Профессор живет скучно, размеренно, в конце концов, он недавно отметил полувековой юбилей, и каждый его день похож на предыдущий, и разнообразие в эту жизнь привнесут теперь только болезни.
Среда была такой же, как вторник и понедельник, значит, четверг будет, как среда, заключает он и прибывает к дому профессора в девять вечера, когда все добропорядочные граждане сидят дома. На парковке он видит машину Дымшица – и правда, дома. «Скорая» уже уехала, как он догадается, что Давид Ильич сидит с соседскими детьми? Правильно, никак. И о том, что у Дымшицев гости, тоже неоткуда ему узнать. Сейчас люди вообще редко навещают друг друга, а уж в будний день и вовсе почти никогда.
Да, по всему выходит, что жертва – Дымшиц, и спасла его только случайность.
А если нет? Если это Оксана Максимовна? Возможно, но маловероятно. Чачу-то пьет Давид Ильич, он бы и открыл. Или расчет был на то, что хозяйка сама распакует подарок? В любом случае преступник не мог быть уверен, кто из супругов погибнет, так, может быть, он ненавидит всю семью, и все равно, кто пострадает, он, она или оба?
Предположение, что жертвой изначально был Константин Рогачев, хоть и подкупает своей нетривиальностью, но весьма шатко.
Если бы хоть визит к Дымшицам планировался заранее, можно было бы как-то пофантазировать насчет логики злодея, но решение было принято спонтанно, причем женами. Сам Константин Иванович узнал, что идет в гости, только к концу рабочего дня. Значит, за ним должны были неусыпно следить или прослушивать телефонные разговоры, а если у тебя есть на это мощности, то ты можешь и нанять приличного киллера, а не совать наобум святых самодельное взрывное устройство.
Да, вроде бы так изящно все продумал, грохнуть человека в гостях, а Дымшиц взял и жадный оказался. И поставил чачу в кабинет себе, в специальный глобус или что там у него для этой цели служит. Кофейком угостил, и до свидания. Может, только через неделю решил пропустить рюмочку, и взорвался бы. Оно, конечно, поделом ему, раз такой жмот, но истинная цель-то, Рогачев, жив-здоров, коптит небо как ни в чем не бывало!
Нет, слишком уж вычурно, даже если представить, что человек, желающий убить Рогачева, знает, что у его друга Дымшица есть аспирант Седов с бесперебойными поставками чачи.
Достаточно реалистичной выглядела поначалу версия о том, что преступление спланировала и осуществила жена Рогачева Маргарита. В самом деле, жена всегда первой подозревается в убийстве мужа, и, чтобы этого избежать, надо подойти к делу творчески. Вот дама и обставилась. Оксана Максимовна была, к примеру, любовницей Константина, жена узнала и решила отомстить.
Достала где-то взрывное устройство и напросилась в гости. Дымшиц остался у соседки, но это не смутило преступницу, а может, и обрадовало. Наверное, она сама хотела его услать под благовидным предлогом, а тут такая оказия. Дымшиц свалил, Маргарита достала из сумочки якобы бутылку: «Ой, смотрите, что у меня есть! Ах, я и забыла! Скорее открывайте, а я в кухню за закуской метнусь!» Ну а потом уж насочиняла про гонца от Алеши Седова.
Логично все, но куда девать звонок Оксаны мужу? Это улика, от которой не отмахнешься. Женщина четко сказала, что приходил гонец от Седова и принес чачу. Сложно придумать разумные аргументы, с помощью которых можно убедить человека сочинить такое для родного мужа. Зиганшин, как ни напрягал фантазию, не смог. Стало быть, у Маргариты как минимум был сообщник, принесший взрывное устройство. И очень сомнительно, что она рискнула бы использовать его втемную. Взрывчатка – это не наркотики, когда человек ее переносит, он должен знать, что держит в руках, иначе беды не оберешься. И не обязательно это будет взрыв. Посыльный возьмет да и сунет в пакет свой любопытный нос: «А что это у нас такое? Хм-хм, очень подозрительная штучка. Не позвонить ли мне в полицию?»
