойной, более интимный, смысл?
Милана хихикнула.
– Уточни, пожалуйста.
Она и предположить не могла неделю назад, что будет лететь на частном самолете и обмениваться шутками с мужчиной, входящим в Орден Четырех. Пока ещё Милана не до конца разобралась, что это за Орден, лишь поняла одно – те, кто его возглавляет, наделены огромной властью.
Сама по себе власть девушку не привлекала. Её больше заботило собственное спокойствие. И возможность нормально жить.
Столкнувшись с фобией перед толпой, Милана крепко призадумалась. Это лишь первая ласточка. Могут быть и другие сюрпризы, щедро подкинутые её нестабильной психикой. Необходимо быть готовой.
Только как?
Во всем положиться на Ярослава?
А она может?
Он по-прежнему оставался для неё незнакомцем.
Но он к ней, по крайней мере, добр.
Иногда Милане свои мысли казались жалкими. Цепляться за первого мужчину, оказавшего ей покровительство – правильно ли это?
Его терпкий запах, которым она наслаждалась весь полет, ответил за неё – правильно.
– Скоро пойдем на снижение, – предупредил Ярослав, откладывая ноутбук в сторону. Он изучал сводки последних происшествий. И статистика его не радовала.
– Мне надо приготовиться?
– Может заложить уши. Не пугайся, это норма.
Ярослав протянул руку и дотронулся до щеки Миланы. Погладил, как котенка.
Ещё парадокс заключался в том, что рядом с ним Миле не хотелось становиться сильнее. Да, она решила, что должна стать достойной Дикого. Но какие женщины его привлекали? Что больше всего он ценил в своих подругах? Вопросы, которые она не будет озвучивать.
Приземлились они без лишних хлопот и встрясок. Мила осталась довольна перелетом.
– Кстати, у меня нет документов, – заметила она, когда они спустились по трапу.
– Уже есть. Забыл отдать.
– Даже так…
Оперативно он работает.
– Да. И по ним ты Милана Валгар.
От подобной новости у Милы подкосились ноги. Она остановилась. Жаркая волна прокатилась по телу.
– То есть как Валгар? – всё ещё находясь под впечатлением от новости, спросила она.
Ярослав так же остановился и спокойно посмотрел на девушку. Её растерянность показалась ему очень милой. Глядя на неё и ни разу с ней не общаясь, можно подумать, что перед вами находится женщина-вамп, привыкшая к вниманию мужчин, уверенная в своей красоте, идущая по жизни смело, планирующая каждый свой шаг. Но один раз заглянув в её глаза, четко понимаешь, что перед тобой потерянный ребенок, пусть и с роковой внешностью.
И главная задача состояла в том, чтобы не сломать её. Не задавить то прекрасное начало, что жило в ней. Природа умна. Не потому ли у Меняющей возник стойкий блок к его ментальному воздействию? Не захотел ли Ярослав ещё раз воспользоваться своими способностями, чтобы подчинить, сделать послушной? Ни хлопот, ни забот, как говорится.
