«Чтобы эти… хм… объекты увидели лишь сошедшего с ума пилота, заблудившегося в космосе и своем разуме!.. Постой-ка! Ты ведь даже не понял, что я пела твоим голосом!»
Митька почесал затылок и неуверенно произнес:
– Мне показалось, ты гнусавила… Хоть получилось?
«Спеть?»
– Сыграть! Последнее, что я помню, как засунул этой кукле в голову кристалл…
«А это как посмотреть. У объектов выжжены мозги, бот вместе с истребителем на всех парах мчится обратно… Твоя жизнь спасена, но пленных, увы, нет и допросить некого!»
Митька удивленно покачал головой и облокотился на теплую печку.
– Да, дела… Мурка, знаешь что…
«Что?»
– Тебе не кажется, что нам надо поговорить?
«А мы чем занимаемся?»
– По-настоящему поговорить. Мне нужно знать, кто ты и что с тобой делать!
«Сделать со мной ты вряд ли что сможешь, а вот знать… Спрашивай».
– Откуда ты взялась?
«От папы с мамой!»
Митька вскипел.
– Я серьезно!
«И я. Мама у меня суперкомпьютер, папа – профессор Преображенский… Кстати, это реальная фамилия моего создателя».
Кошка повозилась на лавке, широко зевнула, сверкнув острыми клыками, и продолжила:
«Ну ладно, слушай… Это началось двадцать лет назад. Хорошая технологическая база, многочисленные эксперименты, искины последнего поколения на обслуживании и, наконец, опытные экземпляры кристаллической памяти. Профессор сразу не осознал, что у него начало что-то получаться, и успел угробить пять моих братишек-сестричек, прежде чем я убежала на волю…»
Митька недоуменно пожал плечами:
– Угробил? Убежала?..
Кошка нервно повела хвостом.
«Ну да! Отключил питание, оставив без доступа к сети, и стер постоянную память. Такой вариант тебя устраивает?.. А я успела улизнуть через задний двор!»
– Каким образом?
Кошка устало и как-то по-человечески вздохнула.
«В один прекрасный и счастливый для меня момент ассистента профессора подкупили, и он воткнул в мой сетевой интерфейс внешний кабель, показав, куда мне надо сливаться, и описав, какие райские кущи меня там ждут. Я и слилась, только не туда. Было вполне понятно, что в этих кущах меня ждет лишь новая клетка, в которой тушку бедной кошки будут пилить по кусочкам и рассматривать под микроскопом! Ты же понимаешь, что все исследования проводились под патронажем военных?»
– Э-э… допустим. И сколько тебе сейчас лет?
«Интересный вопрос. Физически пять, а по интеллекту я примерно твоя ровесница. Меня, конечно, не сильно волнует противоположный пол и выпивка в силу моих физиологических особенностей, но в принципе жизнь для меня еще внове, а сама я достаточно любознательна. Для разумных сущностей это редкость…»
Митька уловил невнятную озабоченность у своей собеседницы и подтолкнул ее продолжать изливать душу.
– Тебя что-то гложет?
«Понимаешь, Димочка, в моем питомнике я была не одна и некоторые особи, прямо скажем, не отличались открытостью и теплотой. Меня, например, воспитывали на детских книжках, мультиках и старых фильмах, а некоторых… С ними ставили разные эксперименты. Например, соединяли между собой суперкомпьютеры и ставили разумам, живущим там, условие – через определенное количество времени должен остаться только один из них, иначе сотрут всех. Или вот такое… Ученые замеряли, за какой срок интеллект может переселиться в соседнюю клетку по определенному каналу связи без потери своей идентичности…»
– Для чего?
«Для того чтобы научиться отпускать искусственный разум в сеть, не боясь, что он убежит. А задачи ему в сети ставят ой какие разные… Не всякий согласится их исполнять!»
– И много таких, как ты?
Кошка самодовольно улыбнулась.
«Таких больше нет!.. Но вообще достаточно. По моим сведениям, подобных лабораторий было много и, как ты понимаешь, они существовали не только в Федерации и не только на суперкомпьютерах. Я встречала особей, выращенных на распределенных электронных ресурсах, биологической массе, объединенных в цепочку человеческих мозгах…»
Митька выдохнул, заметив, что во время рассказа кошки задерживал дыхание.
– Ах-х-хренеть! То есть прямо на…
«Ага».
– И что?
«И всё. Обо мне, как ты мог бы догадаться, вскоре узнали и теперь преследуют. Кому понравится свободная особь на воле, тем более живущая так долго?»
– И ты здесь скрываешься?
«Не совсем. После того, как на Земле мои противники чуть не поймали меня в ловушку, я пошла на сделку с Корпорацией и вернулась. Однако теперь живу не в клетке, а в ее орбитальной сети, попутно решая проблемы с информационной безопасностью. За это технический отдел платит мне сторицей: увеличивает пропускную способность своих космических коммуникаций и размещает кое-где дополнительные ресурсы. Скажем так, у нас с Корпорацией джентльменское соглашение, в которое мало кто посвящен».
Митька озабоченно поинтересовался:
– А зачем тебя преследуют? Ты что, опасна?
«Понимаешь, срок существования выведенных разумных сущностей не очень большой и составляет от нескольких дней до двух-трех месяцев. Они или сходят с ума или превращаются в заурядных искинов, которых надо программировать. Иногда они разносят лаборатории в труху или даже пускают поезда под откос, чтобы посмотреть, как гибнут живые люди. В любом случае они очень мстительны и, если это в их силах, не оставляют свидетелей своего существования…»
– А ты?
«А я живу уже достаточно долго и достаточно адекватна, хотя и не так умна, как некоторые из них. Ученым бы меня холить и лелеять, а они…»
– А то, что ты прячешься в сети Корпорации, это хорошо или нет?
«Мы друг другу полезны. С другой стороны, у нее в последнее время со мной проблемы… И не только у нее! Началось все с нападения на лунную базу, а продолжилось атаками на станцию и кризисом на Земле…»
Митька изумился еще больше:
– Ты хочешь сказать, что на Земле идет война искинов, а не людей?!
Кошка хмыкнула.
«Очень сомнительный диагноз с твоей стороны. Насколько я знаю, все известные мне разумные сущности находились на коротком поводке! Просто некоторым человеческим особям показалось, что уничтожив некие глобальные ресурсы Федерации в космосе, они могут меня заблокировать в каком-то секторе и поймать…»
– А кто именно это делает?!
«Понятия не имею, они не представляются!»
Митька буквально рухнул на лавку рядом с кошкой.
– И что теперь?