Был еще один момент, косвенно свидетельствующий в пользу невиновности Маргариты. Если бы женщина находилась в кухне в момент взрыва, то не пострадала бы совсем, но как только она открыла холодильник и стала разглядывать свои контейнеры, выбирая, что лучше подать в качестве закуски, раздался звонок ее мобильного, лежащего в коридоре на тумбочке для обуви.
Рогачева побежала отвечать, и тут все и случилось. Женщину серьезно ударило взрывной волной и посекло осколками зеркала из прихожей.
Если бы она сама организовала это преступление, то спокойно переждала бы на кухне, не бросилась отвечать на звонок. В конце концов, она домохозяйка, а не сапер, и не могла быть уверенной в том, что не погибнет, выйдя в коридор. Нет, не стала бы она выскакивать из безопасного места!
Чудесное спасение Дымшица тоже выглядит подозрительно. Не только жены убивают мужей, мужья тоже небезгрешны. Давид Ильич – литератор, фантазия работает, вот и придумал целый спектакль, но если бы не показания Маргариты Рогачевой, сидел бы сейчас в КПЗ как миленький. А так получается, или он не виноват, или тоже сообщник был, что принес в дом злополучный подарок. А зачем он был нужен, сообщник этот, когда проще самому принести взрывчатку, а потом сочинять про Алешу Седова хоть до посинения? И свидетели зачем? Кто мешал перенести запланированное преступление на другой день или дождаться, пока гости уйдут?
А самое главное, инфаркт соседу он подстроить никак не мог. Все что угодно другое мог, а инфаркт – нет.
Зиганшин вздохнул. Зря Анжелика Станиславовна гонит на его оперативников. Озарений уровня Шерлока Холмса от них, может, и не дождаться, но проверить болезнь соседа ума хватило. Все, конечно, при желании можно инсценировать, но согласиться на операцию, чтобы обеспечить алиби товарищу – это уж сильно чересчур. Нет, инфаркт самый настоящий.
Так что на девяносто девять процентов все замышлялось против Дымшица.
Есть, правда, еще один вариант: преступник хотел убить всех четверых. Что же могло произойти в жизни этих людей, какое зло они совершили?
Это же очень непросто – найти взрывное устройство, потом затаиться, следить за жертвами, выжидать, пока они соберутся вместе… Это труд, риск и время. На подобное идут ради чего-то очень серьезного. Какая же тайна связывает этих четверых?
Подумав так, Зиганшин почувствовал нет, не азарт, конечно, для этого он слишком хотел спать, но слабую тень былого оперативного интереса.
* * *
Вернувшись из магазина, Маргарита сначала разобрала покупки, вымыла руки, приготовила себе кофе, и лишь после этого взглянула на экран телефона, который специально не брала с собой. Ей нравилось надеяться, что кто-то звонил, пока ее нет.
Увы, ни одного пропущенного звонка. Сейчас люди почти не звонят по телефону, больше пишут сообщения и общаются в сетях. Кажется, профилей в «ВКонтакте» и на «Фейсбуке» нет только у нее и у Оксаны. Оксана сама не хотела, понятно почему, а Маргариту муж просил не заводить. Он был известным человеком и в своих статьях, книгах и выступлениях всегда говорил, что думает, иногда острые, нелицеприятные вещи. «Тебя просто заклюют, моя дорогая, а ты у меня такая нежная и наивная, что физически заболеешь от потока гадости, которую выльют тебе на голову разные неадекватные граждане, которых в Сети невероятное количество. Кроме того, тебя станут осаждать просители. Ты не представляешь себе, сколько графоманов мечтает познакомиться со мной, и все они примутся действовать через тебя. А ты человек мягкий, сердобольный, начнешь входить в трудное положение… Нет, для твоего же спокойствия не нужно тебе это».
