– Смотри, смотри! – в который раз завопила Белка, бешеным кузнечиком прыгая по пыльной обочине и живописно изображая, как любят двигаться ползуны и вездесущие карадумы. – Они вот так, а мы их сверху стрелами и… бам! Готовы! А еще у нас летают крысы и целые мышиные стаи! Знаешь, какая жуть?!
Гончая изобразила руками что-то совсем уж невероятное, и эльфийка звонко расхохоталась.
– Да, это действительно страшно. А кто еще у вас водится?
– О-о-о… я тебе сейчас покажу…
Перворожденные хмуро следили за кривляющимся Беликом и с каждой минутой мрачнели все больше: кажется, высокородная леди окончательно спелась с малолетним стервецом. Хохочет без перерыва, что для наследницы старшего дома непростительно. Настоящая леди должна быть холодна и неприступна, как далекие вершины Драконьего хребта, а она…
Мирена снова рассмеялась.
– Спасибо, Белик, это было замечательно.
– Правда? – просияла Гончая. – Тебе понравилось?
– Очень. У тебя настоящий талант притворяться.
Белка скромно потупилась.
– Спасибо, мне это уже говорили. Таррэн, а правда, Мирена чудесная? Ну, признайся!
– Правда, – с улыбкой согласился эльф, неотрывно следя за своей резвящейся парой и тщетно пытаясь забыть восхитительный запах ее волос. Без толку: едва он успокаивался и расслаблялся, как ей снова требовалось потянуть его за рукав, лукаво заглянуть в глаза или мелодично пропеть на ухо что-нибудь дерзкое, а то и звучно послать воздушный поцелуй, после чего неуемное желание вспыхивало с новой силой. И эльф снова заставлял себя дышать ровно, сидеть прямо, упорно пытаясь не видеть за мешковатой одеждой ее ладной фигурки и не вспоминать тех восхитительных ночей, которые Белка ему подарила.
Вот и сейчас дыхание снова перехватило, а руки сами собой дернулись навстречу, но Белка хмыкнула и проворно упорхнула. На этот раз – в сторону речки, откуда вернулась с целым котелком холодной воды, которую и принялась с энтузиазмом разбрызгивать на ближайших соседей. Разумеется, при этом по чистой случайности эльфам доставалось больше всего.
– Эй! – возмущенно пискнула Мирена, когда ее от души обрызгали свежей водицей. – Белик, перестань!
– Почему? Жарко же. Гляди, как нашему Линни понравилось – уже облизывается.
Линнувиэль действительно слизнул влагу с губ, едва не позволив себе кровожадного оскала, но быстро опомнился. Ух, зараза какая. Чуть не довел снова, но дудки: не проймет больше. Хоть всю реку сюда перетаскает, а не дождется!
– Ай-ай-ай, – разочарованно протянула Гончая, в который раз не увидев результата. – Мирена, да он заболел! Перегрелся, наверное? Смотри, какой вялый и безжизненный! Линни, тебе плохо? Опять животик болит? Хочешь, помогу? Я умею, правда – так могу наподдать, что потом полгода в кусты не захочется.
– Спасибо, я в порядке, – с убийственной вежливостью поклонился эльф.
– Точно, перегрелся, – убежденно констатировала Белка и вдруг выплеснула на него весь котелок.
Леди Мирена испуганно замерла, прекрасно зная, каким может быть темный маг в гневе – однажды на ее глазах Иттираэль сжег незадачливого дурака, нечаянно наступившего ему в толпе на ногу. И сейчас она боялась даже представить, что произойдет.
Линнувиэль спокойно достал белоснежный платок, неторопливо утерся, после чего стряхнул прозрачные капли с промокшей рубахи и благодарно кивнул.
– Ты прав: очень освежает. Но в следующий раз предупреди, пожалуйста, заранее: я разденусь, чтобы эффективнее было.
У Корвина и остальных отпали челюсти, а Белка и вовсе замерла.
– Мама дорогая… испортили! – вдруг ахнула она, непонимающе тряся опустевшим котелком. – Нет, это надо? Какая-то сволочь испоганила нам эльфа! Порчу навели или даже след заколдовали на болезнь! Прямо разум потерял! Такой был веселый, милый, ушастый, а теперь… Да тебя ж сглазили, Линни! Таррэн, ну-ка, шарахни его по башке, чтобы не прицепилось! Ой, нет! Руками не надо! Лучше кинь чем-нибудь издалека, а то вдруг это заразно?
– Не бойся, не заразно, – неуловимо усмехнулся хранитель.
– Ты уверен?
– Конечно. Я же маг.
Гончая скептически оглядела его с головы до ног и мысленно вздохнула: все, этот нестарый еще жлоб действительно нашел способ отвязаться от ее нападок. Смотрит с едва уловимым пренебрежением к такому способу вывести его из себя и даже со снисхождением. Мол, ну-ну, что еще придумаешь? Крепкий орешек. Если уж котелок не подействовал… Торк! Да он умнее, чем казалось!
Белка пристально взглянула в спокойное лицо эльфа, в глазах которого уже стихало мимолетное пламя раздражения, безошибочно увидела там странное понимание, которого совсем не ждала так рано, еще раз вздохнула и покачала головой.
Да-а-а, похоже, он скоро сообразит, что вся эта бравада – исключительно для отвода глаз. Может, уже находится на верном пути. Причин еще не понял, конечно, но будет и дальше пытаться разобраться. Подмечать, оценивать, сравнивать. Умный, зараза. Но, что самое интересное, своими догадками Линнувиэль отчего-то не спешил делиться с сородичами. Вон как смотрят, болваны ушастые. Прямо сожрать готовы, лишь бы избавиться от такого «милого» спутника.
– Браво, Линни, – пробормотала она едва слышно. – Высший балл за сдержанность. Похуже, чем в свое время Таррэн, но тоже очень неплохо. Мое уважение, ллер.
– Взаимно, – с легким удивлением отозвался эльф, и она удовлетворенно кивнула: значит, не ошиблась в нем.
Белка вновь нацепила прежнюю маску безбашенного сорванца и умчалась изводить оставшихся нелюдей. Только зарубку сделала в памяти и старательно запомнила: с хранителем надо быть вдвойне осторожной. С такого станется и в лесу тайком подкрасться, чтобы найти ответы на свои вопросы.
– Мали-ко-о-он…
Лишь ближе к ночи Таррэн наконец вздохнул с нескрываемым облегчением, потому что Белка, кажется, всерьез притомилась. Она уже не так рьяно теребила подуставших эльфов, больше не мчалась наперегонки с норовистой кобылкой Мирены, грозя по пути снести каждое встречное дерево, выворотив его с корнем. Почти перестала цепляться к Линнувиэлю и даже не слишком надоедала остальным. Во всяком случае, по мере того как постепенно сгущались сумерки, раздраженный скрежет зубов слышался от перворожденных все реже и реже. Может, и эльфийка помогла, сама того не ведая, потому как Белка, истосковавшись по женской компании, большую часть времени уделяла именно ей – развлекала, смешила, смеялась сама и, кажется, слегка отошла от утомительной личины Белика. А может, еще что-то повлияло. Но в любом случае это было хорошо.
Таррэн, улучив момент, когда она в очередной раз умчалась куда-то в лес, незаметно приблизился к эльфийке и негромко шепнул:
– Спасибо, Мирена. Честное слово, твое присутствие для малыша очень важно. Он сам еще не до конца это осознает. Но я очень тебе благодарен.
